Пришествие Зверя. Том 1

— Еще рано, «Агамемнон», — тут же ответил Кулик, стиснув зубы. Он знал, что капитан Наделин не хочет подходить ближе к штурмовой луне; никто этого не хотел. Но им придется сунуть голову в пасть дракону, чтобы вырвать ему кишки. — Мы все должны войти в зону запуска и выпустить авиакрылья одной волной. Если они будут стартовать по очереди, их собьют еще на подлете.

— Возражаю, «Колосс». Риск слишком велик — если мы приблизимся, гравикнут порвет нас на куски!

— Капитан Наделин, исполняйте приказ, черт подери! — Схватив комм-передатчик с подлокотника командного трона, Рафаль понизил голос до яростного шепота. — Императором клянусь, Наделин, если ты выпустишь свои звенья сейчас, я сам тебя в клочья разнесу!

Ответа не последовало, но «Агамемнон» остался на прежнем курсе в нескольких сотнях километров перед «Колоссом» и не стал замедляться для запуска.

Зеленокожие открыли огонь из более привычных видов оружия — пушечных батарей, врезанных в поверхность, и поворотных орудий на торчащих над ней постройках. Снаряды и энергетические лучи уносились в пустоту, хотя попасть с такого расстояния было невозможно.

— Мне кажется, сэр, орки обеспокоены, — заметил Саул. — Они пытаются отпугнуть нас!

— Возможно, вы правы, мистер Шаффенбек, — сказал Кулик.

Носители находились в паре тысяч миль от оптимальной зоны запуска, когда над пилонами вновь засверкали разряды гравитационного поля.

— Зад Императора, — пробормотал Саул; пикт-экран перед ним заполнило зеленое щупальце огня, тянущееся прямо к «Колоссу».

— Не богохульствуй, — бросил Рафаль и поморщился: от энергетического всплеска на дисплее зашипели помехи.

Гравитационный кнут, ударив по «Агамемнону» и «Гневу крестоносца», разорвал оба звездолета на части, будто злобный ребенок — скверно сделанные игрушки. Фрагменты кораблей закружились в космосе, облака газов и лопнувшие трупы разлетелись по небосводу, словно брошенные рукой какого-то равнодушного чужого бога. Пустотные щиты «Колосса» вспыхнули под ударной волной, но линкор успешно прорвался через растущее поле обломков.

— Запуск всех авиакрыльев! — взревел Кулик. — Приказ флотилии: немедленный запуск всех штурмовых авиакрыльев! Выпустим наших пилотов, пока эта штука не перезарядилась.

Орудия и лазерные пушки чужаков били все точнее, но с взлетных палуб дюжины кораблей уже стартовали одна за другой волны боевых машин и, мерцая подобно льдинкам, ринулись сквозь пустоту к орочьему звездному форту. Некоторые космолеты, оснащенные торпедными аппаратами, почти сразу же дали залп по штурмовой луне. Пока тучи смертоносного металла мчались к цели, носители перестроились в линию и развернулись к планетоиду бортами. Батареи на артиллерийских палубах заговорили в ответ на огонь зеленокожих. Ярко пылали пустотные щиты, на прикрывавших базу ксеносов силовых полях расплывались огненно-красные и оранжевые пятна.

Главная боевая линия Лансунга устремилась в атаку. Не было времени ждать результатов налета бомбардировщиков, поэтому десятки имперских кораблей неслись вперед, рассекая черноту космоса выхлопами плазменных двигателей. Наступление возглавлял «Автокефалий извечный», его золотой нос в форме орлиного клюва сиял, отражая свет звезды Порт-Санктуса. За громадным флагманом следовало так много космолетов, что их руны-идентификаторы на стратегическом экране слились в одно голубоватое пятно.

Гравикнуты вновь набрали заряд до того, как первые авиакрылья достигли цели. Осознавая, что теперь «Колосс» находится ближе всех к станции, Кулик с какой-то мрачной увлеченностью наблюдал за разрядами энергии, которые змеились вокруг пилонов и непрерывно усиливались. Обернувшись к первому помощнику, капитан тихо произнес:

— Скорее всего, Саул, этот удар уничтожит нас.

Он с огромным трудом сохранил обыденный тон. Кулик бывал во многих битвах, но сейчас ему впервые стало совершенно ясно, что все кончено. Штурмовая луна была слишком могучей. Орки были слишком могучими.

— Скорее всего, Рафаль, — откликнулся лейтенант.

— Если мы умрем, то перед тем, как отправиться к Императору, я хочу узнать кое-что.

— Что именно?

— Почему ты никогда не держал экзамен на капитана?

Шаффенбек громко расхохотался. Он смеялся очень долго, и Кулик уже начал бояться, что штурмовая луна разорвет их на куски до того, как Саул ответит. Прошла как будто целая эпоха, прежде чем первый помощник наконец успокоился.

— Я не могу сдавать экзамены, сэр. Когда я проходил испытание на лейтенанта, капитан Астерсом сильно напугал меня. Привел в ужас, по сути. Я даже хотел покончить с собой. Как представлю, что опять нужно проходить через все это — страх неудачи, тревогу, насмешки… Лучше уж сотня штурмовых лун, чем еще одна экзаменационная комиссия.

— И все? — Рафаль ощутил нечто среднее между облегчением и разочарованием. Он снова повернулся к базе чужаков, занимавшей весь экран. Ореол энергии почти достиг верхушек пилонов, между неровными металлическими шпилями запрыгали искры. Капитан опять посмотрел на Шаффенбека. — Ничего больше?

Саул пожал плечами.

Кулик едва не вскрикнул от изумления — в поверхность планетоида врезалась первая торпеда. Кассетная боеголовка свалила один из пилонов, и взмывший вверх разряд зеленой энергии безвредно пронесся мимо приближающихся бомбардировочных звеньев.

Луну поражали все новые торпеды, но большинство из них только создавали новые кратеры меж скал, вдали от важных объектов. Оборонительные установки малой дальности начали палить по летающим машинам Космофлота, извергая лазерные лучи и потоки трассирующих снарядов. Имперские пилоты пикировали на не прикрытые теперь батареи и турели планетоида, пламенные цветы разрывов зажигательных и бризантных бомб распускались среди выступов-бункеров и внутри широких расселин, пересекавших внешнюю кору небесного тела. Щупальца зеленого огня дико метались во всех направлениях, одно из них смело с небосвода соединение миноносцев типа «Кобра» с легкостью человека, прихлопнувшего муху. Извивающийся поток энергии за считанные секунды превратил четыре корабля в облако шлака и плазмы.

Эскадра носителей, включая «Колосс», обстреливала штурмовую луну из всех наличных орудий, дожидаясь подхода флагмана и остальной армады Лансунга. Звездолеты лорда-адмирала один за другим сближались с целью, давали свирепый бортовой залп и отворачивали в сторону. Боевая линия проходила мимо планетоида, терзая его огнем нова-пушек и рельсотронов, циклоническими и атомными торпедами, сгустками плазмы и мелта-ракетами.

Рафалю казалось, что им не хватит даже объединенной огневой мощи половины флота сегментума. Шквалы снарядов и энергетических лучей, гневно изрыгаемых станцией, сминали пустотные щиты. Случайные взмахи гравикнута разломили надвое полдюжины крейсеров, громадные ракеты и потрескивающие ускорители частиц разнесли на куски линкоры «Реституция» и «Всемогущее избавление». Ударные волны от детонации их щитов разбросали имперские авиакрылья по эфиру.

Потом Кулик увидел что-то в недрах планетоида. Его озарило изнутри зеленое сияние, блеснувшее из пусковых отсеков и смотровых щелей. На фоне свечения капитан разглядел стайки истребителей и бомбардировщиков, летящих в глубь орочьей базы. Пилоты направляли свои машины в сердце звездного форта — очевидно, они решили пожертвовать собой ради атаки на беззащитное нутро гравитационных генераторов.

— Кажется, будет перегрузка, сэр, — произнес Шаффенбек.

Флаг-капитан не знал, плакать ему или смеяться. Они вот-вот уничтожат штурмовую луну! Насчет собственного выживания Кулик не был так уверен. Лансунг, вероятно, чувствовал то же самое.

— Общий приказ по флотилии, капитан: отступать на полном ходу, — доложил офицер связи.

— Рулевой, вы слышали команду! — гаркнул Рафаль.

— А как же наши пилоты, сэр? — тихо уточнил Саул. Подавив вздох сожаления, Кулик молча покачал головой. — Понятно, сэр.

Арьергард флотилии еще заходил для атаки на звездный форт, когда тот взорвался. Брешь, пробитая его детонацией в ткани пространства и времени, поглотила целиком множество бомбардировщиков, истребителей и эскортов. Из нее вырвались завитки смертоносной энергии, окутавшие полдесятка звездолетов первого ранга. На секунду Рафалю померещилось, что он слышит мучительный рев, вопль первобытного отчаяния, который разодрал ему затылок когтями и сжал его мысли в кулаке.