Прогулки по крышам
Шрифт:
– Мне... надо идти, Ангелочек, – сказал Док, показывая на дом, словно объясняя куда. – Может, еще кого вытащу.
Или еще кого убью.
Я уткнулась подбородком в подтянутые к груди колени.
– Надо идти. – Он наклонился к командиру. Темнота сгущалась, и глаза Дока слабо мерцали. – Ты побережешь его, Ангелочек?
От смерти?
От самой себя?
– Береги его, – велел Док и быстро двинулся вниз. Очень быстро. Как будто перелетал гигантскими прыжками: раз – и он у подножия холма. Раз – у корпуса. Он так и не оглянулся, но я все же поостереглась придвигаться к раненому, пока Борис не скрылся в доме.
Вышли пятеро. Егора среди них не было – хорошо это или плохо, я даже не знала. Десантники валились на траву рядом со мной. Кто-то беспрерывно матерился. Я сидела, глядя, как внизу несколько человек быстро перебегают от одного угла здания к другому. Закладывали заряды. Когда грянул взрыв, пришел Док.
Свалил рядом со мной сумки. Посмотрел вниз, на медленно оседавшую пыль. Взглянул на меня – и быстро склонился к командиру.
– Умер?
Я кивнула.
– Умер?!
Рука его метнулась, сдергивая меня с земли, как пушинку.
– Я же тебе говорил...
– Эй, Док, – устало сказал кто-то. Я вцепилась когтями в сдавившую мое горло руку – он даже не почувствовал этого.
– Он умер, – сказала я, глядя в горящие глаза Дока. – Он просто умер. Люди смертны, знаешь...
– Просто умер? – повторил он раздельно.
– Док, чего ты к убогой привязался?
– Просто, – сказала я.
Его пальцы разжались, и я рухнула на землю. Завозилась, отползая подальше. Док быстро осматривал шею командира, руку, особенно внимательно – повязку с запекшейся кровью на культе. Я машинально терла горло. Не глядя на меня, Док выпрямился, скомандовал:
– Чего разлеглись? Раскладывайте костры! Вставайте-вставайте, если не хотите кончить, как остальные в подвале...
– Так мы же их всех подорвали...
– Кто там считал – всех не всех?
Со стонами, с руганью уцелевшие поднялись, разбрелись по вершине холма, собирая ветки и камни. Я наблюдала, как выкладываются защитные круги – первый, второй, третий. Пришедшие снизу дэсы были вынуждены ждать, пока им не откроют тропинку. Внутри зажгли обычный костер – благо, сушняка завались. Я смотрела вверх, на тающие в беззвездном небе искры. А если кому-то придет в голову сегодня полетать – чтобы узнать, что такое происходит рядом с центром?
Док, остановившийся за моей спиной, тоже задрал голову.
– Не волнуйся, Ангелочек, купол защиты мы поставили... Кто-то из дэсов уже спал. Кто-то ел, переговариваясь тихо. Док как заведенный мерил шагами поляну.
Потом подошел и сел со мной рядом.
– Сколько их там было?
Я пожала плечами.
– Сколько вампиров вы вообще создавали? – не отставал он.
– Трех. Остальных...
– Ясно. Остальных приобщили эти трое.
Я промолчала. Не все. Не все трое.
– Этот ваш Зимин тоже был в убежище?
– Он умер... раньше.
– Тебе их жалко?
Я поглядела на него.
– А тебе?
Он встал и снова принялся наматывать круги по поляне. Этой ночью нас никто не потревожил.
– Город. Ты помнишь, что такое город, Ангелочек? Немного.
– Там есть люди. Есть маги. Есть вампиры, и прочая, как говорят люди, нежить, – сказал Док. – Ты можешь выбирать, с кем ты будешь. Здесь
у тебя выбора нет.Мы смотрели с холма на развалины НИЦЭМа. Они дымились. Вряд ли там кто-то остался живым...
Из живых.
Я могла закрыть глаза и увидеть их – если они были. Я не хотела. Ни видеть. Ни знать.
– А здесь... – Я показала рукой. – Оставите так?
Док мрачно улыбнулся. На мгновение блеснули белые крепкие зубы.
– Мы должны были найти архивы. И помочь местному населению. Архивы вы уничтожили. А местное население спасения не желает. Так что оба вопроса сняты с повестки дня. А что до остального...
Он окинул взглядом потрепанных десантников. Большинство из них смотрели в светлеющее небо, ища глазами долгожданный вертолет.
– Каждый имеет право... если не на жизнь, то хотя бы на существование. Иначе бы тебя давно не было в живых.
Я смотрела на него из-под козырька кепки.
– И тебя – тоже?
Док молча надел темные очки.
Мы услышали стрекот вертолета.
Часть третья
МЕРЦАНИЕ
Там есть люди. Есть маги. Есть вампиры, и прочая, как говорят люди, нежить. Ты можешь выбирать, с кем ты будешь.
– Вот таким вот образом, – подытожил свой рассказ Келдыш и с сознанием выполненного долга откинулся на спинку кресла. Взгляд Шрюдера был забавным – если б только начальник с таким выражением смотрел на кого другого. Ярость, отвращение и – растерянность?
Генрих молчал так долго, что уставившийся на раму окна Игорь попытался начать медитировать. Не получалось. Очень мешали эмоции – свои собственные и Шрюдера.
– Поправь меня, поправь, если я ошибаюсь. Ты приехал в Светлогорск. Узнал о существовании младшей Мортимер. Добился над ней кураторства. Сводил (без проведения соответствующих законных процедур) к Слухачу. Получил странный вердикт и никого о нем не поставил в известность. Позволил Мортимер похитить... заткнись... Нашел в столице (или это она тебя нашла?). Спрятал – от всех. Позволил ей сбежать. Позволил прыгнуть в Котел. И – в конечном итоге – мы получили то, что мы получили.
– Мы имеем то, что нас имеет... – пробормотал Игорь.
– Вывод: ты всеми силами поспособствовал, чтобы она завладела этой своей (в кавычках) магией. И что, что я должен теперь с тобой сделать?!
Ловец серьезно обдумал этот чисто риторический вопрос. Спросил с интересом:
– Генрих, ты посадишь меня в тюрьму?
– Еще чего! Я что, должен все это один расхлебывать? Скажи мне только одно – почему ты нас не позвал?
– Я звал.
– Когда уже беседовал с Мортимер на краю Котла? Келдыш устало потер лицо.
– А чем бы вы мне помогли?
– То есть?
– Вся ваша... наша магия была там бессильна. Вы годились только чтобы разбирать завалы. Это судьба.
– Судьба, значит? – Шрюдер барабанил пальцами по столу. – С каких это пор ты стал у нас фаталистом?
– С тех пор, как увидел, как девчонка берет то, что ей оставила мать. Кстати, как она там?
Шрюдер моментально выставил вперед руки.
– Ну уж нет, нет! Теперь ты не подойдешь к ней ближе пятисот метров! Я лично за этим прослежу! И... кстати насчет «кстати» – мадам Мортимер будет здесь с минуты на минуту.