Призрачный путник

Дождь стих, прекратили сверкать молнии.

Гилтер’йель смотрела на тень, в которой исчез Путник. Они никогда не говорили друг с другом с такой горечью, пока она заботилась о нем — и горечь исходила не от Путника.

Воспоминание о прошлом вспыхнуло в сознании Гилтер’йель — самое болезненное из тех, что у нее остались. Тогда был совсем другой день, с сердитыми облаками над головой, и совсем другой разговор. Это был день, с которого началась её ненависть к людям.

Это был день, когда ее сестра Вэль’тиа сказала, что собирается в молодой город Куэрварр, чтобы договориться о перемирии с друидами Лунолесья. Она стала учить их пути друидов, сосуществованию с природой — пути гармонии. Затем появился любовник, а затем и ребенок: Льета Дочь Эльфов.

Призрачный друид, преданная сестрой, никогда не простила Вэль’тию, и когда та пришла просить помощи, отказалась даже увидеться с ней. Потом Вэль’тиа заболела. Смертельно.

Это была человеческая зараза.

Солнечная эльфийка потеряла самоконтроль впервые за свою долгую жизнь. В тот день сгорела большая часть Куэрварра, но молодые друиды, воспитанные Вэль’тией, отбросили Гилтер’йель, золотого ангела Тёмных Рощ.

Одна, оставленная умирать в лесу, она познала новую силу, рожденную ее ненавистью к людям и самой жизнью. Она стала Призрачной Леди.

Взгляд Гилтер’йель вернулся обратно в тень. По ее щеке скользнула слеза.

— Я любила свою сестру, — сказала она. — Но она никогда не вернулась ко мне, ведь так?

Тогда призрачный друид испустила вопль, пронзивший и призрачный, и материальный план, и рухнула на колени. Духи, оставшиеся в роще, испугались и умчались так быстро, как только могли, спасаясь от ярости эльфийки. Сила такого крика заставила животных и певчих птиц на деревьях содрогаться и погибать, вырывая из них жизненную силу.

Было тихо, не считая Гилтер’йель, которая горько рыдала в грязи, крича от ярости и отчаяния.

Наконец, Гилтер’йель всхлипнула и вытерла слезы краем плаща. Осталась еще одна карта, и она эту карту использует. Друид встала, её лицо было красным.

— Прости меня, Вэль’тиа, — сказала она. — Прости за продление его страданий. И прости за то, как я должна поступить с последней носительницей нашей крови.

Взмахнув руками, как крыльями, Гилтер’йель поднялась в воздух и исчезла из материального мира, превратившись в призрачного ворона. Оседлав оставшиеся после грозы ветра, она направилась к небольшой поляне на краю леса, где оставила спящей свою последнюю «карту».

Глава 19

30 Тарсах

За последние несколько дней часовые на куэрваррских воротах видели множество странных личностей, покидавших и входивших в город, но этот случай превзошел все остальные.

Гроза закончилась, но небо так и не прояснилось. Его по-прежнему застилал серый слой облаков. Воздух казался тяжелым и плотным, и длительное напряжение заставляло многих стражников беспокойно переминаться с ноги на ногу.

Таким же способом отреагировали и эти двое, когда чья-то фигура — судя по одежде, другого стражника — возникла вдали, как будто прямо из тени, отбрасываемой высокими соснами на обочине тракта. Стояла тишина; солдаты должны были услышать его приближение еще за милю. Человек сделал в их сторону несколько неверных шагов, покачнулся и упал.

Часовые бросились к нему. Одетый в кольчугу стражи мужчина лежал на спине, прямо в грязи. Грязь облепила его лицо и косматые волосы, скрывая внешность, можно было разглядеть только чёрную повязку на правом глазу.

— Эй, Белк, а это не одноглазый Тэмел? — спросил один из часовых, здоровяк по имени Март.

— А чего это на нем наша форма? Он же охотник, да? — отозвался Белк, обладатель испещренного оспинами лица. Март пожал плечами, но его глаза сверкали беспокойством. Анддрет лишит полномочий обоих, если окажется, что они преданы Грейту, а не Куэрварру. Хотя Анддрет куда-то исчез, лучше было не испытывать судьбу.

Белк проверил пульс и дыхание, не найдя ни первого, ни второго. На ощупь кожа мужчины была как лед.

— Бешабово нутро, да он мёртв! И выглядит так, как будто мёртв уже несколько дней!

— Что? Что нам тогда делать? — спросил Март, запаниковав.

— Затащим его в город, быстро, пока никто не увидел! — Белк взял тело за руки, Март за ноги, и они потащили его в Куэрварр, в узкий темный закоулок, где и бросили.

— Куда же его отнести? — взгляд Белка метался из стороны в сторону, как будто в каждой тени высматривая соглядатаев. — К друидам нельзя, к Грейту тоже.

— Мы должны что-то придумать.

— Но я не знаю…

— Тихий, как туман.

Белк недоуменно посмотрел на Марта.

— Что ты сказал?

— Я ничто не говорил, — ответил Март.

— Ничего ты не говорил, тупица, ни-чего. Боги, я уже как друид с их уроками грамматики. И ты что-то сказал, что-то про…

— Бесшумный, как смерть.

— Нет, не это, — возразил Белк. — Что-то про туман…

Март открыл рот, чтобы возразить, но вместо этого взвизгнул, когда что-то схватило его за лодыжку. Глаза Белка широко распахнулись. Стражники одновременно взглянули вниз, только чтобы оказаться сбитыми с ног.

Их головы ударились о мостовую, и оба часовых погрузились в забытье.

* * *

Стряхнув с себя остатки похожего на смерть сна, Путник вытер лицо одеждой толстого стражника, снял форму стражи и стащил с лица глазную повязку. Снова надев свое привычное чёрное облачение, он вложил в ножны на поясе один из мечей часовых. Второй взял в руки. Наконец, открыл поясную сумку и вытащил свой плотный плащ, застегнув его на плечах. Путник выпрямился, расправил плащ и поднял высокий воротник.

Он оглянулся на призрак Тарма Тардейна и кивнул. Дух, конечно же, не ответил, но Путнику показалось, что он почувствовал исходящую от Тарма мрачную гордость.

Подготовившись таким образом, воин направился к выходу из закоулка, прижимаясь к деревянной стене. Он еще не полностью исцелился — даже с помощью кольца или поглощением эманаций плана Тени — но на слабость не было времени. Достигнув главной улицы, он присел и огляделся.

Улица была пустынна. Путник слышал крики толпы, собравшейся на главной площади Куэварра, немного дальше. Проскользнуть вверх по улице, прячась в тени, оказалось легко, да и не так уж необходимо — вряд ли его могли увидеть.

На площади собралось почти все население города. Люди скандировали имя Лорда Певца. По периметру толпы стояли стражники, с оружием наголо, как будто для того, чтобы предупредить нападение, но их взгляды точно так же, как и взгляды собравшихся охотников, следопытов, торговцев, и их семей, были прикованы к дверям Грейта. Путник заметил троих в облачении друидов, с выражением беспокойства и нескрываемого гнева на лицах. Заметил Путник и бросавшееся в глаза отсутствие капитана Анддрета и Амры Чистоводной. Интересно, что с ними произошло. Видимо, Грейт устранил их — оба были хорошо известны, как его противники.