Проклятие нефритовой чаши

В школе полным ходом шли занятия. Откуда-то доносились звуки музыкальных инструментов. У кого-то шли уроки музыки.

Поднявшись на второй этаж, Венедикт с Александрой подошли к кабинету директора школы. На стене красовалась табличка "Директор школы Баев Василий Иванович". Венедикт смущенно усмехнулся. Столько лет прошло, а директор все тот же. А воспоминания, связанные с ним, были и приятные и не очень. С трудом справившись с неожиданно нахлынувшими воспоминаниями, Венедикт обернулся к девочке.

– Александра, ты подожди меня здесь. Я пока зайду к директору один. При необходимости я тебя позову.

Венедикт постучал в кабинет. Услышав знакомый голос с разрешением, вошел. Спиной к окну за столом сидел Баев и кого-то отчитывал по телефону. Не взглянув на вошедшего, сделал пригласительный жест на стул.

Закончив разговор, Василий Иванович с раздражением бросил трубку телефона и, наконец поднял глаза на посетителя. Несколько секунд, ни слова не говоря, вглядывался в улыбающееся лицо посетителя. В его глазах отразилось неподдельное удивление.

– Струкачев, ты ли это? Глазам своим не верю.
– Баев, пристав с кресла, протянул руку детективу для приветствия.
– Наслышан о тебе, дорогой, наслышан. Ты у нас стал городской знаменитостью. Как-то даже в нашей газете читал статью о тебе. Искренне рад видеть тебя. И что за дело привело тебя к нам? Ты же ко мне с делом каким-то зашел? Просто зайти в гости, проведать старых учителей, все недосуг тебе.

– Я это, Василий Иванович. Я очень рад видеть вас на прежнем месте в добром здравии. Виноват я перед школой. Каюсь. Сами понимаете, жизнь такая динамичная, что некогда пообщаться с друзьями, зайти в родную школу, пообщаться с учителями, что десять лет вбивали в мою тупую голову знания. Все, чего я достиг в жизни, все - только благодаря нашим замечательным учителям. Но может быть теперь мы будем встречаться чаще. А к вам я, действительно, с делом. Мне очень нужна ваша помощь.

– Да, ты прав, Венедикт. Жизнь у нас сейчас, действительно, очень уж динамичная. Годы летят, не только дни или часы. Не обращай внимания на мои упреки. Это уже старческое. Годов-то мне уже сколько? Давно хочу на пенсию внуков нянчить, да руководство не отпускает. Говорят, работать некому. Молодежь-то не очень хочет идти в учителя. Зарплаты мизерные, работа с детьми очень трудная, сложная. Ну, что ж! Поплакался своему бывшему ученику и полегчало вроде, - Баев смотрит на Венедикта и добродушно улыбается.
– Давай уж, Струкачев, перейдем к твоему делу. Я, конечно, окажу тебе всяческую посильную помощь. Готов сейчас тебя выслушать самым внимательным образом.

Венедикт, волнуясь, подробно изложил директору суть своей проблемы и вытекающей из нее просьбы.

– Насколько я понимаю, документы на удочерение девочки еще не готовы?
– поинтересовался Баев.

– Вы правы, Василий Иванович. Но документы все сданы в органы опеки на удочерение, и я принес вам справку, подтверждающую мои слова. Это дело нескольких дней. Я работаю в городе и, по готовности документов, доставлю их вам. Я побоялся, что могу не успеть оформить документы здесь.

– Понятно, Венедикт. Может ты и прав в своем решении. Я думаю, мы положительно решим этот вопрос. Ты девочку привез с собой?

– Да, она ждет меня в коридоре.

– Мне сейчас надо ехать в РОНО, но, по большому счету, я тебе больше и не нужен. Твое заявление я подписываю.
– Василий Иванович расписался на документе и протянул Венедикту подписанное заявление.
– Вот с ним, с девочкой, и со всеми имеющимися у тебя сейчас документами ты пойдешь к моему заместителю по учебной части Светлане Алексеевне Шуевой.

– К кому?
– не удержавшись от удивления, воскликнул Венедикт.

– Что? Помнишь?
– усмехнулся Василий Иванович.
– Я через год после ее увольнения разыскал ее и вернул в школу. Не стоило ломать жизнь молодой женщины, очень способного педагога, из-за поступка глупого молодого ловеласа. Я правильно поступил, Венедикт? Как ты считаешь?

– Вы совершенно правы, Василий Иванович, что вернули на работу Светлану Алексеевну. Мне до сих пор стыдно вспоминать тот глупый поступок, который мог сломать жизнь молодой женщине. И очень хорошо, что вы не бросили молодого специалиста на произвол судьбы. Она - просто учитель от Бога. Знаете, я уже начинаю думать, что Александру мне подбросила моя судьба, чтобы я искупил тот свой давний грех. Дала мне шанс сделать в этом мире доброе дело.

– Может быть ты и прав, Венедикт. Это очень сложный философский вопрос. Я значительно старше тебя. И мой жизненный опыт подтверждает, что наша жизнь значительно сложнее, чем это принято думать. Все в ней очень сложно переплетено, взаимозависимо. И нам еще очень далеко до раскрытия всех ее тайн. В жизни ничего не бывает спонтанного, все в ней закономерно. Вот только этих закономерностей мы, к сожалению, не знаем.
– Василий Иванович взглянул на ручные часы и досадливо поморщился.
– Извини, Венедикт, об этом говорить можно долго, но у меня критически нет времени. С тобой очень интересно было поговорить, но меня зовет мой служебный долг. Давай, шагай к Светлане Алексеевне, а я по делам поехал. Уже непростительно сильно опаздываю. Заходи в гости. Всегда буду рад тебя видеть. Можно будет поговорить с тобой поподробнее на любые философские темы. Расскажешь мне подробности проведенных тобой расследований. Ты знаешь, Венедикт, мы очень гордимся тобой. Ведь ты выпускник нашей школы.
– Баев поднялся с кресла и протянул Струкачеву руку.
– Очень рад был с тобой встретиться.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Венедикт, распрощавшись с Баевым, вышел из кабинета. Александра стояла в уголке, терпеливо ожидая решения своей судьбы. Увидев выходящего из кабинета Венедикта, она бросилась к нему. Подбежав, нетерпеливо заглядывая в его глаза, спросила:

– Дядя Веня, меня взяли в школу?

– Директор дал положительное решение по нашему вопросу, Александра. Но нам с тобой сейчас нужно сходить к заучу и окончательно решить этот вопрос. Так что пошли к ней.

Венедикт, постучав в дверь, зашел в кабинет и увидел склоненную над столом женщину. Она подняла голову, и Венедикт с волнением увидел знакомые черты Шуевой, с которой много лет назад он сотворил злую шутку.

Светлана Алексеевна с удивлением смотрела на вошедшего мужчину. В ее глазах суматошно заметались и смущение, и радость от неожиданной встречи.

– Здравствуйте, Струкачев, - Светлана Алексеевна смущенно прокашлялась.
– Венедикт, - женщина приподнялась со стула, - какими судьбами вы появились в этом кабинете? У вас не иначе, как возникли какие-нибудь проблемы? Могу ли я чем-нибудь помочь вам?
– забросала вопросами детектива взволнованная женщина.

– Здравствуйте, Светлана Алексеевна. Я очень рад видеть вас в этом кабинете. Вы самый достойный кандидат на этот пост, которого я могу только представить. И директор школы отзывается о вашей работе с самой высокой оценкой. Я действительно искренне рад, что тот мой дурацкий поступок не имел катастрофических последствий. Вы не держите на меня зла? Прошу ответить мне, снять с больной души тяжелый камень вины.

– Венедикт, я не держу на вас зла. Я вам об этом сказала при нашей последней встрече. Вы помните?

– Помню, конечно. Это единственное, что несколько поддерживало меня в моей долголетней борьбе с совестью.

– Венедикт, вы такой же болтун, как и в те далекие времена. Шучу, шучу! Не обижайтесь. Давайте лучше перейдем к вашим проблемам. Я так понимаю, что они у вас есть и весьма основательные. Иначе вы к нам не пришли бы. Присаживайтесь, - Светлана Алексеевна указала на стоящий рядом со столом стул.

– Да, Светлана Алексеевна у меня неожиданно возникла проблема, и я покорнейше прошу вас оказать мне помощь, - начал говорить Венедикт, усаживаясь на стул.