Призраки
Шрифт:
«Её номер Хигли 7–8021.»
«Можно воспользоваться телефоном?»
«Да, конечно», — сказал Корбетт и указал на телефон, стоящий в углу книжной полки. Карелла снял трубку, набрал номер, который только что дал ему Корбетт, и стал ждать. Корбетт пристально наблюдал за ним, его лицо побледнело. На пятом звонке трубку сняла женщина.
«Алло?», — сказала она. Голос у неё был тоненький, едва слышный, как и подобает редактору детских книг.
«Миссис Ламбет?», — сказал Карелла.
«Да?»
«Это детектив Карелла, я расследую убийство Грегори Крейга.
Не могу
«Да, это так.»
«Мы здесь с Дэниелом Корбеттом…»
«О.»
«Вашим коллегой…»
«О.»
«И он сказал нам, что вы можете поручиться за его местонахождение в пять часов дня в четверг.»
«О.»
«Так вы можете?»
«Я… полагаю, да», — сказала она и заколебалась. «Где, по его словам, он был?»
«Где, вы говорите, он был, миссис Ламбет?»
«Наверное, в моём кабинете.»
«Так он был или не был?»
«Да, наверное, так и было.»
«В пять часов?»
«Ну… где-то в четыре тридцать, кажется, это было. Трудно вспомнить точно.»
«Вы вместе пошли в кабинет в четыре тридцать, не так ли?»
«Около четырёх тридцати, да.»
«Как долго вы там пробыли?»
«Примерно до шести тридцати. Он вам так сказал?»
«Да, именно так он нам и сказал.»
«О редакционном совещании в моём кабинете?»
«Угу», — сказал Карелла.
«Ну, хорошо», — сказала она, и в голосе её прозвучало неожиданное облегчение. «И это всё?»
«Пока да.»
«О.» Она заколебалась. «Значит ли это, что вы будете звонить снова?»
«Может быть.»
«Буду признательна, если в следующий раз вы позвоните в офис», — сказала она. «Мой муж не любит, когда я приношу дела в дом.»
Ещё бы, подумал Карелла, но ничего не сказал.
«Номер — Кэриер 2–8100. Добавочный номер сорок два.»
«Спасибо», — сказал Карелла.
«Пожалуйста, не звоните сюда больше», — сказала она и повесила трубку.
«Всё хорошо?», — сказал Корбетт.
«Да», — сказал Карелла. «Как вы думаете, кто там, в Харборвью, использовал ваше имя?»
«Понятия не имею.»
«Всем известно, что вы редактор Крейга?»
«В сфере книжной торговли, всем, я полагаю.»
«Как насчёт того, чтобы выйти за рамки торговли?»
«Не думаю, что многие люди за пределами связанных профессий знают об этом.»
«В каких-нибудь журнальных или газетных статьях вы упоминались как его редактор?»
«Ну, да, если подумать. В журнале „People“ (американский еженедельный журнал о знаменитостях — примечание переводчика) была статья о Греге. Там упоминался я, и там же была наша совместная фотография.»
«Тогда вполне возможно, что не только кто-то из торговцев…»
«Да, наверное.»
«Как давно вы знаете Присциллу Ламбет?», — неожиданно спросил Хоуз.
«Недолго.»
«Как долго?»
«Она новенькая в компании.»
«Насколько новенькая?»
«Она поступила в „Харлоу Хаус“ осенью.»
«Были ли у вас с ней интимные отношения с тех пор?»
«Какое ваше дело?», — сказал Корбетт, словно внезапно взобравшись на свою высокую лошадь.
«У нас есть только её слова о том, где
вы были в пять часов четверга, мистер Корбетт. Если это давняя интрижка…»«Это не так.»
«В четверг был первый раз, да?», — сказал Хоуз.
«Я нахожу это постыдным», — сказал Корбетт.
«Я тоже», — сказал Хоуз. «Это было в первый раз?»
«Нет.»
«Вы уединялись с ней раньше?»
«Да.»
«Как часто?»
«Это началось в прошлом месяце», — сказал Корбетт и вздохнул.
«Как часто вы виделись с ней с тех пор?»
«Два или три раза.»
«И это всё?»
«Да. Это несерьёзно, если вы так считаете. У Прис нет причин обеспечивать мне алиби. Мне также не нужно алиби. В четверг меня не было рядом с квартирой Грега. Я был именно там, где я вам сказал, — в кабинете Прис, на диване Прис.»
«Не слишком ли это рискованно?»
«На рождественской вечеринке нет ничего рискованного.»
«Значит, это просто случайная интрижка, верно?», — сказал Хоуз.
«Если вы хотите так выразиться.»
«Как вы хотите это назвать, мистер Корбетт?»
«Да, это случайно.»
«Как складывались ваши отношения с Крейгом?», — спросил Карелла.
«Профессиональные.»
«Что это означает?»
«Он прислал мне книгу, она мне понравилась, и я порекомендовал её купить. Я работал над ней вместе с ним, и „Харлоу Хаус“ опубликовали её.»
«Когда это было?»
«Мы опубликовали её полтора года назад. Она была в нашем летнем списке.»
«Когда поступила книга?»
«Примерно за десять месяцев до этого.»
«Через агента?»
«У него нет агента. Она пришла на имя редактора, которого уже нет с нами. Я сразу узнал это имя, конечно, я читал пару его романов в колледже.»
«Но это была нехудожественная литература.»
«Да. Смена темпа. Совершенно не похоже на то, что он делал раньше. Я сразу же влюбился в его творчество.»
«Когда вы говорите, что работали над этим вместе с ним…»
«Это не потребовало особой правки. Провалы в памяти — голубые глаза на двенадцатой странице, зелёные глаза на тридцатой странице, ещё небольшие сокращения, но в основном всё было чисто. Хотелось бы, чтобы все мои книги были такими же чистыми.»
«И на этом ваши отношения закончились?»
«Нет, он работал над другой книгой, когда… когда его убили.
Мы переписывались по этому поводу и много, много раз звонили друг другу. У него были трудные времена.»
«Как насчёт личных встреч?»
«Да, на обедах.»
«Когда это было в последний раз?»
«О, две недели назад, я полагаю.»
«Он упоминал, что у него возникли трудности с новой книгой?»
«Да, именно поэтому мы и встретились.»
«Что вы ему посоветовали?»
«Что может посоветовать редактор? У него уже был период засухи между последним романом и „Тенями“. Я сказал ему, что этот тоже пройдёт.»
«Он вам поверил?»
«Кажется, он мне поверил.»
«Мистер Корбетт», — сказал Карелла, — «в пишущей машинке Крейга лежал лист бумаги, и мне показалось — я не редактор, я не разбираюсь в таких вещах, — но мне показалось, что это начало книги. Фактически, начальный абзац.»