Призрачный отель II. Куклы Маэстро

Возле нежно-зелёного трёхэтажного строения кружили, будто танцуя вальс, двое пожирателей.

— Они чуют смерть, — спокойно сказал Ким. — Пошли.

Мы покинули фургон и направились по бетонной дорожке к пожирателям. Те мигом остановили танец, зависли, уставившись на нас.

— Пост принял, — крикнул Ким. — Свободны. Оба.

— Ты — тварь! — прошипел один из пожирателей. — Скоро вы все будете ползать перед нами на коленях!

— Ага, я себе уже коврик для пилатеса присмотрел. Чтоб колени не болели. Пошли вон, сказал, пока не прикончил обоих!

Пожиратели, горестно завывая, улетели.

— Вот примерно так выглядят нормальные отношения с этой братией, — прокомментировал Ким. — А теперь — ждём.

— Чего…

— Всё, дождались. Забирай.

Возле стены дома образовался пожилой мужчина. На нём был парадный отутюженный мундир с множеством орденов, на голове — фуражка. Стоял он по стойке смирно, будто принимал парад.

— Здравия желаю, — вырвалось у меня.

Я и сам непроизвольно вытянулся. Если бы мог, в эту секунду променял бы свои дреды на какую-нибудь уставную стрижку. И голову бы прикрыл — к пустой-то руку не прикладывают.

Ветеран окинул меня задумчивым взглядом, улыбнулся.

— Да вольно уже, — сказал глухим добродушным голосом. — Ну… Всё, стало быть? Последняя станция?

— Почти, — улыбнулся я в ответ. — Осталась пара формальностей. Едем с нами.

Кивнув, душа направилась к фургону. Мы с Кимом пошли следом.

— Вот поэтому Кондратий так удивился, когда ты услышал зов, — сказал Ким негромко. — Тогда, возле «чайника». Это — нам свойственно, обходчикам. А ты только что выполнил нашу работу. Ты знал, куда ехать, потому что слышал зов.

— Да я ж от балды сказал!

— Это поначалу так кажется. По первости все думают, что от балды, понимать начинают потом. Я понимал, откуда зов, и проверял тебя. А ты безошибочно привёл к нужному месту. Может быть, ты работаешь не там, где нужно? Подумай, Тимур. Я ни к чему не принуждаю, просто не надо зацикливаться на одном. Пробовать себя в разных областях — это нормально и правильно, иначе ты не узнаешь, где по-настоящему нужен.

— Не соблазняй. У проводников есть кое-что такое, чего нет у обходчиков.

— И что же это?

— Печеньки, — сказал я и, обойдя ветерана, открыл перед ним боковую дверь.

Ким присвистнул.

— Ну, тут крыть нечем, тут ты прав. Кондратий — мужик рукодельный, но по части плюшек Мстиславе Мстиславовне равных нету.

* * *

Я катался с Кимом по городу до самой ночи. Несколько раз дёргался позвонить Вадиму, узнать, что там с Алиной. Но вспоминал разъяснения Кима и убирал телефон.

Если бы случилось что-то непоправимое, Вадим наверняка нашёл бы способ сообщить. А раз не сообщает, значит, всё нормально. Ну, насколько оно вообще может быть нормально.

— Что там у тебя? — спросил Ким после того, как я в очередной раз сунул телефон в карман.

Я хотел отшутиться, но почему-то рассказал правду. Давно заметил, что с видящими это получается само собой — при том, что с Олегом, например, я проработал бок о бок без малого семь лет, а Кима и остальных знаю чуть больше месяца. Олегу я ни за что не признался бы, что вызвал врача к пустышке, которая шпионила за нами и о каждом шаге докладывала Маэстро. И не из-за насмешек или презрения, просто Олег меня бы не понял. Не смог бы понять.

А у видящих насмехаться над новенькими в принципе не очень принято. Профессия сложная, опасная, каждый человек на вес золота. На тупорылый стёб попросту времени не остаётся.

Ким выслушал меня молча. Своё отношение к моему поступку не выразил никак. Просто спросил:

— Где она живёт?

Услышав ответ, молча выкрутил руль в нужную сторону.

В этот раз мне повезло — подошёл к подъезду одновременно с женщиной, ведущей на поводке собаку. Женщина открыла кодовой замок ключом-таблеткой. На мои дреды посмотрела неодобрительно, но спрашивать, в какую квартиру направляюсь, не стала. Свернула в межквартирный коридор первого этажа, я поднялся на второй этаж.

Остановившись перед дверью Алины, прислушался. Тишина, никаких звуков. Хотя, возможно, это из-за плотной двери. Тронул кнопку звонка. Не откроет — тогда пройду сквозь дверь. Может, Вадим её вообще в больницу отправил, и в квартире нет никого.

Но за дверью послышались шаги. Осветилось крошечное окошко глазка. Я шагнул назад — чтобы лучше было видно.

Через несколько секунд лязгнула задвижка. Алина открыла дверь. Молча отступила с порога вглубь квартиры.

Я вошёл. Алина тут же вернула металлическую задвижку на место. Посмотрела на меня.

— Что?

— Да ничего. Зашёл спросить, как ты.

— Больничный на неделю. Две пригоршни лекарств. Потом надо будет врача вызвать, он телефон свой оставил.

Голос звучал глухо и устало.

— А. Ну, хорошо, выздоравливай. Я, собственно, только поэтому пришёл.

— А почему не позвонил?

— У меня телефона твоего нет. А если бы и был — ты что, к незнакомым номерам подходишь?

— Номера нет, — повторила Алина. — А адрес есть.

— Ну, адрес я в отделе кадров спросил. Пойду. — Я взялся за задвижку.

Алина положила ладонь мне на руку. Прямо посмотрела в глаза.

— Почему?

— Что?

— Почему ты меня спас? Ты ко мне приходил сегодня днём, теперь я в этом уверена. А потом появился врач.

— Не понимаю, о чём ты.

— Всё ты понимаешь. — Алина стиснула мою руку на задвижке. — Думаешь, я совсем дура, да?

Ну, вообще-то именно так я и думал. Плюс помутненное сознание — был уверен, что о первом моём визите Алина не вспомнит. Но говорить девушке, что считаешь её дурой — это даже для бессмертного перебор.

— Я всё знаю, — объявила Алина. — Врач сказал, что меня загипнотизировали. Я делала плохие вещи, и не только я. Этот урод гипнотизер многих держал под воздействием. Но теперь его арестовали.

— Ну, раз врач так сказал, значит, так оно и есть. Слушай, я пойду…

И тут в дверь позвонили. Требовательно, по-хозяйски.

— Эдик, — упавшим голосом сказала Алина. Умоляюще посмотрела на меня.

Я покачал головой.

— В шкаф прятаться не буду, не надейся.