Притяжение
Шрифт:
— Мне тоже.
Проходя мимо меня, Олли сдвинул шляпу набекрень и направился к машине, подпрыгивая и насвистывая.
Я улыбнулась Грэму, но он не улыбнулся в ответ. Несколько минут мы стояли в коридоре и просто молча смотрели друг на друга. И, несомненно, оба чувствовали себя неловко.
— Тэлон спит, — сказал он, разрывая зрительный контакт.
— Это хорошо.
Я улыбнулась.
Он поморщился.
Все как обычно.
— Ну, я могла бы немного помедитировать на твоей террасе, если ты не против. Возьму с собой радионяню, чтобы знать, когда проснется Тэлон.
Он кивнул,
— Сейчас уже шесть часов.
Я обернулась и, не понимая, к чему это сказано, приподняла бровь.
— Да, верно.
— В шесть часов я ужинаю в своем кабинете.
— Да, я знаю.
Грэм откашлялся и переступил с ноги на ногу. На несколько секунд он опустил взгляд в пол, после чего снова посмотрел на меня.
— Мэри, жена профессора Оливера, прислала мне замороженных готовых обедов на целых две недели.
— Ого! Это очень мило с ее стороны.
Он коротко кивнул.
— Да. Один из обедов сейчас в микроволновке, но она сделала порцию, которая слишком велика для одного человека.
— А-а-а.
Он продолжал смотреть на меня, но ничего не говорил.
— Грэм?
— Да, Люсиль?
— Ты просишь меня поужинать с тобой сегодня?
— Если хочешь, конечно.
Меня охватили сомнения: а вдруг это сон? Но я знала, что если дать ответ сразу, то сомнения мгновенно исчезнут.
— С удовольствием.
— У тебя есть пищевая аллергия? Ты не вегетарианка? Ты соблюдаешь безглютеновую диету? Или безлактозную?
Грэм перечислял все это строгим тоном и с таким серьезным видом, что я не удержалась и рассмеялась.
— Нет-нет. Что бы там ни разогревалось, мне все подойдет.
— Там лазанья, — сказал он, повышая голос, словно опасаясь, что блюдо не подойдет.
— Чудесно.
— Ты уверена?
Я хихикнула.
— Да, Грэм-Сухарь, уверена.
В ответ никаких эмоций — только сухой кивок.
— Я накрою на стол.
Обеденный стол был до смешного огромным — настолько, что за ним свободно разместится дюжина людей.
Грэм поставил тарелки и положил столовые приборы на противоположные концы стола и жестом пригласил меня сесть. В гробовой тишине он разложил еду по тарелкам и сел на свой стул. Через весь стол от меня.
В доме Грэма и так немного ламп, так еще и шторы частенько были задернуты, не позволяя дневному свету проникать внутрь. Мебели тоже немного, и вся она выдержана в темных тонах. Уверена, что я в своей яркой одежде и с непослушными волосами была единственным ярким пятном во всем его доме.
— Знаешь, для ранней весны в Висконсине сегодня на удивление хорошая погода, — сказала я после нескольких минут неловкого молчания. Погода — самая тупая из всех тем для разговора, но ничего другого мне в голову не приходило. Раньше такие разговорчики ни о чем всегда помогали разрядить любую ситуацию.
— Неужели? — пробормотал он безо всякого интереса. — Я не выходил из дома.
— Да. Погода отличная.
Он ничего не сказал и просто продолжил есть свой ужин.
Хм.
— А ты не думал о том, чтобы разбить перед домом сад? — спросила я. — Сейчас идеальное время для высадки саженцев. У тебя такой прекрасный двор. Все, что нужно, это просто немного обрезать
кусты, разбить клумбы, и это место станет по-настоящему красивым.— Меня это не интересует. Пустая трата денег.
— А-а-а. Ну ладно.
Хм.
— Олли мне показался очень милым, — заметила я, делая последнюю попытку. — Он отличный парень, да?
— По-своему он хорош.
Склонив голову, я наблюдала за его взглядом, памятуя о секрете, которым Олли поделился со мной.
— Он действительно тебе очень дорог, да?
— В колледже он был моим преподавателем, а теперь — мой наставник в писательском деле. Не больше и не меньше.
— Я слышала, как вы смеялись вместе. Думаю, немного есть людей на свете, с кем ты смеялся бы по-настоящему. Но в его присутствии я слышала твой смех. Не знала, что у тебя есть чувство юмора.
— У меня его нет.
— Ну да, конечно, — согласилась я, понимая, что он лжет. — Однако мне показалось, что вы двое очень близки.
Грэм ничего не ответил, и на этом наш разговор закончился. Ужин продолжался в тишине, и когда радионяня оповестила нас о том, что Тэлон плачет, мы оба вскочили со своих мест.
— Я подойду к ней, — сказали мы хором.
— Нет, я, — сказал он, но я покачала головой.
— Ведь я здесь именно для этого, помнишь? Доедай свой ужин, и спасибо, что пригласил разделить его с тобой.
Он кивнул, и я пошла проверить Тэлон. Ее глазки были широко открыты. При моем появлении она перестала плакать, и слезы сменились улыбкой на ее личике. Именно такой я представляла себе улыбку Грэма. Когда я приготовила бутылочку и начала кормить малышку, в комнату вошел Грэм и встал, прислонившись к дверному косяку.
— С ней все в порядке?
— Просто проголодалась.
Он кивнул и откашлялся.
— Профессор Оливер довольно эксцентричная личность. Он прямолинеен, любит поговорить, но в девяноста девяти процентах о разной чепухе. Не представляю, как жена и дочь терпят его чудачества. Для восьмидесятилетнего мужчины так вести себя — это ребячество. Он больше похож на клоуна с университетским образованием.
— А-а-а.
Ну, по крайней мере, я узнала, что не единственная, к кому он придирается.
Грэм опустил голову, сфокусировав взгляд на сцепленных в замок пальцах рук.
— А еще он лучший из людей и лучший из друзей среди всех, кого я знаю.
Он развернулся и вышел, не сказав больше ни слова. Вот так. На долю секунды Грэхем Рассел позволил мне заглянуть в уголок своего сердца.
Около одиннадцати вечера я закончила убираться в комнате Тэлон и направилась в кабинет Грэма, где он работал, с головой погрузившись в переплетение рождающихся слов.
— Эй, я собираюсь домой.
Он замер, потом допечатал предложение до точки и повернулся ко мне лицом.
— Спасибо за уделенное время, Люсиль.
— Не за что. О, и просто предупреждаю: наверное, в пятницу я приехать не смогу. У моего парня выставка картин, так что я должна быть там.
— М-м-м, — слегка поджав нижнюю губу, протянул он. — Ладно.
Я перекинула через плечо ремешок сумки.
— Знаешь, если хочешь, приезжайте на открытие выставки вместе с Тэлон. Ей неплохо побывать где-то еще, кроме кабинета детского врача.