Призрачное счастье

— Вы утром пришли на работу и… — нетерпеливо начал он.

Пришла пораньше, чтобы убраться, — спокойно кивнула Таня. — Доминики Юрьевны уже не было. Мне это не показалось странным, она часто уезжала ни свет ни заря. Я все сделала, как всегда, сначала пошла на кухню, проверила мусор, потом начала уборку, обычно с вечера остается немытая посуда…

— Я вас спрашиваю о телефоне. Вы трогали кассету? — взорвался Юрий Владимирович.

— Конечно. Она была уже переполнена, я ее заменила.

— Ну и что? Где она? — Юрий Владимирович даже подскочил на стуле. — Где кассета, я вас спрашиваю?

Танюша посмотрела на Сергея, как бы взвешивая, говорить — не говорить. Наконец решилась:

— Сейчас принесу.

Она вышла и тотчас же возвратилась с кассетой:

— Вот она.

Все вскочили со своих мест и бросились к кассете. Первым ее выхватил Юрий Владимирович. Сергей обреченно ждал своей участи.

— Вот она! Вот и ответы на все вопросы. Сейчас мы всё узнаем.

Они выбежали из гостиной. Сергей остался на месте. В крайнем смятении огляделся вокруг: что же делать? Подошел к бару, взял бутылку, налил полстакана виски, залпом осушил и вышел вслед за Юрием Владимировичем и компанией — навстречу своей Судьбе.

Юрий Владимирович возился с телефонным аппаратом, Танюша осталась стоять в дверях.

— Я хочу кое-что сказать, — Юрий Владимирович дрожащими руками вставил кассету в автоответчик. — Когда-то давно я подарил Никуше этот допотопный аппарат с автоответчиком. Она тогда была рада и такому. И сохранила мой подарок на долгие годы. Я всегда был ей за это благодарен. Я не люблю новых вещей и вообще не доверяю прогрессу…

— Любезный Юрий Владимирович, нельзя ли ближе к делу? Ночь все-таки, извините.

— Ах, да, и вот сегодня этот технический раритет поможет нам узнать, кто задумал погубить мою Никушу. Внимание, включаю.

Сергей застыл возле Танюши. Он оперся плечом о дверной проем, прислушиваясь к голосам, записанным на кассету автоответчика.

— Да, папа, спасибо, папа, — звучал голос Доминики. — Я доехала нормально. И в доме все в порядке. Нет, Сережа еще не звонил. Все хорошо, спокойной ночи, папа.

— Спасибо, Борюсик, — говорил тот же голос, — я доехала, ложусь спать, чего и тебе желаю. Сергей не звонил. Сейчас, наверное, позвонит, если ты не будешь занимать телефон. Спокойной ночи.

— Это я, Амалия. Ты доехала благополучно?

На этом пленка закончилась! Сергей дрожащей рукой отер пот со лба.

— И это всё? — не веря своим ушам, повернулся к Тане Юрий Владимирович.

— Да, всё. На этом кассета закончилась, — кивнула она.

— Этого не может быть, — взвыл Юрий Владимирович. — Потому что этого не может быть никогда! Я так ждал этого момента. Танюша, вы уверены, что дали нам прослушать всё?!

— Абсолютно уверена, — развела руками Таня.

— Тогда я проиграл по всем статьям. Как отец, как следователь и как писатель. Увы мне, увы! Мне нужно все осмыслить, — стонал Юрий Владимирович.

И глядя на него, все подумали, что благородный отец переигрывает.

Потом они засобирались уезжать.

— Да, действительно, поздно уже, — бормотал Юрий Владимирович. — Вот уж не думал, что буду уезжать отсюда пораженцем. У меня так ловко всё складывалось, всё увязывалось. Чудный сюжет вытанцовывался.

— Организм надо уважать, и он тебя уважит, — заметил Борис Михайлович. — А моему организму давно пора спать. А вы, Юрий Владимирович, не расстраивайтесь, мы с вами еще не такой поворот сюжета придумаем.

— Сережа, ты едешь? — поинтересовался Юрий Владимирович.

Сергей поколебался, покачал головой:

— Сразу после вас. Я должен отдать кое-какие распоряжения по дому.

Юрий Владимирович и Борис вышли, а Сергей повернулся к Тане. Пристально глядя ей в глаза, медленно произнес:

— Я вижу, ты ценишь свою работу.

— Да, ценю, — Татьяна тоже смотрела ему прямо в глаза. Было видно, что она абсолютно спокойна и уверена в собственной правоте. — Я хочу работать в этом доме. И понимаю, что это возможно при условии, что в нем будет мир и покой.

Доминике Юрьевне не поможет, если у вас будут неприятности.

— Идеальная прислуга, — хмыкнул Сергей. — А зачем же ты, Танюша, переписав кассету, оставила запись в автоответчике?

— А вы предпочли бы ничего не знать?

— Нет, мне лучше знать все. Я надеюсь, что мы поняли друг друга.

Казалось, что по Васькиной сторожке прошелся смерч: все было перевернуто вверх дном, на столе разбросаны объедки и пустые стаканы. Весь этот бедлам нисколько не беспокоил хозяина, который сладко похрапывал в уголке.

Все это и увидела Анжела с Зямчиком.

— Да, вот она, мужская верность во всей красе, — горестно возвестила Анжела. — Рыцарь на белом коне. Алё-гараж!

Васька недовольно продрал глаза, просыпаться ему не хотелось.

— А я думал, что и тебя украли, — с сожалением в голосе протянул он.

— Пусть только попробуют, — угрожающе заявила Анжела и накинулась на Ваську. — А ты — задрых на радостях. Баб нету, раздолье. Обрадовался, придурок?

— Нет, заскучал. Давай выпьем, — заискивающе попросил Васька.

— Ты даже не спрашиваешь, нашла ли я Ритку, — возмутилась Анжела.

— А что, нашла? — пьяно расплылся Васька. — Разыгрываете, да? Ритуля, заходи, гостем будешь!

— Козел ты, Василий, — тяжело вздохнула Анжела. — Не отдал ее Самвел.

— Значит, самому нужна. Я его понимаю. Ритуля — класс! — качал головой Васька.

Анжела даже передернулась от таких слов.

— Ты что несешь, Васька! — заорала она. И почему не вызвал подмогу, когда я не вернулась вовремя?

— А Петик сказал, что сам поднимет… эти… воздушно-десантные войска, вот. По тревоге, — неуверенно припомнил Васька.

— Тут был Петик? — всплеснула руками Анжела.

— Был. В форме, — Васька с трудом припоминал недавние события. Похмелье мучило его все сильнее, он еле подбирал слова: — Тобой интересовался. Я сказал, что вы все пропали, типа исчезли.

Сначала Ритка, а потом — ты. Или нет, сначала ты, а потом — Ритка. Давай запьем это дело. Я так не могу, всухую, — взмолился он.

— Смотри, Васька, даже Зямчику противно с тобой разговаривать, — брезгливо поморщилась Анжела. — А когда Петик приходил?