Пробуждение Жрицы

Марселу вновь взглянул на закутавшуюся в его куртку Рену и ощутил, что тело пылает от пришедшей в голову мысли. Если бы только можно было сесть с ней рядом, обнять и прижать к себе - жар его тела был куда мощнее чахлого костра! Но Марселу не мог допустить даже лёгкого прикосновения. Часто задышав, он подошёл к выходу и наклонился, подставляя под холодный дождь голову. Это должно было его остудить. Но вместо этого он ощутил почти неконтролируемый зов повыть на луну. И будь та не закрыта тучами, Марселу точно бы сорвался. Не зная, как с собой сладить, он разбудил Дамиана.

– Мне...
– тихо зашептал он, и Дамиан понимающе кивнул, даже не дослушав.

Марселу проникся к другу особенно тёплыми чувствами, и, не теряя времени, юркнул в темноту леса. Он преобразился буквально на лету, и всё, что ему хотелось, это бежать, бежать и ещё раз бежать. Как можно быстрее, обгоняя холодный колючий ветер.

Он несся по лесу, кажется, даже не замечая буреломов и упавших деревьев. Он проскакивал мимо ям и канав, легко перепрыгивал заболотившийся ручей, петлявший по всему лесу, подобно ползущей змее. Остановившись лишь на миг, он тут же унюхал мышиную нору, показавшуюся ему слишком простой добычей. И точно. Стоило лишь активно поработать лапами, как у него во рту очутилась добавка к скромному ужину. После этого он ещё долго носился по лесу, как оголтелый, пока в нос не ударил запах гари. Костёр! Марселу разом напрягся. Охотники? Или же... Марселу осторожно подкрался поближе. Запахи были новые и непонятные, его тонкий слух различал лишь какой-то шорох и что-то больше напоминавшее шипение. Но змеи не водились на Бэрлоке. И тут Марселу застыл на месте. В мозгу моментально сложились все кусочки мозаики, и сердце от испуга ухнуло вниз. Он резко развернулся и побежал, сильно петляя, на всякий случай сбивая след. Марселу даже прошёл часть пути по руслу ручья, чтобы уж точно его нельзя было вычислить.

Дамиан встретил его с высохшими штанами, но Марселу не спешил переодеваться.

– Там, - рвано дыша, прошептал он, указывая вглубь леса, - нас уже ищут!

– Вампиры?
– удивлённо переспросил Дамиан, на что Марселу замотал головой.
– Их много?

– Я видел только двоих.

– Они сильны?
– Дамиан по привычке погладил свои ножны.

– Кто знает, они в своих истинных обличиях.

Дамиан поморщился. Он, как и любой воин, предпочитал знать возможности своих врагов. Наги же в этом вопросе были весьма непросты, если вспомнить урок царя.

– Меркалинк лучшее место, чтобы залечь на дно, - процитировал Дамиан Этьена, и Марселу кисло улыбнулся.

Он и сам уже понимал, что они в ловушке. До города было ещё с полдня пути, но это по дороге. Им же придется продираться сквозь чащу, и без всякой помощи. Но если они не попадут в город до ночи... Марселу мотнул головой, чтобы освободиться от назойливых мыслей. «Мы успеем!» - попытался убедить себя он, но вышло не очень. Тогда Марселу подтянул к себе свою сумку и, открыв её, посмотрел на подарки.

«Если оставить матери только серьги, а сестре шкатулку, то пару дней спокойно можно будет продержаться, - перебирая украшения, платки и сувениры, размышлял он.
– На крайний случай сойдут и Слёзы Моря».

Тут его взгляд наткнулся на подарок царя, и Марселу почувствовал непреодолимое желание избавиться от странной вещи. «Нельзя!» - оборвал сам себя Марселу. На самом деле он отлично понимал, что этот дар не просто дорогой сувенир. Вещь государственной важности. Пусть Марселу так и не понял, для чего ему это яйцо, но он твёрдо вознамерился доставить его отцу. С этими мыслями он, наконец, улёгся возле догорающего костра и последний раз исподволь взглянул на Рену. Она всё ещё куталась в его куртку и слегка покачивалась, то ли от холода, то ли успокаивая себя. Дамиан заботливо укрыл её голые ступни своей рубашкой.

«И почему она так мёрзнет?» - подумал он, придвигаясь поближе. Их разделял всего шаг. Но этот шаг Марселу никак не мог преодолеть. Он закрыл глаза и, как ему казалось, ещё размышлял на эту тему, однако коварный сон его обманул. Марселу заснул почти мгновенно, и ему снова что-то чудилось.

Он бежал во всю прыть от огромной чёрной змеи. Та была настолько большой, что могла с легкостью заглотить его целиком. Её длинный красный язык щекотал Марселу задние лапы, змея почти настигла его. Ей словно это ничего не стоило, тогда как Марселу уже выбился из сил. Он почти летел, а не бежал. Так быстро, что деревья превратились в одну сплошную линию. Его сердце бешено стучало, а мощные лапы почти не касались земли. Он понимал, что надо быть ещё быстрее, но не мог разогнаться. И тут Марселу заметил, что впереди обрыв. Он резко затормозил, успев заметить бездонную пропасть, и столкнулся со змеёй лицом к лицу. Та открыла свою пасть, и Марселу зажмурился и было собрался уже прыгать, как его схватили за хвост. Между ним и змеёй неизвестно откуда появилась Рена. Это она удержала его от падения. Змея вновь открыла пасть, но Рена схватила её за язык, натянула его, словно струну, и щёлкнула по нему пальцем. Раздался глубокий вибрирующий звук, и земля под ногами содрогнулась. Змея рухнула под ноги Рены, а Марселу вместе с облегчением ощутил разочарование.

– Но ведь это я должен тебя защищать!
– воскликнул он.

Рена только мило улыбнулась и потрепала его за ушами, словно он был домашним псом, а не опасным оборотнем. Это было так возмутительно, что Марселу проснулся.

Глава 7. День 7. Меркалинк. Рена

Рена:

«Лучше бы меня съели вампиры!» - эта мысль стучала в голове у Рены вот уже который час. Виной тому, конечно, было утреннее пробуждение. Взгляд Марселу полный ненависти и отвращения ей в этой жизни уже не забыть никогда. Рене потребовалась пару секунд, чтобы понять, чем она его заслужила. Мерзкий цветочный аромат, сильные руки и широкая грудь... Она очнулась в объятьях у Этьена!

– С добрым утром, любимая!
– проворковал ей на ухо эльф, теснее прижимая к себе.

Это был величайший позор в жизни Рены. «И почему я не провалилась к Полозу?!» - одного воспоминания хватало, чтобы залиться краской подобно раку.

– Неужели даже не поблагодаришь меня, что согрел тебя ночью?
– насмешливо спросил Этьен, когда она попыталась отстраниться.
– Я ведь заслужил поцелуй?

– Давайте вы поворкуете по дороге.
– В голосе Дамиан тоже звучали осуждающие нотки.
– Нам надо спешить.

Он был полностью одет и закладывал кострище камнями.

– Тебе помочь переодеться, моя малышка?
– Этьена сразу было не унять.

Она так и не смогла ему ничего ответить. Переодеваться Рена попросту не стала. Она попыталась вернуть куртку Марселу, но тот молча, со всем доступным ему презрением, отказался. Это было особенно больно и неприятно. Она никак не могла оправдаться, да и, похоже, ни Марселу, ни Дамиану никаких объяснений слушать и не желали. Для них всё было однозначно. Они слишком хорошо знали Этьена. Рене же оставалось только бесконечно корить себя.

Дождь так и не прекратился, и, судя по плотно затянутому небу, зарядил надолго. Идти при свете дня оказалось немного легче, вдобавок балахон гораздо лучше спасал от промокания, чем платье. Нужды ходить строем больше не было: они довольно долго шли по опушке, но и в лесу, до тех пор пока они не углубились в чащу, видимость вполне позволяла разбрестись. Рена с самого начала держалась особняком, нарочно сторонилась навязчивого Этьена и старалась не отставать от Дамиана. Но силы были явно не равны. Рена, привыкшая к спокойному шагу и легким прогулкам, быстро выдохлась. Ближе к полудню Марселу и Дамиан выбились далеко вперёд, и лишь Этьен, которого и видеть-то не хотелось, оглядывался и останавливался подождать. Он всё не оставлял попыток разговорить Рену, но та молчала, словно рыба. Впрочем, о чём она могла говорить с тем, кто разрушил её репутацию?

Оказавшись в чаще, было решено придерживаться звериных троп, и Рена стала реже смотреть по сторонам, и всё больше себе под ноги. Она строго следовала тропе и как-то упустила, что всё больше начала отставать. Дорожки петляли и частенько терялись в траве. Обычно в таких случаях Рена просто поднимала голову и, как правило, замечала неподалёку высокого Этьена. И вот, в очередной раз тропа растаяла у зарослей малины. Рена, сорвав пару ягодок и отправив их в рот, подняла голову и... Вокруг был только лес. Она огляделась, всматриваясь в каждый куст и дерево, прислушиваясь к шуму дождя. Но Этьена было не видно и не слышно. Ни хруста, ни шороха, только нудное постукивание капель по плотным листьям.