Призрачное счастье

Татьяна посмотрела на Доминику, на Сергея и поняла, что она здесь лишняя:

— Я, пожалуй, пойду.

Юлька со змеиной улыбкой смотрела на Татьяну, выходящую из кабинета Сергея.

— Что-то вы бледны, Татьяна Николаевна, нездоровится? — злорадно поинтересовалась она.

— Я в полном порядке. Здорова, весела, у начальства на хорошем счету, — парировала Татьяна.

— Да ну?! Так ли? — недоверчиво наклонила голову Юлька.

— А на твоем месте я бы не грубила сотрудникам, а прикинулась больной и быстро сматывала удочки, — зло бросила Татьяна.

— С какой это радости? — вскинулась Юлька.

— Радость у нас большая: Доминика Юрьевна на работу вышла, — Татьяна показала на дверь кабинета. Юлька побледнела, и Татьяне явно понравился произведенный эффект. — Она сегодня в боевом настроении. Очень многим грозит бледность и нездоровье, особенно тем, кто что-то от нее скрывает.

Татьяна не дала Юльке ответить и вышла из приемной.

Из кабинета Сергея появилась Доминика. Юлька, которая еще не отошла от предупреждения Татьяны, испуганно смотрела ей в глаза. Доминика подошла к ее столу.

— Юля, не бойся, я не буду спрашивать тебя, что ты делала с моим мужем у меня дома в ночь со вторника на среду. Я это и так знаю. Меня сейчас больше занимает вопрос: кто и по чьему поручению принес мне в больницу пакет с фруктами?

— Какой пакет? — от страха Юлька соображала медленно.

— Повторяю еще раз, па-кет с фрук-та-ми, — по слогам произнесла Доминика.

— Это Амалия Станиславовна… — залепетала Юлька.

— Амалия Станиславовна сама ходила и покупала? — недоверчиво переспросила Доминика, и Юлька исправилась:

— Нет, конечно, покупала я по ее списку… Вот он… где-то здесь был… Я ничего не выбрасываю… что исходит от Амалии Станиславовны… Она потом любит перепроверять свои поручения. Ну где же он?

— Уймите дрожь, — скривилась Доминика. — На вас жалко смотреть. Раньше нужно было волноваться.

— Вот он, этот список, — с готовностью протянула Юлька мятую бумажку Доминике. — Смотрите: бананы, ананас, апельсины, киви, манго…

— Больше ничего? — заглянула в список Доминика. Ничего. Я все купила и отправила пакет вам в больницу, — вспомнила Юлька.

— Сама отвезла? — уточнила Доминика.

— Нет, администратора из «СуперНики» напрягла. Он сначала выпендривался, я пригрозила увольнением, он и взялся за доставку. — Юлька не могла понять, что нужно от нее Доминике.

А та усмехнулась:

— Это хорошая мысль — внедрить в наши супермаркеты службу доставки продуктов. Оказывается, и от тебя может быть польза фирме, вот уж не ожидала. Дай-ка мне все распоряжения и приказы Амалии Станиславовны. Распечатай и принеси в кабинет.

— В кабинет Амалии Станиславовны? — переспросила Юлька, но Доминика отрезала:

— В мой кабинет.

Юлька подняла глаза на вывеску на двери.

Доминика перехватила ее взгляд и увидела табличку: «Генеральный директор Гжегоржевская Амалия Станиславовна».

Анжела, уже в который раз за последнее время, торговала одна. Зямчик прогуливался вокруг палатки.

Анжеле было скучно, грустно и тягостно. Подошел Васька, как всегда помятый и небритый, но сейчас он выглядел вовсе уж удрученным.

— Проводила Ритку?

— С таким видом и таким тоном, как у тебя, спрашивала только о проводах в последний путь, — дернула плечом Анжела.

— Тошно мне. Если Ритка от нас уйдет… — заныл Васька.

— Завел шарманку! Никуда она не денется. Ей не только жить где-то надо, ей нужно и пожевать чего-то время от времени. Не будут же они ее кормить. А это значит, вернется она скоро к нам, своими кастрюлями торговать.

— Эти буржуи, если уже глаз на Ритку положили, то не отпустят, они ей и работу дадут, — скулил Васька.

— Зачем она им? У них и своего добра хватает. Помогут немного и платочком помашут, кому охота по жизни другого тащить? Ты вот лучше смотри, какое нам с Зямчиком фото прислали. Из заграницы. — Анжела достала из конверта фотографию приятного господина с маленькой собачкой на руках. — Письмо из Франции, понял? «Здравствуйте, дорогая незнакомая мадам». Это я — мадам.

— Во даешь! Ты что, по-ихнему рубишь? — изумился Васька.

— Мне в собачьем клубе перевели. «Мы с моей маленькой Жози шлем вам большой привет». Это ихнюю собачку зовут Жози. «Надеемся на скорую встречу. Жози хочет поскорее увидеть своего сладенького жениха с трудным именем Зямчик», — Анжела поцеловала своего мальчика. — Да, моя бусинка?

Зямчик с готовностью залаял.

— Ничего, жениться захотят — не только имя выучат, — уверенно заявила Анжела.

— Если Ритка появится, позови меня, будь другом, — попросил Васька, которому Анжелины поцелуи с Зямчиком быстро надоели.

Доминика рассматривала кабинет, ныне ставший кабинетом Амалии. На стенах висели фотографии: Амалия — перед микрофоном, Амалия — в поварском колпачке, Амалия — на телевидении с ведущей Ольгой Алексеевной. На столе лежало несколько газет и журналов. В них были тоже фотографии Амалии. Заголовки кричали: «Амалия Гжегоржевская: «СуперНика» — фирма будущего», «Рецепты элегантности от Амалии Гжегоржевской». Доминика подняла глаза, увидела свой портрет на стене, нажала на селектор и попросила:

— Юля, пожалуйста, набери мне немцев. Да, Шварца.

— Хорошо, Доминика Юрьевна. Гуттен таг, господин Шварц? Здравствуйте, госпожа Никитина хочет поговорить с вами. — Юля переключила линию, — Доминика Юрьевна, Шварц на проводе.

Из своего кабинета вышел Сергей.

— Доминика, — шепотом сообщила Юля. — Чует мое сердце, досиживаю я здесь последние денечки. Не знаете, Сергей Анатольевич, вашу супругу навсегда выпустили или так, на побывку?

— Вот и узнала бы, — буркнул Сергей.

— Воистину не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Я нашу Аномалию, с ее орднунгами, уже почти полюбила.

Сергей колебался, пойти и ему к жене или смыться. Выбрал последнее.

— Я ухожу.

— А если Доминика Юрьевна спросит, где вы? Что сказать? — поинтересовалась Юлька.

— Скажешь — уехал в Озёрку, — приказал Сергей. Шварц ужасно обрадовался звонку Доминики.

— Доброго здоровья! Так у вас говорят! Я рад вас слышать, госпожа Никитина! Мои поздравления, надеюсь, вы снова на седле, в коне?

— Да, почти на коне, — улыбнулась Доминика. — Как продвигаются наши дела с дизайном ресторана «Ника»?