Призрак куклы

Мы стали напоминать обычную парочку, когда ходили гулять в парк, посещать выставки, кино и кафе. Так просто было идти рядом, держась за руки, сплетая пальцы. Но моё прошлое не может оставить меня в покое. Никогда не могло. Однажды на входе в одно кафе я увидел одну из подруг моей Куколки. Она с ужасом смотрела на нас, а потом оказалась рядом, словно разъярённая фурия.

– Ты ещё жив, тварь? – выплюнула она свой вопрос мне в лицо, -Развлекаешься? Нашёл себе новую игрушку? Новую куклу? Браво! Она очень похожа. Просто безумно.

Моя любимая испуганно задрожала и теснее прижалась ко мне.

– Успокойся, - произнёс я единственное слово, которое нашёл в собственном рту.

Но подруга Куколки не слушала меня. Она что-то яростно искала в своей сумке. Нашла. Зажала в кулаке. А потом швырнула свою находку в меня. Что-то металлическое больно ударило меня в солнечное сплетение и упало на тротуар.

– Что это? – спросил я, не опуская взгляда.

– Её Сердце. Она. Любила. Тебя. Подонок, – прошипела, задыхаясь от ненависти, подруга Куклы, - Сдохни. Просто сдохни. Сука, я мечтаю танцевать на твоих костях!- выпалила гневно она и, развернувшись на каблуках, пошла прочь.

В мои рёбра испуганно стучит сердечко моей любимой, а я настолько захлёбываюсь этой ненавистью ко мне, что забываю, как нужно дышать. Я наклоняюсь и вижу, что ей страшно. И вижу на её глазах слезинки.

– Испугалась? – мой голос треснул.

– Немного, - всхлипнула она.

Я вытираю слезы с её щёк и наклоняюсь посмотреть, чем же таким в меня швырнула эта фурия. Медальон медного цвета в форме сердца. Поднимаю его. Посмотрим, что же это за «Её Сердце». Неожиданно створки медальона открываются в моей ладони. Я вижу внутри две фотографии, на которых изображён я. На первой я очень юн, на второй немного моложе, чем год назад.

Её сердце.

Она.

Любила.

Тебя.

Подонок.

Сдохни.

Что-то в моих глазах темнеет. Темнеет. Темнеет. Ноги подкашиваются. Я не нахожу опоры. Словно что-то оказалось настолько жестоким, что проткнуло меня насквозь в районе солнечного сплетения. Я хочу перестать дышать. Я хочу умереть от кислородного голодания. Мне настолько безумно больно, что я хочу разорвать свою кожу, плоть и кости.

Я хочу ещё раз вскрыть шрамы на своих руках и больше никому не позволить их зашить. Я подонок. Я, действительно, подонок. Я не имею права кого-то любить. Я не имею права быть любимым кем-то.

Но рядом со мной есть та, кто прикасается ко мне. Поддерживает меня. Помогает идти.

– Поехали домой, - шепчет она. И ловит такси. И помогает мне сесть. А я просто сжимаю в руке медальон. А я просто до сих пор не в себе. И не знаю даже, приду ли в себя. Я снова сумасшедший.

Мы вернулись в квартиру. Она раздевает меня, помогает мне лечь и укрывает меня одеялом. Меня знобит. Она ложиться рядом. Мягкая и тёплая. В моей футболке. Я сумасшедший. Я снова сумасшедший. Я набрасываюсь на неё и разрываю футболку. Я сжимаю её запястья в своих руках слишком сильно. Я не контролируем. Я груб. Я псих. Я кричу. Я выкрикиваю имя той, которая уже умерла. Из-за меня. А потом кто-то выключил мир. И я проваливаюсь. Проваливаюсь. Проваливаюсь. В темноту. В страх. В боль. В пропасть…

***

Из темноты меня вырывает сон о моём прошлом. Во сне я лежу в постели, а рядом со мной мирно спит моя Куколка. И я не люблю её вроде бы. И я не ценю её вроде бы. И она не показывает мне больше своё тело. И она прячет от меня что-то. И она стыдится чего-то. А я не могу понять, почему. Почему она больше не считает меня достаточно близким? Но сейчас она слишком уязвима, чтобы запретить или не позволить мне что-то. Но сейчас она спит в моей постели. Я аккуратно протягиваю руку к краю её футболки. Так, чтобы не разбудить. Я словно больной ублюдок, который мечтает подсматривать. И я тяну край её футболки вверх. Я должен знать. Я хочу посмотреть. Что ты прячешь от меня на изгибах своего тела? Чего стыдишься настолько сильно? И я вижу. И я смотрю. Шрамы. Шрамы. Шрамы. Всё её тело усыпано шрамами. Уродливыми рубцами. Их не было раньше. На её белом теле никогда раньше не было этих шрамов. Что же произошло с тобой? Почему ты не рассказала мне об этом? И я должен бы отвернуться. Не смотреть больше на это уродство. Но я не могу. Я зачарован. Её телом, усыпанным шрамами. Таким прекрасным в свете луны. И я хочу большего. Хочу прикасаться. Ощущать пальцами края этих рубцов. Я хочу изучить их. Запомнить. Приклеить к собственной памяти. И я не могу поверить в собственные мысли. И я чувствую себя ненормальным. Больным. Неправильным.

***

Когда я проснулся, любимой не было рядом. Мне страшно. Я не могу вспомнить события прошлой ночи. Кажется, я потерял контроль над собой. Кажется, я сделал ей больно. Кажется, я сумасшедший. Кажется, я опасен. Кажется, я не контролируем, я могу причинять вред. Даже тем, кого я люблю. Мне хочется выть в голос и рвать на себе волосы. Мне хочется разорвать рубцы на своих запястьях и умереть. Меня знобит. Я дрожу. Я так сильно дрожу. Словно зимний холод проник под мою кожу, под мою плоть и поселился в костях моего скелета.

Я не сумасшедший.

Я не сумасшедший.

Я не сумасшедший.

Я псих…

Меня знобит. Я в бреду. Меня выключает. Меня включает. Я не знаю, сколько сейчас времени. Какой сейчас день. Я познаю все существующие ступени боли в мире. Я взрываюсь. Разлетаюсь на миллиарды кусков. Я воспламеняюсь. Восстаю. Возрождаюсь из пепла. Я проклятый Феникс. Я живой. Я хочу умереть. Я не могу умереть.

***

Мир сужается и расширяется. Я открываю глаза. Я фокусирую взгляд на обеспокоенном лице. На свете ночника, заливающем комнату. На белом обнажённом теле. На лиловых ссадинах и синяках на руках. Я утыкаюсь лицом в её колени и начинаю плакать. Я рыдаю, как ребёнок, и не могу остановиться. И слёзы выжигают горячие дорожки на моих щеках.

– Прости, - хриплю, задыхаясь, я, - прости, я животное. Я причинил тебе вред, я сделал тебе больно. Прости.

– Ты не виноват, - шепчет она. Её пальцы вплетаются в мои волосы. Она гладит меня по голове. По плечам. По спине. – Следы на моих руках. Это сделал не ты. Ты не причинял мне вреда.

Я поднимаю голову и всматриваюсь в её лицо, силясь понять, не врёт ли она. Не пытается ли оправдать меня. И я вижу, что она не врёт. И я вижу, что я не причинял ей вреда. Но кто же тогда? Кто оставил эти следы на её руках? Кто посмел причинить ей боль? И я киплю. Я закипаю. Я воспламеняюсь. Во мне начинает шевелиться уже забытый,но такой знакомый зверь ярости. Он скребёт своими когтями по обратной стороне моих рёбер, оставляя на них следы. Он рычит. Он хочет крови. И я проваливаюсь. Я проваливаюсь в тот вечер, который так отчаянно силился забыть. Выбросить. Стереть из собственной памяти.