Присягнувшие Тьме

— Люк Субейра попытался покончить с собой.

— Он выжил?

— Это невероятно, но он был спасен по вашему методу. Он утопился недалеко от Шартра. «Скорая помощь» переправила его в клинику, в которой имеется аппарат искусственного кровообращения. Они применили вашу технику. В настоящее время он в коме.

Белтрейн снял очки. Он массировал веки, и я не видел его глаз. Когда он отнял руку от лица, очки уже были на месте. Он пробормотал мечтательным голосом:

— Необыкновенно, в самом деле… Он был так увлечен историей Манон. Значит, его спасли таким же образом. Ваше дело принимает фантастический оборот, не правда ли?

Я ответил вопросом на вопрос:

— А имя Агостины Джедды вам что-нибудь говорит?

— Нет.

— Раймо Рихиимяки?

— Нет. Кто они? Подозреваемые?

— Пока еще рано говорить об этом. Череда преступлений. Череда преступников. Но за всем этим стоит одна правда.

— Вы полагаете, что Люк открыл эту правду?

— Я уверен.

— Это толкнуло его на самоубийство?

— Абсолютно точно.

— И вы идете по тому же пути?

— Не опасайтесь. Я не камикадзе.

Я открыл дверь. Белтрейн присоединился ко мне на пороге. Он был мне по плечо, но в два раза шире меня.

— Если вы найдете Манон, известите меня.

— Обещаю.

— Обещайте мне кое-что еще. Будьте с ней поделикатнее. Она очень… уязвимая молодая девушка.

— Клянусь вам.

— Очень прошу вас. Случившееся с ней в детстве наложило отпечаток на всю ее жизнь.

Его заботливость начинала меня раздражать. Я сухо ответил:

— Я вам сказал: я знаю ее досье.

— Вы не все знаете.

— Что?

— Я должен вам открыть одну вещь, которой я никому не говорил. Даже ее матери.

Я отпустил дверную ручку и вернулся в комнату, тщетно пытаясь поймать взгляд врача за непроницаемыми, как маска, стеклами.

— Когда Манон поместили ко мне в отделение, мы провели полное обследование.

— И что?

— Она не была девственницей.

Кровь застыла у меня в жилах. Кольца змеи продолжали сжиматься. Мною овладела новая идея. Теперь я вообразил Казвьеля и Мораза в шкуре ужасных растлителей. Это они, и только они, растлили Манон. «За тобой гонится дьявол» — речь шла именно об этих подлецах. Они на нее влияли. Они давали ей сатанинские предметы. Они ее изнасиловали.

— Спасибо за доверие, — сказал я без выражения.

Пересекая подсвеченный фонариками японский сад, я продолжал соображать. Если Сильви Симонис знала о совращении дочери, она вполне могла увидеть в этом происки не человека, а самого Сатаны.

80

Следовало обыскать квартиру Манон Симонис. Хотя бы для формы. Но прежде мне надо было уладить другое небольшое дельце. Кроме Сарразена, мне солгал еще кое-кто. Та, что всегда знала правду о Манон и все же заставила меня плутать во тьме: Марилина, директриса приюта Богоматери Благих дел. Я все еще слышал ее голос, говоривший, что Сильви была прощена.

Марилина знала все. Она была рядом с Сильви во время ее покаяния, когда та удалилась в приют Богоматери Благих дел. Я набрал ее номер и после трех звонков услышал гнусавое:

— Алло! Кто говорит?

Мне представились ее глаза-устрицы и черная пелерина.

— Матье Дюрей.

— Что вам нужно?

— Воссоздать один эпизод. Я не люблю оставаться в дураках.

— Я вам все сказала. Сильви Симонис провела у нас три месяца. Смерть ее девочки…

— Мы с вами оба знаем, что Манон не умерла.

Последовало молчание. В сотовом отчетливо слышалось ее дыхание. Затем она произнесла усталым голосом:

— Свершилось чудо, вы понимаете?

— Это ничуть не оправдывает Сильви.

— Не мне судить. Она мне все рассказала. В то время она постоянно боролась с силами… ужасными.

— Я тоже знаю эту историю. Ее версию этой истории.

— В Манон вселился дьявол. И он же толкнул Сильви на преступление. Бог спас их обеих!

— Когда Манон очнулась, какая она была?

— Преображенная. Все признаки одержимости как рукой сняло. Но следовало держаться настороже. Вы помните книгу Иова? Сатана сказал: «Я ходил по земле и обошел ее». Дьявол всегда здесь. Он бродит.

И теперь самый главный вопрос:

— Где теперь Манон?

— Она живет в Лозанне.

— Нет. Я хочу сказать: в данный момент.

— Разве ее там нет?

Было очевидно, что она не притворяется. Опять тупик. Я сменил тон:

— Вы хорошо знаете Манон?

— Я видела ее иногда в Лозанне. Она отказывалась переезжать через границу.

— Она хоть иногда ездила куда-нибудь? В загородный дом? К своим друзьям?

— Манон не путешествовала. Манон всего боялась.

— У нее был жених?

— Этого я не знаю.

Я помолчал, предвидя, насколько жестоким будет мой следующий вопрос:

— Как вы думаете, она могла убить свою мать?

— Вы знаете виновного. Это Сатана. Он вернулся, чтобы отомстить.

— При помощи Манон?

— Я не знаю. Я ничего не хочу знать. Это вы должны разобраться. Вам надлежит уничтожить зверя, поселившегося в душах.

— Я вам перезвоню.

Я повернул ключ зажигания и направился к центру города, где находилась квартира Манон. Через несколько минут мой мобильник завибрировал.

Я посмотрел на экран. Номер Люка. Я не успел сказать «алло».

— Мне надо тебя видеть. Это срочно.

Торопливый голос Лоры. Я подумал, что случилось самое страшное.

— Что происходит? Люк не…

— Нет. Его состояние все время стабильно. Но я хочу тебе кое-что показать.

— Скажи что.

— Не по телефону. Мне надо тебя видеть. Ты где?

— Я не в Париже.

— Когда сможешь быть у меня?

Тон не допускал никаких отговорок. Я прикинул. Манон не оставила никаких зацепок. Обыск в ее квартире ничего не даст. Я посмотрел на часы: 14.40.

— Я могу быть у тебя к вечеру.

— Жду.

Под пасмурным небом я подкатил к центральному вокзалу и вернул взятую напрокат машину. Скоростной поезд отходил на Париж в 15.20. Я купил билет и отправился в первый класс. Я опасался этого путешествия. Меня снова начнут одолевать наваждения. Я забился в угол и сосредоточился на объяснениях Белтрейна. Да, возвращение Манон к жизни было чудом, но в ее спасителе не было ничего божественного или колдовского. Он носил зеркальные очки и кроссовки.