Проделки небожительницы

– Толька! Ты, что ли, ломишься? – спросил блондин.

Ответа, естественно, не последовало. Более того, в коридоре никого не было.

Но тут блондин услышал сбоку, за дверью, странные звуки: «Тук-тук-тук! Тук-тук-тук!»

За дверью было слишком мало места для человека, и охранником овладело любопытство. Он открыл дверь пошире и заглянул за нее, чтобы рассмотреть источник странных звуков. Видимо, он не успел понять, что этот стук издает желтый заводной цыпленок, крутившийся по полу и склевывавший воображаемые зерна. В тот момент, когда блондин шире открыл дверь, он тем самым нарушил устойчивость собранной Маркизом конструкции, и закрепленный над дверью металлический диск от стойки микрофона рухнул ему на голову.

Глухо ухнув, как разочарованный филин, блондин свалился на пол – прямо под символической табличкой с черепом и скрещенными костями. Маркиз подбежал к двери, мимоходом проверил пульс у поверженного врага, убедился, что тот жив, и, перешагнув через его бесчувственное тело, проскользнул в дверь с «Бедным Йориком».

За дверью находилась не электрощитовая, как можно было подумать, а маленькая комнатушка вроде кладовки или чуланчика. Посреди этой клетушки стоял трехногий табурет, на котором, должно быть, сидел охранник, а в углу, на свернутом одеяле, поджав ноги, скорчилась Лола, или Ольга – неизвестно, кем она сейчас себя чувствовала.

Вид у нее был неважный: театральный костюм, в котором ее похитили, кое-где порвался и был изрядно помят, кружевной воротничок сбился на сторону, волосы совершенно растрепались, грим размазался, но в глазах горел несгибаемый боевой дух…

Значит, это была Лола – не сломленная и непобедимая! Подняв глаза на Маркиза, она облегченно вздохнула и прошептала:

– Наконец-то! Я уж думала, что ты решил плюнуть на меня и смыться!

– Стоило бы, из воспитательных соображений, – буркнул Маркиз, помогая ей подняться на ноги. – Ну, теперь-то ты поняла, что оставаться в городе никак нельзя?

– Ты что, собираешься здесь дискуссию устроить? Может, телевидение пригласим? Смываться нужно скорее, пока эти гады не вернулись!

В этом вопросе Маркиз был с ней полностью согласен. Он выскользнул в коридор, снова перешагнув через блондина, который слабо застонал и пошевелился, и они побежали по сводчатому проходу к двери кафе. Но уже почти у самого входа Леня услышал звук подъезжающих машин. Резко развернувшись и прижав палец к губам, он бросился назад, схватив Лолу за руку. Столкновение с основными силами противника сейчас никак не входило в его планы. Первый раз заглянув в кухню, он обратил внимание на второй выход из кафе – тот, откуда вносили продукты и куда заходил кухонный персонал. Открыть изнутри эту дверь не представляло труда, и через полминуты Маркиз и Лола выбежали на набережную канала Грибоедова, где их сиротливо дожидалась брошенная Леней машина.

Маркиз рванул с места, и через двадцать минут, когда «Собачья будка» и ее хозяева остались далеко позади, Лола сдавленным голосом проговорила:

– Останови машину!

– Тебе плохо? – недовольно заговорил Маркиз. – Уж потерпи как-нибудь… – Но все же приткнул машину к обочине.

– Совершенно не знаю, что в таких случаях говорить, – тихо пожаловалась Лола, – ты ведь спас мне жизнь.

– Ничего не говори! – улыбнулся Маркиз в темноте. – Я и так все знаю.

Мягкие губы ткнулись ему в уголок рта, что было очень приятно. И вот, когда Маркиз повернулся к девушке, стремясь продолжить поцелуй, она отстранилась неуловимым движением.

– О, мой герой! – томно прошептала Ольга и закатила глаза – она снова играла.

– На этом лирическую часть считаю законченной! – буркнул Маркиз и так резко тронул машину с места, что Ольга ткнулась головой в переднюю панель. Она поднесла руку к ушибленной брови, но, взглянув на сердитое лицо Маркиза, ничего не сказала.

– Здесь Гагенау! – раздался в трубке каркающий голос барона.

– Здравствуйте, господин барон! – произнес Макс нарочито медленно.

Ему мучительно не хотелось переходить к делу – сообщать нанимателю о своем непростительном промахе.

– А, это вы, дорогой мой! – Любезное обращение не обмануло Макса – голос барона звучал сухо и неприязненно. – Я давно уже жду вашего звонка. Что там у вас стряслось? Вы не уследили за коллекцией?

«Вот черт! – подумал Макс с отвращением. – Уже знает. Какая-то сволочь успела стукнуть раньше, чем я позвонил. Теперь это мне тоже будет поставлено в вину».

Вслух же он сказал:

– Да, господин барон. Часть коллекции похищена. Это моя вина, я не проверил тщательно бронированную машину, предоставленную для перевозки…

– Меня не интересуют детали! – ледяным тоном прервал его барон. – Но отчего вы не сразу поставили меня в известность?

– Я проводил первичный осмотр, хотел по горячим следам выйти на похитителей. Разговаривал со свидетелями и здешней милицией.

– И каковы результаты? – в голосе барона звучала насмешка. – Вам удалось кого-нибудь поймать?

– Нет еще, – Макс старался сохранять спокойствие, – ясно, что действовали профессионалы, была подготовлена крупная операция…

– Мне казалось, что вы – тоже профессионал! И это ваша страна, вы знаете ее достаточно хорошо, так что вам и карты в руки! Ищите, и да поможет вам Бог! Кстати, к вам уже вылетел следователь страховой компании. Ведь, как я вам уже говорил, коллекция застрахована на очень солидную сумму, а эти господа зря денег на ветер не бросают. Так что будьте готовы к тому, что придется ответить на тысячи вопросов. А то, что это ваша вина, – вот в этом, дорогой мой, вы абсолютно правы.

На этой мажорной ноте барон закончил разговор, и в трубке запищал сигнал отбоя.

– Черт! – выкрикнул Макс, ударив ребром ладони по стене, чтобы хоть немного выпустить пар. – Черт, черт! Теперь меня сделают крайним, повесят на меня всех собак! И какой гад, интересно, поспешил рапортовать барону о похищении? Герр профессор Шульц, главный научный консультант, или мои доблестные помощнички?

Макс так и не пришел к какому-нибудь выводу, когда его мобильный телефон зазвонил.

– Здесь Белофф, – ответил он по немецкой традиции, которую успел усвоить за пятнадцать лет.

– Здесь Лангман, – ответил ему бесцветный, как ноябрьские сумерки, голос. – Я направлен страховой компанией АСЕ для проведения предварительного следствия по делу о хищении части коллекции барона Гагенау. Надеюсь на ваше всемерное сотрудничество.

– Яволь! – воскликнул Макс, с трудом подавив в себе желание вытянуться в струнку.

Справившись с этим неуместным приступом, он заговорил нормальным человеческим голосом:

– Где вы разместились, герр Лангман?

– В отеле «Невский Палас», как и вы.

– Тогда, может быть, мы встретимся внизу, в кафе «Вена»?

– Нет, – бесцветным ледяным голосом ответил Лангман, – я предпочел бы подняться в ваш номер.

– Хорошо, – ответил Макс после мгновенной заминки, – заходите, я жду вас.

«В конце концов, – подумал он, – скрывать мне нечего. Пусть приходит и вынюхивает».

Однако какой-то неприятный холодок все же пробежал по его коже.

Через три минуты в дверь его номера сухо и отчетливо постучали.

– Войдите! – Макс повернулся к дверям.