Про что щебетала ласточка Проба "Б"

Всадники остановили лошадей; Карлъ Брандовъ устремилъ взоры на холмъ и на болото.

– - Ты съума сошелъ, сказалъ онъ еще разъ.

– - Сошелъ или нтъ, вскричалъ съ нетерпніемъ Генрихъ Шеель,-- но это должно исполниться. Я былъ сегодня утромъ въ Зальхов, чтобъ пораспросить немножко мастера Томсона. Этотъ малый всегда все знаетъ; они нарочно изъ-за гндаго приказали отвести подъ господскія скачки участокъ болотистой земли, потому-что они думаютъ, что вамъ придется такимъ образомъ длать большіе крюки. Ну, баринъ, если вы до такой степени облегчаете Бесси побду, то графу Грибену и другимъ господамъ это будетъ очень и очень на руку, да пожалуй и мн тоже.

– - Теб это будетъ такъ же непріятно, какъ и мн, сказалъ Брандовъ; а потомъ пробормоталъ сквозь зубы: -- ну, да въ сущности теперь это все равно.

– - Можно? сказалъ Генрихъ Шеель, очень хорошо замтившій нершительность своего господина.

– - Пожалуй.

На безобразномъ лиц Генриха Шееля сверкнулъ лучъ радости. Онъ повернулъ налво гндаго, который давно уже грызъ отъ нетерпнія удила и проскакалъ галопомъ у самаго края болота шаговъ сто, потомъ остановился и закричалъ своему господину.

– - Ловко?

– - Да!

– - Маршъ!

Гндой сдлалъ сильный скачокъ и полетлъ по болотистой почв. То тутъ, то тамъ слышались удары его легкихъ копытъ; то тутъ, то тамъ изъ подъ тонкаго слоя болотной травы брызгала вверхъ вода, но бшеное темно не уменьшалось, а напротивъ того становилось повидимому все быстре и быстре, какъ будто бы благородное животное знало, что дло идетъ объ его жизни и жизни его всадника. То что считалось почти невозможнымъ -- исполнилось, гндой прохалъ болото и прохалъ бы и всякое другое.

– - Нечего больше сомнваться, бормоталъ Брандовъ,-- я могу держать какое угодно пари! И уступить это животное Плюггену! за какія нибудь жалкіе пять тысячь талеровъ! чтобъ я былъ такимъ глупцомъ! Конечно, онъ говорилъ это въ шутку; но деньги все таки должны быть на лицо, хотя бы мн пришлось для этого украсть, хотя бы мн пришлось совершить убійство. Эй!

Онъ не спускалъ глазъ съ гндаго, въ то время какъ халъ галопомъ по пригорку, не обращая вниманія на дорогу, пока его рыжій, привыкшій хать не этому мсту шагомъ, вдругъ отскочилъ отъ обрыва, такъ что изъ подъ копытъ у него посыпались хрящъ и рухлякъ.

– - Эй! вскричалъ еще разъ Брандовъ останавливая испуганное животное,-- я чуть было не убилъ самого себя!

Онъ осторожно спустился но другой сторон пригорка и подскакалъ къ Генриху, который галопировалъ взадъ и впередъ на краю болота, стараясь успокоить тяжелодышащую лошадь.

– - Что скажете, баринъ?

– - Что ты -- безподобный малый; ну, твое желаніе исполнилось, скажи же мн за это, гд по твоему мннію, я найду его?

– - На могил гунновъ, сказалъ Генрихъ,-- я былъ тамъ наверху посл того какъ онъ ушелъ оттуда, и нашелъ что-то въ род ящика. Тамъ былъ и ключикъ; онъ пишетъ этимъ свои картины, какъ я легко понялъ. Ящикъ былъ бережно поставленъ въ тни; но въ шесть часовъ солнце будетъ тамъ, гд сегодня въ полдень была тнь, и, сколько могу судить, онъ возвратится туда около этого времени.

– - Шесть часовъ, сказалъ Брандовъ, смотря на свои часы.

– - Въ такомъ случа, ступайте туда и зовите его къ себ. Мн надобно отвести гндаго домой. Сказать ли барын, что у насъ сегодня же вечеромъ будетъ гость?

– - Пока я самъ еще не знаю этого.

– - Она конечно очень обрадуется.

– - Убирайся, ступай домой и держи языкъ на привязи.

По безобразно-странному лицу Генриха пробжала отвратительная улыбка, онъ бросилъ язвительный взоръ на своего господина, но не возражалъ ничего, а обернулся къ гндому и похалъ медленнымъ галопомъ.

– - Я очень хорошо могъ бы разсказать ему все, разговаривалъ самъ съ собою Карлъ Брандовъ, направляя лошадь черезъ пустошь въ лсъ,-- мн кажется, этотъ проклятый малый видитъ меня насквозь. Все равно, надобно же имть кого нибудь, на кого бы можно было положиться, и, наконецъ, на этотъ разъ мн безъ него и не справиться. Я очень неохотно навязываю себ на шею этого глупца, но вдь это шансъ -- и я былъ бы дуракъ, еслибъ въ моемъ положеніи вздумалъ еще чиниться.

Карлъ Брандовъ, хавшій шагомъ по кочковатой лсной дорог, опустилъ повода и вынулъ изъ кармана письмо, которое ждало его дома, когда онъ возвратился туда за полчаса передъ этимъ.

"Многоуважаемый и дорогой другъ! Спшу сообщить вамъ, что вчера попечительный совтъ (какъ я предвидлъ и предсказывалъ вамъ) ршилъ единодушно: не допускать ни въ какомъ случа отсрочки, но требовать отъ васъ исполненія общанія, даннаго вами изустно и письменно, и взыскать разомъ, въ день срока, десять тысячь. Мн очень прискорбно, что я долженъ писать вамъ это посл тхъ признаній, которыя вы сдлали мн; но я вполн увренъ, что вы, по свойственной вамъ впечатлительности, считаете ваше положеніе отчаянне, чмъ оно на самомъ дл. Во всякомъ случа, мн кажется гораздо лучше предупредить васъ, чтобы вы могли воспользоваться тми восмью днями, которые еще остаются вамъ, для открытія новыхъ источниковъ, если старые дйствительно вполн истощились.

Я пріду къ вамъ пятнадцатаго числа, такъ какъ я и безъ того долженъ быть въ это время въ вашихъ мстахъ,-- и могу, если хотите, взять съ собою деньги и избавить васъ отъ поздки сюда. Можетъ быть со мною подетъ жена, которая чрезвычайно рада посмотрть на Долланъ, о романтическомъ положеніи котораго она такъ много слышала отъ меня, и повидаться съ своими пріятельницами -- госпожою Волланъ въ Прор и вашею супругою. Какого вамъ еще сильнйшаго доказательства въ моемъ убжденіи, что вы такой человкъ, который съуметъ отдлить встника отъ всти, и что я остаюсь, какъ и всегда, искренно преданнымъ вамъ и вашей милой супруг.

Бернгардомъ Селльенъ.

P. S. Сейчасъ узналъ я нчто, что чрезвычайно заинтересовало меня, а можетъ быть заинтересуетъ и васъ. Готтгольдъ Веберъ, превосходный пейзажистъ, съ которымъ вы, какъ вы случайно разсказывали мн потомъ, были такъ дружны еще въ школ, прохалъ сегодня черезъ Зундинъ по дорог въ Прору и думаетъ пробыть тамъ и въ окрестностяхъ нсколько времени. Безъ всякаго сомннія, вы навстите его, или можетъ быть онъ навститъ васъ. Онъ принадлежитъ къ тмъ людямъ, съ которыми пріятно встртиться, хотя бы для этого и пришлось сдлать нсколько крюку".

Карлъ Брандовъ презрительно засмялся, кладя письмо опять въ карманъ и подбирая опять поводья.

– - Мн кажется, самъ чортъ вмшался въ это дло. Съ тхъ поръ какъ я узналъ, что этотъ человкъ будетъ здсь, меня преслдуетъ мысль, что онъ, именно онъ, можетъ спасти меня. Почему? вроятно потому, что только глупецъ ршится на это, а онъ самый величайшій изъ всхъ, какихъ я когда либо зналъ. И въ то время, какъ я прохалъ сегодня утромъ у него подъ носомъ, вс то и дло что наводили меня на слдъ, который онъ такъ старательно скрываетъ отъ меня. Отъ этого-то, видно, Іохенъ и не ршался говорить со мною утромъ о своемъ пассажир, да и теперь не хотлъ сказать гд онъ; но -- онъ принадлежитъ къ тмъ людямъ, для которыхъ съ удовольствіемъ можно сдлать нсколько крюку. И какой это будетъ пріятный сюрпризъ для нея, когда я приведу его къ ней!