Продром

Я попросил девушку держать плащ поближе к себе, чтобы энергетика её тела могла взаимодействовать с магией, и мы ушли наверх в свою каморку, оставив эльфов в их комнате. Следовало поддерживать конспирацию, чтобы не вызывать подозрений у прислуги.

Несмотря на убогость обстановки, спал я хорошо, не мешала даже доносящаяся иногда снизу подозрительная возня — видимо, отношения между эльфами всё-таки перешагнули на другой, более интимный уровень. А вот разбудило меня моргающее окно чата, когда я поворачивался с боку на бок. Сперва я даже подумал, что мне это снится, но оказалось, Ванорз уже звал меня к ним в номер, потому что Хамель собиралась отправляться.

Взглянув на таймер, я с удивлением обнаружил, что уже почти полдень, поэтому поспешил спуститься в комнату к «хозяевам». Девушка достала из-под подушки свёрнутый плащ и перекинула его мне. Ванорз же лежал на кровати, закинув руки за голову, довольный, как кот. Я проверил марку и поводил рукой над линиями, пытаясь ощутить какие-нибудь изменения. Если насыщенность энергетики чародейского рисунка и снизилась, то на столь малую величину, что я не смог этого заметить — мне знак казался таким же, как вчера. Хмыкнув, я всё-таки активировал кантрип и начертил знак снова, поверх уже имеющейся марки.

— Ну как, стёрся? — поинтересовался Ванорз, с интересом следивший за моими манипуляциями.

— Наоборот, — я отдал плащ Хамель, которая проверяла крепления на своей броне. — Ты точно держала его рядом с собой всю ночь?

— О да! — расплылся в улыбке эльф. — Точно…

Получив оплеуху, Ванорз осёкся, но продолжал улыбаться. Хамель застегнула плащ и направилась к двери, сохраняя бесстрастное выражение лица, хотя я и заметил смешинки в уголках её глаз.

— Через какое время мне переноситься к тебе? — спросил я, когда она проходила рядом.

— Дай мне два часа, — девушка достала из поясной сумки небольшие песчаные часы и показала их мне. — Я доберусь быстрее, однако засеку время и проникну внутрь ровно к этому моменту.

— Понял, — я кивнул и начал настраивать таймер на 2 часа с текущего момента. Хамель попрощалась с нами взмахом руки и вышла из комнаты.

— Хороша, чертовка, — восхищённо воскликнул Ванорз и забавно зашипел, пропуская воздух сквозь зубы.

— Я гляжу, ты таки добился своего? — засмеялся я, присаживаясь. Гильт плюхнулся рядом.

— Ещё в измерении Мора, — кивнул эльф, на его лице явственно отражалась борьба между желанием поделиться и боязнью сболтнуть лишнего. — Бои на обратном пути были тяжёлыми, мы оба вымотались, я выручил её пару раз… Да, честно говоря, уже по инерции сунулся к ней, а она вдруг сама на меня набросилась… — Ванорз внезапно осёкся и покраснел, будто собственные мысли, высказанные вслух, вызвали у него смущение.

— Главное, ты доволен, и она не против, — успокоил я друга.

— О да! — настроение Ванорза моментально изменилось, а его глаза засверкали. — Она классная! Ты просто не представляешь, что она вытворяет! Я такого ни с кем не испытывал…

— Пара сотен лет опыта, — усмехнулся в бороду Гильт. — И не такому научишься…

Эльф остолбенел, будто никогда прежде ему в голову не приходила мысль о вероятном возрасте его любовницы, что лично мне казалось невероятным. Однако мы с Гильтом не упустили возможности воспользоваться его замешательством и дружно захохотали. Так, за смехом и разговорами, мы быстро скоротали время. За полчаса до срока я встал и начертил посреди комнаты свою арканную марку. Потом прочёл Улучшенную броню мага, разделив заклинание с Гильтом.

Последние приготовления, сработал таймер, и я прочитал заклинание Телепортации. Марка ощущалась неподалёку, мне казалось, что если я сконцентрируюсь, то даже определю примерное расстояние. Я потянулся к ней, положил руку на плечо Гильта, который, в свою очередь, уже взял за руку Ванорза, и отпустил заклинание на волю.

Казалось, что на мгновение в глазах потемнело, и вот мы уже стоим в другом месте. «Интересно, как это выглядит со стороны?» — пронеслась у меня в голове мысль, однако я уже осматривался вокруг. Мы очутились в достаточно просторной комнате. Из окон виднелись верхушки деревьев, из чего можно было сделать вывод, что этаж был явно не первый. Комната заставлена всевозможными шкафами, у одной из стен виднелся не зажжённый камин. Перед нами за массивным деревянным столом сидел в кресле мужчина. Рядом со столом имелось несколько красивых стульев с резными спинками, кресло и два дивана. Мужчина был ниже меня ростом и весьма дородного телосложения, в белой шёлковой рубахе и просторных тёмного цвета штанах. Поверх рубахи он носил плотный, совсем не выглядящий дорогим жилет. Всем своим видом мужчина походил на обычного пожилого торговца, и только острые уши выдавали в нём эльфа. Над его головой появилась табличка: «Петрович,[Русь], ур.16».

— … весьма пунктуален, — донеслись до меня слова игрока. Видимо, перенеслись мы прямо посреди его разговора с Хамель. Где она, кстати?

Девушка находилась за моей спиной. Оказалось, я и Гильт появились прямо перед ней, а Ванорз — по её правое плечо.

— Очень приятно познакомиться, — мужчина встал и протянул мне руку прямо через стол. — Меня зовут Петровичем. Ну а про тебя я наслышан! Можно же на «ты», правда?

— Конечно, — я пожал руку и улыбнулся. — Спасибо, что согласились встретиться, не ставя в известность клан.

— Присаживайтесь, в ногах правды нет, — махнул нам рукой Петрович и снова опустился в кресло. — А встречи с тобой я искал и сам, — мужчина хитро усмехнулся и прищурил один глаз, — причём не только по своей инициативе. Помимо поиска наших, русскоговорящих, я разыскиваю и других игроков, по заказу. И совсем недавно такой заказ поступил и на тебя. Догадываешься от кого?

— Ёж? — предположил я, пододвинув кресло ближе к столу и присаживаясь.

Гильт встал позади меня и облокотился на кресло. Ванорз схватил ближайший стул и оседлал его, поставив спинкой вперёд, к явному неудовольствию Петровича, который аж поморщился от такого варварского отношения к мебели. Хамель отошла на несколько шагов к двери и скрылась в тени шкафа, опёршись о него плечом. Я стал незаметно подготавливать заклинание телепорта, чтобы активировать его в кратчайшие сроки.

— Угадал, — Петрович расплылся в довольной улыбке. — Дима весьма обидчивый молодой человек, особенно когда дело касается провалов на работе. И я, несомненно, доложил бы и доложу ему о твоём местонахождении, как только его узнаю, — тут он лукаво подмигнул. — Впрочем, перед этим я хотел попытаться с тобой встретиться и поговорить. А тут вы сами на меня вышли… Очень удачно получилось!

— Удача тут ни при чём, — я не видел смысла скрывать первопричину нашего появления, — меня направил к вам наш покровитель, — я указал пальцем вверх. — И прежде чем предпринимать враждебные к клану действия, я посчитал нужным сперва поговорить.

— Именно это и послужило для меня основным мотивом искать встречи с тобой, — кивнул, нахмурившись, Петрович. — Было бы наивно надеяться, что, однажды наткнувшись на враждебность, ты больше не обратишь на нас внимания. Но сначала, чтобы ты меня понял, тебе нужно узнать предысторию нашего клана.

Мужчина откинулся в кресле и смерил меня внимательным взглядом. Я вежливо кивнул, показывая, что готов слушать.

— Я появился здесь несколько лет назад, в числе первых игроков на Оминарисе, — Петрович говорил медленно, будто вспоминая, однако чувствовалось, что он если и не репетировал свою речь, то уж точно много о ней рассуждал. — Достаточно быстро пришёл в себя, поняв, что оцифрован. Нашлись друзья, я бы даже сказал, единомышленники. Нас было пятеро, и мы загорелись идеей создать русскоговорящий клан, чтобы помочь вновь прибывшим устроиться, найти своё место в этом мире. И у нас получалось: Влад был очень толковым руководителем. Вскоре у нас появилась база, которая впоследствии выросла в целый замок. У нас получалось вытащить многих, которые уже одной ногой попали в застенки церковников… Не всех, конечно, но мы не стояли на месте, клан развивался, и мы верили, что когда-нибудь станем достаточно сильными, чтобы попытаться изменить сложившийся миропорядок. А потом Влад умер, — Петрович замолчал на несколько мгновений. — Многие подумали, что он просто бросил играть, но я хорошо его знал, и знал, что он тоже оцифрован. Его исчезновение могло означать только его смерть.