Природная ведьма: обретение силы

— Ты не контролируешь свою силу. Вместо легкого теплого ветерка внутри комнаты ты наслала на всю Асторию южные ветра. Исправь это, пока не случилось переизбытка энергии. Ты еще не способна ее перераспределять и исправлять перекосы.

Снова усевшись медитировать, я попыталась обуздать ветер. С третьей попытки мне это удалось. Филин сказал, что на сегодня достаточно, иначе может быть истощение с непривычки, но я не чувствовала даже легкой усталости, а потому с энтузиазмом принялась наводить полный порядок в комнате и готовиться к репетиции. Упражнения напротив придали мне сил.

Стоит также отметить, что последствия вчерашнего дня на мне практически не отразились, разве что плечо несколько болело от укуса, за которым Дарел сказал пристально следить. Я проследила — края раны по-прежнему красные, но не воспалены. Нужно будет зайти к Дамиану, попросить мазь или еще что-нибудь от укусов сваргов. Наверняка у него имеется нечто подобное. А сейчас нужно подготовиться к моей работе выходного дня.

К сожалению, хотя бы пробежаться глазами по тексту я не смогла — бумаги остались там, на грязном камне подворотни, в которой на нас напали. Зато в кармане платья сохранился кристалл, а потому я подучила танец, затем приняла душ и оделась. Но, перед тем как выйти, вспомнила, что в коридоре меня поджидает вездесущая Моргана. Идти на репетицию с ней мне вовсе не хотелось. К тому же, не думаю, что нападение повторится. На мое счастье, я не особо любопытная, потому не нашла кольцо раньше. И если искали именно его, а больше у меня, собственно, искать и нечего, то я уже вычеркнута из списка возможных его обладательниц и мне ничего не грозит. Так что присутствие Танцующей со смертью рядом со мной явно излишне. Кроме того, девушке не помешает отдохнуть.

— Филя. Давай придумывать, как избавиться от Морганы.

— Проще убить себя, чем Танцующую со смертью. Разве ты еще не поняла? — меланхолично осведомил филин. — А перейдешь к темным — заберу силу.

— Да Бога ради, было бы что забирать! Мне нужно на репетицию, а с Дуэрти я туда идти не хочу. Мадам Пуффи как-то нехорошо на нее смотрела.

— Твоя мадам Пуффи — суккуб. А для суккуба нет большего лакомства, чем Танцующие со смертью. Впрочем, это обоюдно.

— Только без подробностей, летающая энциклопедия. Ну, так, ты мне поможешь? — я с надеждой воззрела на филина, а он молча указал крылом на окно. Несколько секунд я смотрела на птицу, пытаясь понять, шутит или нет. Потом рассмеялась, но бесстрастное выражение птичьей физиономии намекнуло, что это не шутка. — Не смешно.

— А кто шутит? Природная ведьма, порождение воздуха… иди и смело. К тому же, мне куда удобнее выходить через окно, чем перекидываться кошкой каждый раз.

— А ты можешь человеком стать? — вдруг полюбопытствовала я, но филин отвечать не желал, сел на подоконник и выжидательно уставился на меня. — Что? Я не стану прыгать! Мне еще пожить хочется. Мне правда есть, ради чего жить, Филя.

— Кто-то очень плохо слушал меня с утра. Такой способ прекращения жизни, как сбрасывание с высоты тебе не грозит. Стихия не позволит тебе умереть.

— Что это получается, я не могу ни утопиться, ни выброситься из окна, ни сгореть заживо, ни умереть от погребения? Дискриминация какая-то.

— Радуйся, дуреха. Все силы природы берегут тебя.

Резкий порыв ветра распахнул окно, которое все еще было приоткрыто. Я согревала комнату остатками тепла, который принесли южные ветра. Осторожно перевалившись через подоконник, глянула вниз и четко решила — ни за что. Нет, даже не так — НИ ЗА ЧТО. Но только я собралась вернуться в комнату, чтобы сказать об этом филину, как услышала:

— Торнтон, так ты сдохла за ночь или нет?

И, если за ночь я не сдохла, то сейчас вполне могу, поскольку рука соскользнула, а сзади кто-то придал ускорения и, сорвавшись, я кубарем и с громким визгом полетела вниз, услышав только яростные удары во входную дверь моей комнаты. Кажется, плюс еще одно повреждение — выбитая дверь. Но какое это имеет значение, когда ты без одной секунды кровавая лепешка. И пока я думала обо всем этом и кричала, поняла, что не происходит самого главного — удара. А потом и вовсе неожиданное — меня потрясли по плечу. Я перестала орать, открыла глаза и упала на землю.

— Адептка Торнтон, вы в порядке? — на меня с плохо скрываемым удивлением смотрел мужчина, судя по эмблеме на мантии — преподаватель нашего факультета.

— Здравствуйте, — кое-как поднимаясь и отряхиваясь, прошептала я и посмотрела наверх. С окна десятого этажа филин махал мне крылом. Потом обернулся — видимо Моргана закончила расправляться с дверью и спланировал вниз, спасаясь от Гнева танцующей со смертью. Из окна высунулась голова Дуэрти, и я четко увидела, как в черных, словно ночь глазах, бушует ярость.

— Торнтон!!! — взревела она и скрылась.

Мама дорогая. Кажется, у меня буквально несколько секунд, чтобы унести ноги.

— До свидания, магистр… э-э… до свидания! — крикнула я оторопевшему преподавателю и, подобрав подол платья, что было мочи помчалась из университета. Благо, первый раз дорогу мне показали, а на память я не жалуюсь.

Только оказавшись за пределами университета и слившись с толпой, я смогла успокоиться, хотя оглядываться не перестала, все ожидая услышать за спиной гневный окрик или еще хуже — волшебный воспитательный удар по голове чем-нибудь тяжелым. И почему я должна сбегать от нее? По какому вообще праву мне приставили няньку? Вот как только увижу Верховного главнокомандующего — все ему выскажу. К слову, высказать надо было и еще одной наглой морде — филину, который уже успел перекинуться черной кошкой и спешно семенил за мной.

Оказалось, что он применил ко мне одну древнюю народную технику. Правда, этой техникой учат плавать, а не летать, но, как оказалось, она довольно эффективна и к полетам. Во всяком случае, выкинув меня из окна, филин наблюдал, как мое тело, хаотично переворачиваясь и барахтаясь в воздухе, долетает практически до земли и повисает в двух метрах над ней. Сработала защита магии воздуха. Не то, чтобы я научилась летать — как раз наоборот, в ближайшее время я буду яро избегать высоты, дабы не повторять эксперимента, но не разбиваться при падении я научилась однозначно. Интересно, что подумал преподаватель, увидев зависшую в паре метров над землей и орущую меня? Рассмеявшись этой мысли, я добрела до «Веселого лепрекона».

— О, моя юная звездочка, ты прекрасно выглядишь! — воскликнула мадам Пуффи. Сегодня на ней было точно такое же платье, как и вчера, но только огненно-красного цвета. Волосы женщины мягкими волнами спадали до груди, с одной стороны оголяя шею и ушко, в котором висела красивая длинная серьга, усыпанная рубинами. Все же мадам Пуффи пленительно прекрасна. Одно слово — суккуб, знающий, как привлечь к себе внимание. — Немедленно на сцену! Начнем разучивать песни, затем танец, а вечером пройдемся по тексту. У нас крайне мало времени и безумно много работы. Билеты на представление уже все-все разобраны. Необходимо еще сделать твой образ для афиши и… и все. Работаем, по местам, мальчики. Морис, музыку!

И понеслась… репетировали мы долго, очень долго и скрупулезно. Каждую ноту в песне, каждое слово необходимо было почувствовать, каждым движением танца — передавать эмоции героини, каждым словом — жить, а не играть. Слава богу, что в «Веселом лепреконе» подавали обед, бесплатный для артистов, иначе бы к вечеру я свалилась от голодного обморока. Во время обеда мы обсуждали характер и образ героини, я познакомилась с артистами и рабочим персоналом, затем последовали примерки костюмов, и снова репетиции, репетиции, репетиции. К вечеру я была выжата, словно лимон, а еще предстояло пройтись по магазинам, чтобы выбрать платье для завтрашнего приема.