Призрачное счастье

— Нет. Ни в коем случае! — испугалась Доминика.

— Вот видишь. К тому же, судя по всему, мать хранила имя отца ребенка в секрете столько лет. Это характеризует женщину с лучшей стороны, она все самое сложное взяла на себя. А ведь в свое время могла разрушить брак твоих родителей.

— Ты прав, — вынуждена была признать Доминика.

— А сейчас девочка имеет все основания для того, чтобы получить то, чего была лишена в детстве. Она приехала к отцу. И это нормально. С просьбой помочь устроиться в жизни. А как может быть по-другому? — подытожил Борис, и Доминика попросила:

— Останови. Я хочу пройтись пешком, мне нужно подумать.

— Ты куда?

— В офис. Через час забери меня оттуда, пожалуйста. Посмотрю, ждут ли меня там.

Юлька разложила на столе журнал, над ним склонились несколько сотрудниц. Одна стояла «на шухере», чтобы предупредить о появлении Амалии. Юлька читала интервью с Амалией:

— Как вы относитесь к людям, одержимым брендами? Женщины рассмеялись.

— С чего это вдруг она решила Амалию спросить об этом? — удивилась Нина Ивановна.

— Зачитываю ответ: у меня нет любимого бренда в одежде. Потому что, в первую очередь, я ценю в человеке внутреннее богатство, а не внешний лоск… и тому подобная лабуда, — фыркнула Юлька.

— Как трогательно. Сейчас разрыдаюсь, — поддержала ее Людмила.

— Слушайте, — продолжала Юлька, — а на вопрос: имеет ли для вас значение, во что одет ваш собеседник, эта старая крыса ответила: «Я не имею привычки заглядывать собеседнику за шиворот и смотреть на бирки».

— Как же, как же! Они привыкли, чтобы перед ними ползали, пол языком полировали, что Татьяна и делает, — сказала Нина Ивановна.

— Это она организовала ей интервью? — удивилась Ольга.

— А кто ж еще? Думает, Доминике конец и нужно прокладывать другие дороги в светлое будущее.

Сергей сидел за столом в своем кабинете, но ему было совсем не до работы. Татьяна массажировала ему шею, а сам он блаженно разглагольствовал:

— Знаешь, Татьяна, мне иногда хочется сравнить нашу жизнь с одним большим супермаркетом. Заходи, бери, сколько унесешь, нагрузись, чего душа пожелает, ни в чем себе не отказывай, наваливай свою корзинку по самое «не могу». Но. Но впереди — касса.

— Нельзя тебе нервничать. Ты в последнее время сам не свой, — разминая его плечи, ласково говорила Татьяна.

— Будешь тут спокойным, когда со всех сторон тебе на психику давят. Еще и эта Амалия, кастрюля без крышки. Мне даже страшно представить, какая она в постели. Хенде хох! Гитлер капут! Фу, ужас какой.

Татьяна улыбнулась и нежно поцеловала Сергея в шею. Но тот не унимался:

— Представляешь, я никогда не видел, чтобы она ела. Или сморкалась. Сплошной орднунг! Немец не умеет быстро, немец умеет хорошо! Если она останется руководить фирмой, нам всем капут.

— А что, с Доминикой все так плохо? — осторожно уточнила Татьяна.

С Доминикой в данный момент все было действительно не так хорошо. Она медленно шла… по коридору офиса! Оглядываясь по сторонам, Доминика рассматривала его, будто видела впервые. Она выглядела несколько странно — в джинсах, кроссовках, майке. Может, поэтому не все сотрудники ее узнавали. Но те, кто соображал, кто вернулся на рабочее место, бросались по кабинетам с новостью.

— Доминика! Это она, — шептались они.

— Она уже вернулась? — радостно интересовались другие.

— Здравствуйте, Доминика Юрьевна, — спешили навстречу третьи.

Доминика кивала в ответ и шла дальше. Из кабинетов выглядывали любопытные, провожая ее взглядами.

Доминика прошла прямо в приемную. Людмила, которая стояла на страже у двери, отшатнулась, как от привидения.

— Там — Доминика, — прошептала она.

— Кто?! — хором спросили сотрудницы.

Когда вошла Доминика, все остолбенели, лишь через мгновение женщины бросились к ней.

— Боже, Доминика Юрьевна, вы? — хлопотала вокруг нее Нина Ивановна.

— Как вы себя чувствуете? — суетилась Людмила.

— Спасибо, замечательно. — Доминика держалась весьма сдержанно. — Юля, Амалия Станиславовна у себя?

— Нет, она будет позже, — покачала головой Юлька, все еще не веря собственным глазам.

— Доминика Юрьевна, а вас уже насовсем отпустили? Если бы вы только знали, как мы все ждем вашего возвращения! — сказала Ольга, но Доминика очень спокойно отреагировала на восторги сотрудниц. Она была чем-то озабочена.

— А Сергей Анатольевич на месте? — спросила она.

— Да, он в кабинете, — в глазах у Юльки промелькнул недобрый огонек, но Доминика этого не заметила: она уже взялась за ручку двери кабинета. Юлька за ее спиной подняла кулак: сейчас произойдет НЕЧТО!

Татьяна продолжала делать Сергею массаж, он блаженно откинул голову. Открылась дверь, в кабинет вошла Доминика. Сергея и Татьяну словно окатило ледяной водой, они застыли в ужасе. Доминика мгновенно оценила обстановку.

— А вы, Татьяна, тоже были любовницей моего мужа? — любезно осведомилась она. Выдержав паузу, глядя на растерянные лица мужа и Татьяны, Доминика повторила вопрос: — Вы не ответили, Татьяна Николаевна, вы тоже были любовницей моего мужа?

Татьяна быстро взяла себя в руки и смело посмотрела Нике в глаза:

— Не скрою, Доминика Юрьевна, мне этого очень хотелось, хочется и сейчас. Но, к сожалению, Сергей Анатольевич не ответил мне взаимностью, как я ни старалась.

Сергей удивленно глянул на Татьяну. Доминика тоже.

— Какой редкий случай, — видно было, что она ничуть не поверила Татьяне. — Значит, вы чуть ли не единственная обойденная его вниманием женщина среди всего нашего коллектива.

— Как тебя отпустили из больницы? Это же очень опасно! — подал голос Сергей.

— Не опаснее, чем жить вообще. Захотела посмотреть, как тут без меня существует наша «СуперНика». А вы, Татьяна Николаевна, можете быть свободны, — распорядилась Доминика.

— Вы меня увольняете? — уточнила Татьяна.

— Ни в коем случае, — покачала головой Доминика и невесело усмехнулась. — Уволить женщину, которая не смогла соблазнить моего мужа? За что? Тем более, я вас ценю как специалиста-маркетолога. Вы же безропотно тянете весь воз работы и за себя, и за Сергея Анатольевича.