Программист Сталина

Я, помнивший о роли пиара в будущем, не забыл шепнуть Мише Гордову - пощёлкать и поснимать на кинокамеру нас «в процессе». Для будущего. Та-а-кой раритет эти фотки и кинозапись будут! Жаль, что, скорее всего, из сверхсекретных архивов вряд ли много выпустят.

***

Первая декада последнего месяца последнего мирного года завершилась крайне неожиданно. От Поташника я услышал то, что меньше всего ожидал.

Нет-нет, слов об обнаруженном «постоянном портале в 2018» (увы, как не хотелось бы мне чего-то подобного):-(и даже об ещё одном попаданце не прозвучало:-)

Не было ничего подобного идее, что «Великий Вождь» (TM) решил припугнуть Гитлера картинками из будущего и видом фильма из Берлина-1945, на что я, втайне, хотя, наверное и абсолютно дебильно рассчитывал, надеясь избежать вообще войны.

Ныне уже майор гэбе сообщил мне почти что казённо-служебным тоном, хотя и сохраняя привычно-дружеские интонации:

–  Готовься, Никита Егорович, будем аккуратно светить тебя в советской печати. Там… - он показал пальцем наверх -…появилась большая идея. С далеко идущими последствиями. В том числе и лично для тебя. Сделать нужно будет следующее…

Глава 24. Прогрессор-lifestyle. Эпизод II - Хард and Софт, v.0.1 retro.

Последняя декада декабря 1940. Н.Е.Рожков, попаданец 100%-й, по совместительству энкаведист липовый.

Во многом привыкание к мелочам нового быта уже прошло. И если каждая из них по отдельности не очень влияла на общее восприятие, например, как зубной порошок вместо пасты, то в сумме вся обстановка 40-го года изрядно угнетала.

Волосы отрасли почти до плеч и это закончилось скандалом в начале ноября. Годами привычное мне состояние шевелюры «постричь слегка, ну совсем чуть-чуть, перед летом, чтобы не было слишком жарко во время поездки на море» было абсолютно непонятно местным из страны, где всё определялось партийными решениями и колебаниями курса, а всё выбивающееся из стандарта подвергались, как минимум, в лучшем случае, остракизму и травле со стороны общества. Даже виды мужских причёсок и прочие количества гвоздей по плану в заборе в Урюпинске. На всё требовалась методичка из Москвы.

Шучу, конечно и злопыхательствую слегка на советский строй. Но только слегка. На личной шкуре просёк оттенки ощущений отца, издевательски комментировавшего свои же воспоминания о борьбе в конце 80-х с школьным военруком-физруком, рассказывавшем перед «смотрами строя и песни» о том, что Советская Армия всегда (1991-й не даст соврать, да…) будет лучшей в мире по строевой подготовке и задалбывавшего высокоинтеллектуальными сентенциями про два-три, максимум пять сантиметров длины волос.

Я, конечно, понимал заботы Поташника, и его попытки вдолбить в меня ненужность излишнего привлечения к себе внимания, да и не пытались меня «ёжиком» сделать, но… короче, задавив негодование по поводу нарушения данным винтиком тоталитарного режима:-) моего личного пространства, таки «вник», но после посещения парикмахерской, куда меня в приказном порядке отправила душа поэ… начальника отдела, целых три дня откровенно крысился на тогда «последние дни кэпа» и разговаривал со всеми в отделе это время исключительно по делу. Доставив чекистам и чекисточкам:-) отдела, прекрасно знавшим причину моего состояния «воротит нос». Говоря языком сети некоего возможного (или теперь не очень?) будущего - энное количество лулзов от наблюдения моей недовольной физиономии.

Как раз им настроение то ли подпортил, то ли улучшил, к годовщине великого, с их точки зрения, революционного переворота. Впрочем, «святые имена», к концу осени трогать мне уже в речах так надоело, ибо новизна от столкновения взглядов и эпох давно уже прошла, так что ничего вслух с нейтрально-кирпичной, но по сути гадостной физиономией, к дате они от меня тогда не дождались.

После, конечно, немного отошёл, но тепло в моих интонациях отсутствовало ещё пару дней. И, заодно, дал тогда себе зарок - в следующий раз снова устроить данную проблему начальнику отдела и согласиться на его требования на день-другой позже.

Так, глядишь, и буду расширять рамки возможного:-)

Кстати, сам такой заурядный акт, как стрижка меня любимого, вылился в то ещё представление. Уж не знаю, почему меня завезли по пути в самую обычную московскую парикмахерскую - то ли припёк кого-то типа Поташника или самого ЛПБ мой внешний вид, то ли уже просто пофиг, лишь бы не видеть меня с волосами почти до плеч! В СССР, в 1940, на Лубянке! Числясь там в качестве сотрудника… короче, одна нога здесь, другая - там!

Поскольку меня туда, где стригут, отвезли, как и везде, под охраной, вышло то ещё зрелище.

Было это посреди рабочего дня. Зал мужских стрижек как раз покинул крайний клиент - предположительно, скромный совслужащий, а в помещение, точнее в ту его часть, где обычно ожидали в случае очереди, имея возможность наблюдать процесс, ввалилось четверо видных молодых людей. Трое - в очень известной форме. А четвёртый, вкупе со своим примечательным ростом, имел на голове нечто… скажем так, редко наблюдаемое по длине в это время.

Я не знаю, как можно было обозвать мой ирокез, но самому он чем-то напоминал те достаточно популярные прически, что бывали у молодых людей из СССР в 70-х, особенно у тех, кто не комплексовал по поводу «всего западного», а местами и наяривал на «тлетворную» сторону света.

Пожилой дядечка-паркмахер, с некоторой даже артистичной небрежностью, вкурив сюр сцены - где очень специфичная троица вроде как «при исполнении» расслаблено стала ожидать четвёртого, явно его потенциального клиента, сделал вальяжный жест.

–  Доброй день товарищи… А вам, я вижу, могу помочь.
– последнее было уже мне. Ибо на фоне снявших головные уборы представителей «компетентных органов» очень чётко было ясно, кому только требуются его услуги.

Не мудрствуя лукаво, я хмуро продолжил его речь:

–  …Да, с выбором. Что нибудь… эдакое, не слишком короткое.

Он, слегка оценив запрос клиента и, видимо пристраивая «кто ты» в свою головную табличку «кто есть кто в жизни», мгновение соображал, что предложить.

Рефреном от… коллег прозвучало довольно двусмысленное пожелание.

–  Никит, да ты не стесняйся, наголо! Тебе долго сюда не понадобится!

Впрочем, оценив дружеский стиль общения и расслабленный вид явившихся со мной, парикмахер, видимо сделал какие-то свои, похоже, положительные для меня выводы.

–  Вам, попроще… или… - поколебавшись мгновение, извлёк из выдвижного ящика стола несколько фотокарточек.
– Вот, взгляните, товарищ.

Критически осмотрев предложенный набор, очевидно советских и каких-то заграничных, судя по типажам (морду одного так уверенно идентифицировал как какого-то голливудского идола 30-40-х, точно где-то его ранее видел связанным с кинематографической темой в сети!) актеров, я проинформировал спеца по резке волос тоном, не допускающим возражений.

–  Под этого, что ли? Который крайний? Слишком коротко. И без этой… после чего блестят… как соплями намазаные. Мне такого не надо. Срежьте просто везде длины, сантиметров по пять. Толщину убирать по минимуму.

Раз так товарищам чекистам надо, мог бы и вообще «под горшок» постричься.

Посмотрев на мою недовольную морду, парикмахер, сражённый моими, контрастирующими с внешним обликом, пролетарскими замашками, несколько растерянно пробормотал:

–  Ну как можно, товарищ… у вас хорошие, хотя и… чрезмерно длинные волосы. С ними можно… - тут, оценив мой сохранившийся покерфейс, он пробормотал - э-э-э… понял вас, товарищ.

И занялся делом.

Уже будучи подстриженным, согласно моих ЦУ (которые выдал, уверенно поставив на то, что густота моей шевелюры сгладит любые недостатки высокохудожественного запроса), и уходя, я, как мне кажется, понял - человека с явно дореволюционным стажем лишили редкой возможности сделать что-то неординарное.