Приют одинокого слона

Он избил ее прямо там, в ванной. Хотел выгнать, но не смог. Сидел на стиральной машине и, как попугай, повторял: "Кто?" Забившаяся в угол Лора шептала разбитыми губами: "Ты все равно их не знаешь. Я виновата сама. Хотела попробовать, узнать, как будет работаться под кайфом. Думала, только попробую - и все".

Она так и не сказала, кто посадил ее на иглу. Макс за руку отвел Лору сдать анализ на СПИД, хотя она клялась, что никогда не кололась чужим шприцем. Он устроил ее на лечение в дорогущую частную клинику - раз, другой. Но выйдя оттуда, через несколько недель Лора снова шла на Сенную, где можно было купить все. Почему-то она употребляла не ожидаемый по логике вещей героин, а морфин. Выбор странный, особенно для человека, не имеющего ничего общего с медициной. На недоуменные расспросы Макса Лора неизменно отвечала: "Так уж вышло".

Устав бороться, Макс смирился. И даже иногда подбрасывал денег - специально на наркотик. Странно, но внешне Лора изменилась мало, разве что глаза выдавали, да пышные формы подусохли. Казалось, морфий жрет ее изнутри, и это выплескивается в картины - безумные и страшные. Макс знал, что скоро потеряет Лору. И поэтому дорожил каждым днем, проведенным с нею. Хотя вряд ли об этом догадывалась сама Лора: Макс был чудовищно груб с нею. Ей и в голову не могло прийти, что за грубостью скрывается боль, тоска и ужас грядущей потери. И все чаще он искал утешения в рюмке.

* * *

1 января 2000 года

– Кто-нибудь знает, как надо звонить в полицию?
– задал глупый в о прос Миша.

– А кто-нибудь знает, как надо звонить в НАСА?
– откликнулась Лора.

– Совсем сбрендила?
– Лида посмотрела на нее с плохо скрываемой н е навистью.
– Потухни!

– Заткнитесь обе!
– прикрикнул Макс.
– У входа, где аппарат, есть б у мажка с телефонами. Вадим, глянь, может, разберешь что.

Вадим взял свечу и стал изучать лист бумаги с написанными от руки номерами, который висел на стене над телефоном.

– Кажется, есть, - сказал он, снимая трубку, но гудка не было.
– По закону жанра телефон сдох. Видимо, все провода шли вместе, вместе и оборвались.

– А такое бывает, чтобы все провода - и вместе?
– усомнилась Окс а на.
– Мишка, бывает?

– В принципе, бывает, если кабель поверху идет. Но здесь скорее всего, аппарат такой хитрозадый, с прибамбасами, для таких электричество нужно. У кого-нибудь сотовый есть?

Сотовый оказался у Макса, который, однако, засомневался насчет р о уминга.

– Заодно и проверим, - Вадим взял у него "трубу".

Но проверить не удалось: сотовый был так же мертв, как и аппарат на столике. И не более жив, чем Генка.

– Мистика какая-то!
– потрясенно вздохнул Макс.

– Никакая не мистика, просто надо на зарядку ставить вовремя. Сл у шайте, - Лора вскочила с кресла, но тут же опустилась обратно, словно ее не держали ноги, - у Генки же был мобильник, он отсюда по нему звонил и по-чешски разговаривал.

Все выжидающе посмотрели на Вадима: раз уж ты начал, то и пр о должай. Пожав плечами, он посветил свечой во все углы, но телефона не было.

– Не дрейфь, Вадик, мы с тобой. Если хочешь, пойдем сзади.

"Умный ты какой, Мишенька! Вот и иди сам, а я сзади пойду!" По д ниматься в комнату Генки не хотелось катастрофически, но делать было нечего. Взяв вместо свечи фонарь, Вадим вышел к лестнице, Макс и Миша - за ним. Прикрыв дверь в холл, где остались женщины, они стояли на пл о щадке и смотрели друг на друга, не решаясь начать подъем.

– Ну что там у вас?
– раздался голос Лоры.

– Мы еще не поднимались.

– А какого черта вы там топчетесь? В штаны наделали, герои?

– Иди сама, если такая смелая!
– гаркнул Макс.
– Или рот закрой.

Лора, благоразумно последовав его совету, замолчала.

– Черт, - вполголоса сказал Вадим, - здесь было так хорошо, уютно днем. А сейчас, без света, - будто в склепе каком-то.

– Это не потому, что без света, - возразил Макс.
– Ладно, вперед. Не будьте пешкой в руках судьбы.

– Это ты к чему?

– А к тому, что хочешь не хочешь, а идти все равно надо.

Гуськом они поднялись по лестнице, пересекли площадку, подошли к открытой двери. Первым с фонарем зашел Вадим, остальные за ним.

Генка по-прежнему лежал на полу у кровати. Вадим поймал себя на мысли о том, что, поднимаясь по лестнице, он по-идиотски надеялся: а вдруг трупа в комнате не окажется. Вдруг им все показалось. Померещ и лось. Не было этого - и все. Массовая галлюцинация, или, как говорит Лора, глюква в сахаре. А может, Генка просто задумал очередную дурацкую хо х му. Новогодний такой сюрпризец. Они тут с ума сходят, не знают, что д е лать, а он лежит и изображает покойника. А потом встанет, как в три л лере, и заржет по-лошадиному.

Но Генка никуда не исчез. И вставать, похоже, не собирался. Он все так же сжимал скрюченными пальцами край покрывала и смотрел з а ставшими глазами в никуда. Только кровь уже немного запеклась.

Миша посмотрел на тело и вдруг подумал, что вот так же у кровати, почти в такой же позе, лежала Лида, когда потеряла сознание. Или не п о теряла? Мысль показалась настолько отвратительной, что его передерн у ло.

Пока Макс разыскивал телефон, оставив Генкины карманы на потом, Вадим подошел к окну. Снег валил такой, что кроме белесой мглы ничего видно не было. Как будто на небесах разом вспороли миллионы пуховых п о душек. А ветер буйствовал так, что дом порою вздрагивал под его ударами. В комнате было холодно, и лежащий на подоконнике сугробик не таял.

"Откуда взялся сугроб?
– подумал Вадим.
– Ветер дует вдоль дома. Или сильный порыв, вихрем, или..." Что "или", он сообразить не успел: мысль, тоненькая и легкая, как сентябрьская паутинка с пилотом-паучком, прежде чем Вадим ее поймал, взвилась и улетела в метельную кутерьму.