Призрачный путник
Шрифт:
Мерис кивнул и нахмурился.
— Что такое? — спросил Грейт. Он будто бы стал выше. — Хочешь что-то сказать?
Мгновение Мерис гневно смотрел на него, а затем опустил глаза.
— Я все сделаю, отец, — он развернулся и выскользнул за дверь.
— Посмотрим, — проворчал Грейт.
Дверь захлопнулась, и Грейт искренне улыбнулся впервые за день. Ему всегда доставляло удовольствие, когда всё оборачивалось именно так, как он того желал.
Тем не менее, следовало позаботиться о делах. Он позволил улечься ликованию последних минут, а затем налил себе еще вина. Достал из-под рубашки
— Думаю, ты все слышал? — спросил он вслух.
— Конечно, лорд Грейт, — тотчас отозвался бесплотный голос. Появилась мерцающая костлявая фигура в сером балахоне, сбрасывая с себя невидимость, будто человек, откидывающий одеяло. — Все три встречи.
— И? — он не поднял глаз, продолжая всматриваться в кусок янтаря.
— Вы действовали в целом правильно, — отозвался человек в балахоне. Голос был спокойным и равнодушным. Хотя волшебные силы окружали его подобно нимбу, Грейт не испытывал беспокойства. — Зверю следует поберечься Духа Отмщения.
Грейт знал, что шифрованные имена означают, соответственно, Бильгрена и Путника.
— А Арья? — спросил он.
— Соловей подозрительна, — отозвался волшебник. — Она разыскивает убийцу гонцов и подозревает в этом Дух Отмщения. Но также она подозревает и тебя.
Грейт ответил на это фырканьем.
— Но кто он? — спросил Лорд Певец. — Перестань изображать загадочную личность в плаще — сними эту сутану и скажи, кто он!
— Кто? — переспросил человек, сбрасывая капюшон. В сумраке заискрилась бледная кожа лунного эльфа и сияющие глаза цвета изумруда.
Грейт обошел волшебника кругом.
— Ты очень хорошо знаешь, кого я имею в виду! — воскликнул он. — Кто такой Путник?
Волшебник развел худыми руками.
— Ты нажил себе много врагов в странствиях, мой господин, — отозвался он. — Я не знаю, кто он такой. Лишь то, что у его мести старые корни.
Грейт чуть было ни заорал снова, но прикусил язык.
— Талтелиэль, — мягко спросил он, поигрывая амулетом. — Зачем я тебя держу?
— Я полезен, — сухо отозвался волшебник.
— Да, — согласился Грейт. — И чем же ты полезен?
— Я многое вижу, — произнес Талтелиэль.
— И какова моя власть над тобой?
— У вас есть это, — ответил прорицатель, указывая на янтарь в своем ожерелье.
— Именно, — согласился Грейт. Он сжал самоцвет в кулаке.
— Остановитесь, — попросил Талтелиэль. — Я исполню любой ваш приказ.
— Так-то лучше, — удовлетворенно произнес Грейт. — А теперь ответь, кто такой Путник.
— Я не в силах, — ответил прорицатель. — Могучая магия ограждает его, и я не могу пробиться. Не его собственная, какого-то защитника. Я чувствую кого-то, кто оберегает Путника — могущественное призрачное присутствие, но определенно живое.
— Стало быть, он не призрак, — заключил Грейт.
Талтелиэль покачал головой.
— Смертный, но с магическим союзником.
— Не можешь сказать больше? — спросил Грейт.
— Только то, что его можно убить, и что Странник страстно этого желает, — добавил Талтелиэль.
— Ты поддерживаешь барьер для магической связи?
— Как вы приказали, — кивнул Талтелиэль. — Несколько раз барьер пробовали преодолеть, но друидам не сравниться со мной в мастерстве. Да и в город они нечасто являются, так что вряд ли что-то заподозрят. Никто не узнает о ваших намереньях сместить
Лорда Представителя.— И все же, — произнес Грейт. — Из-за этого убийцы будут задавать вопросы. Кто-то может даже пойти к этой шлюхе Амре и попросить отправить посланца в Серебристую Луну или даже в Эверлунд — Анддрет уже пытался, и я смог отговорить его только на этот раз. Если они догадаются, что кто-то поддерживает барьер специально, наши планы пойдут прахом. Мы вдвоем не справимся с Серебряным легионом 46 или горсткой Волшебных стражей 47 из Серебристой Луны. Последнее, что нам сейчас, пока Стонар отсутствует, нужно — это чтобы кто-то побежал за помощью.
46
Argent Legion
47
Spellguard
Талтелиэль промолчал.
— А что касается моего сына, — задумчиво произнес Грейт. — Как насчет него? Не собирается ли он осуществить твое видение в ближайшее время?
— Злой умысел у него на сердце, а не в разуме… по крайней мере, пока, — ответил провидец. Лицо Грейта приобрело странное выражение. — Я знаю две вещи: твой сын придет убить тебя, и твой сын не одержит победы надо мной.
Грейт улыбнулся. Он наслаждался тем, что узнавал будущее раньше своих врагов.
Глава 8
28 Тарсах
Духи мертвых окружали его, то накатываясь, то уносясь прочь, как волны; нашептывали о желаниях далекого прошлого и о неосуществлённых мечтах. Путник, как всегда, почти не слушал. Он сидел, скрестив ноги, вглядывался в размытый мрачный мир призраков и размышлял.
Двое его врагов были мертвы, и еще двое были живы. И в самом деле, призраки Дрекса и Торлика парили около Путника, безмолвно ожидая завершения незаконченных дел.
Смерть Путника пришла на острие четырёх клинков, и четыре руки держали их.
По крайней мере, так он полагал.
Гибель уничтожила его воспоминания; в памяти остались только смутные образы убийства и несколько мгновений перед ним. Путнику казалось, что его жизнь началась той ночью, пятнадцать лет назад. Он вспоминал убийц лишь тогда, когда те произносили слова, намертво въевшиеся в его память, слова, которые были сказаны в ту давнюю ночь.
Вместо того, чтобы без толку думать о прошлом, или о будущем, которое не представляло интереса, Путник размышлял о настоящем. Двое были мертвы; ещё двое вскоре умрут. Он знал, что одним был Грейт, и вскоре, несомненно, узнает имя второго. Дрекс назвал Торлика, но полуэльф не выдал ему третьего. Путник знал его; просто не мог вспомнить.
Явился Тарм, как будто привлечённый жестокими мыслями Путника. Отец ушел перед боем с Торликом и с тех пор не появлялся. Упрекал ли он сына за стремление отомстить?
— Я отплачу за нас, отец, — произнес Путник, зная, что призрак все равно не ответит. — Почему ты не одобряешь этого? Это ли не справедливость, которую ты почитал? О каких причинах желать чего-то иного ты не можешь мне сказать?
Тарм, как всегда, безмолвствовал. Ни разу за пятнадцать лет он не ответил на вопросы сына.