Присяга Российской империи

— Очень странно, майор, — начальник разведки вздохнул. — Вы понимаете, когда на вверенной моему контролю акватории начинает твориться что-то крайне странное и непонятное, я начинаю нервничать и внимательно приглядываться ко всем мелочам, пытаясь найти разгадку. Так вот, меня угораздило заметить, что некий проверяющий, приехавший из Москвы, скучал несколько дней, пока не случились те самые странности. Как только Седьмой флот начал смещаться на юг, вашу скуку, майор, сняло, как рукой, в глазах появился азарт, вы проводите здесь куда больше времени, нежели даже дома в гостинице, не желаете отвлекаться на любые развлечения. И я невольно подозреваю, что вам известно нечто, связанное с происходящим. Возможно даже, ключ ко всему. А потому я намерен в третий раз задать вам, майор, все тот же вопрос: вы ничего не хотите мне сказать?

На этот раз Илья ответил не сразу, пытаясь решить — нужно ли знать капитану второго ранга Тимофею Удовину то, что известно здесь только ему? Раскрывать свои карты, или нет? И тут очень к месту в памяти всплыли слова полковника Чупары: «Никто не заставляет вас выдавать секреты вашей страны. Но разве может считаться предательством выдача чужих секретов?»

— Нам стало известно, — прокашлялся Ралусин, — нам стало известно, что один из важных сотрудников ЦРУ, известный русофоб, длительное время находится на западном побережье США, ведет непонятную работу с рыбаками, приписанными к нашим дальневосточным портам, установил контакты с группой чеченских бандитов, скрывающихся в Америке. Все это заставляет подозревать подготовку некоей провокации против нашей страны с использованием наших же кораблей и наших уголовников.

— Черт бы вас побрал с вашей секретностью! — Удовин вскочил, прыгнул к двери, распахнул ее и громко заорал: — Капитана Измалкова ко мне немедленно! Черт бы вас всех побрал, поборники тайных методик…

— Что происходит, товарищ капитан? — вспыхнул Ралусин, поняв, что проклятия относятся в первую очередь к нему. Но тут перед кабинетом появился высокий и худощавый капитан с пятью звездочками на погонах. В густых усах белело несколько рыхлых крупинок белого крема, выдавая, что офицер только что объедался свежими пирожными.

— Измалков, немедленно передайте приказ кораблям «Чажма» и «Пеленг» лечь на курс «норд», и на максимальной скорости двигаться к новым районам патрулирования. «Пеленгу» назначаю район островов Кунашир и Итуруп, «Чажма» пусть идет к границам плавучих льдов. Выполняйте.

— Есть!

— Что происходит? — повторил свой вопрос Илья.

— Раз Седьмой флот уходит, оголяя свою зону ответственности, — вернулся за стол Удовин, — значит действительно готовится провокация. Причем настолько крупная, что американцы хотят быть заведомо в стороне. Соответственно, эту акваторию нужно взять на контроль нам самим. А они ведь не просто уходят, они еще и наши разведывательные корабли, что авианосцы пасут, с собой уводят. «Разведчикам» теперь, чтобы к Курилам вернуться, не меньше недели хода требуется. Остается только Богу молиться, чтобы чехи за это время через открытые воды проскочить не успели.

— А ваши корабли их поймают, если что?

— Не знаю. Суденышки, конечно, хорошие. Топлива много не жрут, набиты спецаппаратурой от киля до кончиков мачт. Могут за сто миль прощупать кого угодно по всем параметрам: какая масса, намагниченность, о чем радиопереговоры идут и куда по телефону звонят, уровень фонового и теплового и радиационного излучения. Но… Знать бы, что ищем… А, майор?

— Не представляю, — мотнул головой Ралусин. — Что знал, сказал.

— Хреново… Если они химическое или бактериологическое оружие везут, оно в радиодиапазоне не светит. Да и обычные «стволы» или пластид — тоже. Хотя, конечно, ради банальной переброски партии взрывчатки американцы свой флот уводить не станут. Это по их масштабам — мелочи… — Удовин более не выглядел развеселым молодцом и даже вихри его вроде как распрямились.

— Постой, капитан, — зачесал в затылке Ралусин. — Мы, конечно, не знаем, что они затеяли. Но зато знаем, что ради этого Седьмой флот отходит на юг. А что, если нам удастся его вернуть в обычный район патрулирования? По логике, тогда американцам придется и операцию свернуть? Мы получим запас времени, а там или подробно разведаем, что именно затеяла Фема, либо у них уйдет благоприятный момент и они вообще отменят нападение. Наши чеченцы — не те ребята, которых можно долго на поводке водить.

— Хорошая мысль, — кивнул Удовин. — Если лишить их необходимых для успеха предпосылок, янки могут отыграть на попятную. Но только как это сделать?

— Я-то откуда знаю, Тимофей, — пожал плечами Ралусин. — Ты моряк, ты и должен знать. Я человек сухопутный. Моя специализация, если хочешь знать, контрабандистов ловить…

Илья запнулся, сообразив, что сказал лишнее. Хотя… С какой бы это стати представителю ФСБ, коим он сейчас являлся и не ловить контрабандистов? Бывший пограничник вспомнил так же, что упомянул Фему, равно как и то, что капитан второго ранга на это название никак не отреагировал. Наверное, не обратил внимания.

— Припугнуть бы их хорошенько надо, — тяжело вздохнул моряк, — Будь это лет пятнадцать назад, я бы предложил просто вывести в море наш флот. Америкосы моментом примчались бы назад, как миленькие. Но пятнадцать лет назад Тихоокеанский флот и так постоянно находился в океане. Плавали с Седьмым бок о бок и друг за другом приглядывали. А сейчас… Адмирала на это дело не уговорить, хоть из штанов выпрыгни. Разве только сам президент ему письменный приказ с нарочным пришлет. Да и пока приведешь корабли в боеспособное состояние, пока к походу подготовишь… Тут счет на месяцы, самое меньшее на недели идет. А дело, похоже, считанными днями пахнет. «Окно» для подхода к нашему побережью американцы уже открыли. Значит, кто-то должен им воспользоваться в ближайшее время.

— А чем-нибудь другим шугануть? Так, чтобы быстро и эффективно?

— Быстро, это к авиации, — криво усмехнулся начальник разведки. — Но пара самолетов типа пограничных «АН-24» или несколько перехватчиков никакого впечатления не произведут. На них ни одна собака и внимания не обратит. Тут нужно хорошую группу стратегических бомбардировщиков в воздухе показать, да еще бы на боевом курсе. А такую авиагруппу собрать дело не менее муторное, нежели флоту пары развести. Разве только у тебя, майор, есть в загашнике лишний авиаполк дальней бомбардировочной авиации.

Ралусин ощутил легкий холодок в низу живота, вытянул из кармана кителя бумажник, достал записную книжку.

— От вас можно звонить по межгороду, товарищ капитан второго ранга?

— Пожалуйста, товарищ майор, — Удовин придвинул аппарат к гостю.

— Код города Энгельса у вас есть?

Моряк удивленно приподнял брови, хмыкнул, полез в ящик стола.

— Минуточку… А-а, вот: 845.

— Благодарю… — Ралусин набрал восьмерку, дождался гудка, а затем настучал на клавиатуре аппарата код города и номер абонента.

— Полковник Полударин слушает, — спустя несколько минут отозвался в трубке сонный голос.

— Это Илья Ралусин, товарищ полковник.

— Илья?

— Да, он самый.

— Ты чего, охренел, Илья, в два часа ночи звонить?! Я уже думал, у нас в части кто-то из ребят грохнулся!

— Как два часа? — вскинул к глазам левое запястье Ралусин и перехватил довольную улыбку разведчика.

— Да так, два. Ты что, из Владивостока звонишь?

— Из Владика, — виновато кивнул майор, осознав свою ошибку.