Привет, любимая

– Сволочь, ты, Алька! К Олегу - задницей... Мишку у меня увела...

Я не обиделась на Светку. Она бы меня обязательно поняла, приведи судьба побывать в моей шкуре. Всегда со стороны любые трудности кажутся простыми и лёгкими, пока тебя лично не коснулось.

– Никто его не уводил! Это он меня за шкирку взял.

– Что ж не сопротивлялась? Ты ж брыкучая.

– Попробуй, посопротивляйся! Иной раз не знаешь, как с ним и говорить-то. Он ведь сам за других все решает. И делает все за других. Не спрашивает.

– Ну, если он тебя так терроризирует, - разводись!
– улыбнулась Светка, ковыряя землю прутиком, - А я подсуечусь. Теряться не буду. Мне нравится, когда за меня решают.

– Разводись!
– передразнила я.
– От него ведь и в землю не закопаешься. И потом, днем - сложности, я дергаюсь, нервничаю, а ночью он обнимет - сразу все просто становится.

Зачем я это ей рассказываю? Наверное, поделиться не с кем. Вот, тоже, нашла с кем делиться. Мои откровения против меня потом и обернутся, или я Светку не знаю, подругу свою заклятую.

– Слушай, как он в постели?

– Откуда я знаю?
– щеки у меня густо покраснели, - Сравнивать не с чем.

– Все же?

Хочется правды? Вот возьму и скажу. Что будешь делать? Удавишься?

– Дух захватывает, - усмешка получилась откровенной, - Про все забываю.

– Счастливая!
– Светка затушила сигарету о землю и швырнула окурок в кусты. Встала, поправила волосы. Красивая. На пантеру неуловимо смахивает.

– Куда уж счастливей, - я тоже встала, - Пойдем. Ужин пора готовить. Как тетка говорит, мне еще мужика кормить.

Светка легко вздохнула, хихикнула и заявила:

– Альк, ты не обижайся. Но я тебя предупреждаю. Я все сделаю, чтобы его увести. Слышишь? Все.

Спокойно так сказала, с улыбочкой. Подруженька моя единственная. Можно подумать, она для меня Америку открыла.

– Давай, - согласилась я, - Твори! Дерзай! Пробуй!

Светка махнула мне рукой, заговорщически подмигнула и поплыла к калитке. Красивая. Уверенная. Спокойная.

Я вздохнула, сорвала листик черной смородины, пожевала его немного и пошла на кухню - колдовать над ужином. После кулинарных экзерсисов решила разбудить Рыжего.

Мишка, оказывается, проснулся и сидел на диване, смешно крутя головой. Опухший, сонный. Волосы всклокочены. Ну и видик!

– Где была?
– поинтересовался он.

Ага! Сейчас! Так я тебе и сказала! Держи карман шире! Узнаешь, с каким вдохновением я над плитой зависала, толстенной цепью к той самой плите прикуешь.

– Со Светкой болтали.

– О чем?

Спрашивает только, чтобы что-то спросить. Обычный тренинг языка и гортани. Больно ему интересны мои дела.

– Светка у меня мужа выпрашивала.

– Твоего? Или вообще?

– Моего.

– Ну, и как? Выклянчила?

– Да, я, может, и с удовольствием. Он - такой алкоголик. Но вдруг ты - против?

– Еще как против!
– он поймал меня за руку, подтянул к себе и повалил на диван.

Уже среди бела дня пристает. Чумовой. Сейчас придет тетка и наткнется... Могу себе представить, что будет! Конец света в одной, отдельно взятой избе. Причём Мишка точно целехоньким останется.

– Рыжий! От пьяных дети уродами рождаются.

– Да?
– он почесал за ухом, - Тогда пошли гулять. Я трезветь буду.

– А ужин?

– Господи! Я сутки подряд ем без остановки. Разгрузочный вечер мне не повредит.

– А я?

– А ты должна быть сыта моей любовью.

Попробовала бы я сообщить ему, что сыта его любовью! Меня бы стерли в порошок. Ну, что с ним делать? Гулять. Деваться некуда. Однако, чур, не по деревне. Любопытством замучают.

Только вышли за околицу, он увидел свежие копны сена в поле.

– Пошли на сено, - дернул меня за руку.

– Очумел? Время - шесть. Народ кругом. Что о нас подумают?

– Да просто посидим в сене. Я уже и забыл, как оно пахнет, - и он потащил меня к самой дальней копне, почти к опушке леса.