Продром

Дварфы выступили вперёд, приготовив щиты, и зашагали куда осторожнее. Я шёл сразу за Гильтом, а Ванорз и Хамель держались в нескольких метрах позади Вальтека. В таком порядке мы шли достаточно долго, но так и не встретили никакой опасности. Здесь было совсем уж темно, и мне казалось, что чем дальше мы уходим от развилки, тем слышнее становится в звенящей тишине подземелья какой-то невнятный шорох.

Первым не выдержал Ванорз и попросил остановиться, чтобы зажечь фонарь. Именно в этот момент я вспомнил о своих кантрипах и, достав гримуар, призвал танцующие огоньки. Создал я два светящихся шарика, один оставил болтаться позади нас, а второй отправил на десяток метров вперёд. Мы пошли дальше, и по мере движения я стал регулировать яркость огоньков, пытаясь добиться, чтобы они не слепили моё темнозрение.

Этот тоннель выглядел ещё более ветхим, под ногами скрипел толстый слой пыли, и я то и дело замечал на ней разнообразные следы — правда, смысл их был мне совершенно не ясен. Ванорз наверняка понимал гораздо больше, но, сколько я ни бросал взгляд на его сосредоточенное лицо, он так ничего и не сказал.

Монотонность коридора удручала, а напряжение становилось невыносимым, как вдруг Ванорз скомандовал: «Стойте» и достал из колчана стрелу.

— Я слышу впереди шум, — пояснил он, а Хамель подтверждающе кивнула.

— Ничего не слышу, — пробурчал Вальтек, после того как мы остановились.

Я тоже не слышал шума, но кое-что меня беспокоило.

— А вы не слышите уже давно лёгкого такого шороха? — почему-то шёпотом поинтересовался я.

— Шороха? — удивлённо переспросила Хамель и повертела головой. — Нет, до этого было на удивление тихо.

Ванорз кивнул, а дварфы даже не посмотрели на меня, потому что в неровном свете танцующего огонька впереди появились гуманоидные силуэты.

— Подождите! — попросил я натянувших луки эльфов. — Я хочу попробовать свои новые способности.

Мои товарищи кивнули, не ослабляя, впрочем, тетиву, а Вальтек пробурчал что-то неразборчивое себе под нос.

Я подождал, пока медленно бредущие фигуры окажутся в свете огонька, убрал книгу, ещё раз с досадой напомнив себе, что надобно приделать к плащу крепление под неё, и воздел перед собой амулет. Мягко пульсируя, передо мною дугой раскинулась полоса, которая, видимо, отмечала зону действия способности.

Шаркающих мертвяков оказалось четверо. Судя по приземистому росту, при жизни это были дварфы. Они были облачены в броню, хоть и находящуюся в помятом состоянии, но, к моему удивлению, всё-таки по большей части целую, а вот из-под шлемов пустыми глазницами на нас взирали черепа.

Враги уже были в зоне действия, так что я сконцентрировал в себе негативную энергию и выпустил её через амулет. Для меня это выглядело как чёрный всплеск, исходящий во все стороны и на мгновение затмивший слабое освещение в туннеле. Однако волна энергии схлынула, а мертвяки всё так же размеренно продолжали приближаться.

Я обратился к системному окну, в котором говорилось, что по результатам проверки максимальный затронутый способностью уровень мертвяков был восьмым, а всего уровней для контроля при этой попытке у меня получилось 11. Никаких дополнительных иконок не появилось, да и я успел почувствовать, что никак не повлиял на нежить… может, уровень у них больше?

Приглядевшись к уже оставившим позади мой огонёк мертвецам, я добился появления табличек «Осквернённый скелет дварфа воина» над головами монстров. Причём все четверо были десятого уровня, и, если это только слабая нежить на подступах к кладбищу, моя способность становилась достаточно бесполезной.

— Не получается, — удручённо констатировал я, и в тот же миг эльфы спустили тетиву своих луков.

Стрелы вонзились в двух шагающих впереди тварей и окутали их белёсым сиянием. Вальтек выругался, и дварфы, подняв щиты, заняли позицию посреди прохода так, чтобы не пропустить врагов мимо себя.

Я же решил попробовать ещё раз и теперь стал концентрировать положительную энергию, которая вскоре выплеснулась из моего амулета слепяще-яркой вспышкой. И снова никакого эффекта, разве что один из мертвяков замедлил на какое-то мгновение шаг, чтобы потом свалиться на пол… но это произошло скорее из-за очередной вонзившейся в него стрелы, опустошившей его полоску жизни, нежели от моих усилий… Кроме того, это его короткое замешательство мне вполне могло показаться, уж очень я ждал хоть какого-то результата. Минус две попытки из семи доступных за день.

Даже несмотря на некоторую заминку из-за моих экспериментов, стрелки отлично выполнили свою работу: до дварфов добрёл лишь один мертвяк, который сначала получил от Гильта молотом, а затем от моего тычка посохом откинулся назад с посеревшей табличкой над головой.

— Не расстраивайся, — похлопал меня по плечу Ванорз, — это снова осквернённая нежить, а над ней, похоже, у нашего покровителя нет власти.

Я не стал рассказывать другу, что не дотягиваю до местных монстров по уровню, и пошёл к дварфам, чтобы собрать энергию с мертвяков. Коснувшись посохом первого же сражённого скелета, я обнаружил, что моё оружие полностью заряжено: над каменной поверхностью появился указатель 100/100. Пока я размышлял, стоит ли пока оставить поверженных врагов, чтобы собрать энергию на обратном пути, или лучше всё-таки исключить всякий риск, из превратившейся в хлам кучи костей и деталей доспеха под ногами раздался уже знакомый мне шорох. Отступив на шаг, я заставил огонёк опуститься и заметил, как начинают поднимать своё оружие расслабившиеся было товарищи, а значит, они тоже услышали это шебуршение.

Вернув внимание к шевелящейся куче, я увидел, как ржавый металл и кости рассыпаются в пыль и в ней что-то извивается. Разворошив горстку праха кончиком посоха, я обнаружил несколько неестественно зелёных отростков, которые, корчась точно гусеницы или толстые червяки, пытались ввинтиться в каменный пол.

— Корни! — ахнула Хамель.

Вальтек шагнул было к нам, занося ногу, чтобы раздавить погань своим кованым сапогом, как вдруг отростки, словно осознав тщетность своих усилий, затряслись, затвердели, превращаясь за пару мгновений в дерево, и рассыпались трухой. Нога дварфа хлопнула уже просто по полу, подняв облако пыли, что заставило Ванорза выругаться. Со всеми остальными врагами в это время происходило то же самое: нам не досталось ничего полезного, если, конечно, не считать начисленных 450-и очков опыта.

Собравшись, мы продолжили двигаться вперёд и через несколько минут вышли в невысокую широкую пещеру. Скачущий свет огоньков выхватывал из тьмы ровные ряды гробниц и проходы между ними, образующие некое подобие улиц. В некоторых местах виднелись гораздо большие постройки, своими прямоугольными очертаниями вызвавшие у меня невольное сравнение с сараями. Наверное, это и были те самые крипты. Я успел насчитать четыре таких строения, когда тишину вдруг прервал Вальтек:

— Я привёл вас к кладбищу, — мрачно заявил дварф, — но дальше я не пойду. Останусь здесь, а если попрёт нежить, буду отступать… надеюсь, вы запомнили путь обратно.

— Вы уверены, уважаемый Вальтек? — вкрадчиво поинтересовалась Хамель.

— Последний раз, когда я был тут, — сердито ответил дварф, — светильники на своде работали… Да и некромант ваш что-то не очень эффективен. Мне было приказано показать вам дорогу, а не лезть в самоубийственную передрягу.

Я отправил один из огоньков к потолку и смог увидеть огромные толстые корни, бугристыми волнами оплетающие свод пещеры. Из одного такого сплетения косо торчал наполовину вырванный из потолка каменный постамент с ромбовидным кристаллом, слабо сверкнувшим полированной гранью. Сам он был тёмным и мало чем отличался от камня; если это и был светильник, то, очевидно, корни его повредили.