Проклятие Аскаила

– Не забывай, что слова выродок и благородный исключают друг друга. – Видя, что охотник не собирается поворачивать в ее сторону голову, Энида ладонью закрыла его дневник. Алекс грязно выругался и резким движением снял капюшон. Его лицо выражало целый букет гневных эмоций, а тяжелое дыхание подсказывало, что он готов «взорваться» в любую минуту.

– Старик Хеленхорд? – Продолжала Энида, чувствуя, что внешнее напряжение охотника лишь иллюзия, за которой он прячет внутреннюю пустоту.
– Серьезно? Неужели твоей богатой фантазии хватило только на это?

– Иногда большего и не требуется. – Коротко ответил Алекс и снова усмехнулся. – Ни одной знатной особе нельзя верить: ни аристократам, ни чародеям. Все вы умеете только лгать и использовать тех людей, которые верят вам. Да, он бастард, но кровь предателя и лжеца течет в его венах, и именно она дает ему жизнь.

– Пусть так. – Пожалуй, впервые за время их знакомства согласилась Энида без тени притворства и ехидства. – Но все же ты взял его с собой. Не прогнал прочь, как поступил со всеми остальными, а взял с собой. Значит, тебе не так уж и важно, кем он когда-то был, и что от тебя скрыл. Уверен, что дело в Блэкхарде?

Алекс повернул голову и посмотрел в карие глаза Эниды. Темные и властные, словно буря в море, за которой в далеком детстве он любил наблюдать из окна своей маленькой комнаты в Кронсмарке. Яркие вспышки молний, бурление моря и постоянный ливень будили в его душе чувство свободы и силы. Именно в такую погоду молодой крестьянский парень решился убежать из родного дома, забыть всех, кто был рядом и стать охотником. Сейчас, глядя в глаза ненавистной ему чародейки, он словно снова оказался там, в темной комнате у окна, проклиная всех на свете.

– Забудь про то, что сделал твой друг. – Сбрасывая с Алекса странное наваждение, произнесла Энида. – Да, он не сказал тебе, кто его отец, но ведь не нам решать, кто будет нашими родителями. К тому же, ты не в силах изменить прошлое. Даже первый из Первоначал признает это. Поэтому лучше сосредоточиться на строительстве будущего и на том, как мы его встретим...

– Именно этому учит нас самый древний и несомненно самый великий из Семнадцати – Время. Именно он подарил нам секунды, минуты и часы, но не в его силах повернуть их вспять, - На автомате перебил Алекс чародейку, вспомнив заученные когда-то давно строки.
– Трактат о Семнадцати профессора Мирцента Мобиуса. Если хочешь заговорить меня парой умных слов, то попытайся сделать это теми книжками, которые я не знаю.

– А кому-то надо тебя заговаривать?

Алекс пожал плечами.

– Тебе, Старику Хеленхорду, Семнадцати. Некоторые верят, что у последних на каждого есть свои планы, но лично для меня это звучит, как полный бред. Им всем плевать на нас, Основателям Мира абсолютно безразлична наша жизнь.

– Ты не представляешь, как ты прав. – Согласилась Энида, не замечая, как внутри нее что-то переменилось по отношению к охотнику. Она поняла, что слева от нее сидит единственный в мире человек, который ни перед кем не встанет на колени, даже перед Семнадцатью. Он никого не поставит выше самого себя, когда даже герцог Августин – человек, владеющий самой могущественной страной севера, смиренно преклоняется перед настоящими хозяевами этого мира… Основателей Мира боятся все, но не Алекс. Он единственный, кто презирает их так же, как и сама фон Рейнор.

– Я всегда прав. – Ответил охотник с довольной улыбкой на губах и снова посмотрел на Эниду. Хотя чародейка и была ему ненавистна, но он не мог отрицать, что в разговоре с ней он чувствует себя не так как с остальными. Каждая ее насмешка над ним скорее забавляла и веселила его, чем вызывала раздражение. Надменный взгляд подстегивал его гордость и заставлял найти в себе что-то, что поставит охотника выше чародейки. С ней он чувствовал себя по-другому. С ней он заново начинал жить…

Однако самое главное это чувство нельзя назвать любовью. Крон прекрасно помнил, что чувствовал, когда рядом с ним была Элайна. Когда они были вместе, Алекс хотел обнять светловолосую маленькую девушку и никогда не отпускать, защищать от всего мира, всех опасностей, что могут быть на земле. Был готов целыми днями сторожить ее даже от дуновения ветра. И каждый раз, когда они расставались, охотник словно лишался части своей души и ничто не могло доставить ему удовольствия.

Однако с Энидой он чувствовал совсем иное. Крон хотел наслаждаться каждым ее словом, смотреть ей в глаза и погружаться в бурю. Охотник чувствовал в чародейке силу и желал поставить эту женщину рядом с собой. Не закрыть спиной, как Элайну и защищать от всего на свете, а вместе перейти в атаку и перевернуть целый мир. Даже Семнадцать Первоначал не смогут помешать им. Плевать на смертельную клятву, на их могущество и власть, с Энидой Алекс чувствовал себя человеком, который сможет сделать все.

Чародейка пробудила в нем неизвестное до этого чувство, и поэтому стала для него загадкой. Загадкой, которую он в эти мгновения поклялся разгадать.

На этот раз никто не посмел развеять волшебное наваждение, и словно подчиняясь неслышимым приказам Судьбы, избранницы Времени, губы двоих непримиримых соперников соединились. Они никогда не должны были быть вместе, но глупый случай решил, что все должно быть иначе. Охотник и чародейка… между ними так ничего и не изменилось. Алекс ненавидел Эниду, а Энида ненавидела Алекса, но даже это не смогло помешать им, забыть до рассвета про весь остальной мир.

Утром Алекса и Эниду ожидал сюрприз. Вернувшись к до сих пор не потухшему костру, они обнаружили не только Блэкхарда, но и маленькую женскую фигурку, облюбовавшую кусок земли рядом с ним. Она была настолько крошечная, что охотник бы сказал, что перед ним сидит ребенок, случайно оказавшийся в этих лесах и отчаянно ищущий своих родителей, если бы не огромные миндалевидные глаза, в которых не было ни единого намека на зрачок.

Он моментально обнажил клинок наполовину и свободной рукой указал на неожиданную гостью:

– Какого черта ты еще не убил ее, Хеленхорд? – голос Алекса был уже не такой холодный и отрешенный, как вчера и своей грубостью давал всем остальным понять, что охотник без промедления отправит нечисть в Пустоту, если скьярл немедленно не объяснит ему, что происходит.

– Морена мой друг!
– моментально вскочив и закрыв собой девушку, ответил Блэкхард.
– В отличие от тебя, нам не запрещено иметь…

– Иметь друзей среди нечисти? – подняв бровь, спросил Алекс, и, решив, что не желает драться из-за обычной утопленницы, с силой толкнул клинок обратно в ножны. Скорчив неприятную гримасу, он взял свою изношенную сумку и начал проверять на сколько дней им хватит оставшихся припасов.

– А что в этом такого? – с искренним непониманием Блэкхард развел руками. – Они такие же существа, как и мы, и имеют право на жизнь, если не отнимают ее. А Морена никогда и никого не убивала!

– Утопленниц не просто так избегают обычные люди, - вместо охотника произнесла Энида. – Нечисть не просто так назвали нечистью, и кому, как не скьярлу, понимать это? Сегодня твоя Морена мило хлопает глазками, а завтра затащит в болото очередного паренька. В конце концов, ей же надо что-то есть. Я права?