Проект по дружбе

– Миледи, – Яр ставит на стол поднос.

– Это что-то новенькое. Так ты меня еще не называл.

– Да я вообще непредсказуемый, – в его голосе сквозят самодовольные нотки, но сейчас меня это скорее смешит, чем бесит.

– Что это?

– Знакомься, Жень, это поке. Знаешь, как правильно питаться? – Шмелев почти вцепляется своими серыми глазами в мое лицо. – Половину тарелки должны занимать овощи, четверть – углеводы и четверть – белок. Тут все идеально сбалансировано.

Я задумчиво смотрю в глубокую тарелку и сглатываю слюну. Кроме мороженого, я сегодня ничего не ела. Но порция кажется огромной.

– Тут… – начинаю сбивчиво, – тут очень много, я не настолько голодная.

– Жень, если ты это съешь, ничего страшного не случится. Обещаю. Это правильная еда, все как ты любишь. Хотя бы начни, ладно?

Я киваю. Беру палочки. Снова сглатываю. Он ведь может быть прав? То есть я, конечно, знаю, что прав. Но все не так просто. Осознаю, что у меня проблемы. Никто в здравом уме не будет вызывать рвоту, чтобы похудеть. Знаю, что в некотором смысле больна. Наверное, до конца не понимаю, насколько. Поэтому перестроиться мне сложно.

Но если поем сейчас, а потом до завтра не буду – ничего плохого же не случится? К тому же там действительно нет ничего вредного, даже риса нет, только киноа. Начинаю есть и понимаю, что это очень вкусно. Не могу себя затормозить, оставляю тарелку абсолютно чистой и тут же об этом жалею. Не знаю, всегда ли еда будет крепко связана для меня с чувством вины?

– Понравилось? – спрашивает Яр.

И мне становится еще хуже. Наверняка он подумал, что я обжора.

Подавленно киваю и пытаюсь улыбнуться:

– Очень вкусно.

Он сразу понимает, что меня расстроило:

– Жендос, не беси меня. Ты слишком худая, ясно? Ты скоро берега потеряешь.

– Это ты меня не беси! – тут же парирую я. – Просила же так меня не называть!

– Да, только это бесполезно. Понимаешь же, что как захочу, так и буду называть.

– Шмелев, ты просто невозможный! Только мне кажется, что ты наконец ведешь себя как нормальный человек – и ты тут же все портишь!

Яр подмигивает:

– Обожаю все портить.

И тут бы мне остановиться. Подумать. И понять, что он не просто шутит, а предостерегает. Но, как выясняется позже, я тоже обожаю все портить.

… —…–.—..—

Когда возвращаюсь домой, квартира встречает меня тишиной. Мама работает и по выходным, так что в этом нет ничего необычного. Рекс выходит в коридор и трется о мои ноги.

– Сейчас, малыш, я только разденусь.

Иду к себе, сразу убираю новые вещи в шкаф. Переодеваюсь в домашнее, но теперь этот костюм меня раздражает. Я его не выбирала, он мне даже не нравится. Почему я раньше об этом не задумывалась?

Иду на кухню, кормлю кота. Выпиваю стакан воды. Облокачиваюсь о столешницу и бессмысленно гляжу в окно. Снова идет снег.

Свет я не включала, и меня окутывает приятный полумрак. На долгие минуты я замираю, чтобы просто насладиться моментом. Ни о чем не думаю, только смотрю. И ощущаю себя счастливой. Плевать, если дальше все будет плохо, и все это зря. Сегодня я счастлива. Я наконец вспомнила это ощущение. И постараюсь его уже не упустить.

Как обычно, поддаюсь порыву и пишу Ярику.

Глава 14

Женя

В понедельник я приезжаю в колледж очень рано. Даже Алины еще нет, хотя она тот еще пунктуальный жаворонок. Аудитория пуста, а я уже сижу на своем месте и нервно барабаню по столешнице ручкой.

Мне беспокойно. Анализировать это ощущение не хочется. Знаю только, что оно связано с Яриком. Дальше копаться не хочу.

Аудитория потихоньку заполняется. Приходят ребята из группы, Алина усаживается рядом и вручает мне стаканчик с кофе. Выпиваю его почти залпом, хоть сердце и так работает на пределе. Перед глазами все плывет. Была бы более сознательной, пошла бы в медпункт мерить давление.

– Жень, все в порядке? – аккуратно спрашивает Харитонова.

– Все отлично.

Прислоняю стакан к губам, но оттуда скатывается только одинокая капля. Ладно, кофе на сегодня точно достаточно. Учитывая, что я не ела.

За две минуты до начала пары распахивается дверь, и появляется он. Король собственной персоной. Волну эмоций в грудной клетке я распознать не способна. Надеюсь, что это раздражение.

Яр проходит на свое место, не удостаивая меня и взглядом. Не хотела бы в этом даже себе признаваться, но это безумно обидно.

– Здорово. Как проект? – говорит Ктитарев сзади меня, понизив голос.

Как будто я абсолютно глухая. Но реагировать я не намерена. Увлеченно лезу в сумку, якобы выискивая что-то. А сама вслушиваюсь.

– Все окей, – сдержанно отвечает Яр.

– Гольцман из тебя уже всю душу вытрясла, наверное?

– Она… – Яр подтормаживает, а я внутренне замираю, – она…

– Невыносима? – подсказывает Вадик.

– Можно сказать и так, – смеется Шмелев.

Ну вот и все. Я до последнего ждала, что он меня защитит. Наверное, это было глупо. Просто хотелось верить, что между нами возникли действительно какие-то хорошие и важные отношения. А я, оказывается, невыносима.

А я еще, как дура, нарядилась во все, что мы выбрали тогда вместе. Щеки горят. Чувствую себя идиоткой. И почему я вообразила, будто один день что-то решает?

Ненавижу все, что происходит. И особенно – свои эмоции. Да пошел он. Больше никогда не позволю себе расстраиваться из-за тупого Шмелева.

И как только эта мысль мелькает в голове, я понимаю, что безбожно себе вру.

—.. —.– —. –

Всю пару я честно стараюсь слушать препода. Как всегда, тщательно конспектирую. Точнее, пытаюсь. Мысли путаются, слова бросаются от меня врассыпную по всей странице. Красная ручка трижды падает на пол, и на третий раз я зло отшвыриваю ее ногой в сторону. Что я собралась подчеркивать? Разве что написать «Женя – дура» и жирно выделить цветом. В какую авантюру я вписалась? Есть ощущение, что на кону не только оценка по социологии. А что-то еще. Сделка с дьяволом, не иначе.