Проклятие сумрака

— Алексей, СПИДом можно заразиться только половым путём. — Ответил я.

Вообще, после расставания с Алисой во мне что-то перевернулось. Я стал реже шутить, я перестал дрочить, я перестал играть в империю хаоса. Сегодня я решил навестить своего друга, потому что стало до тошноты дерьмово на душе.

— Пошли уже, выйдем в подъезд. — Предложил я.

— Мне мама не разрешает. Я могу заболеть сильнее. — Воспротивился Алексей.

— Сделаем всё очень тихонько. — Ответил я.

В голове крутилась фраза «Как однажды мы тихонько трахались с твоей мамашей, пока ты дрых», но не было никакого желания её озвучивать. Лёха всё же согласился выйти в подъезд, с удивлением глядя на моё хмурое ебало.

— Макс, ты сам не свой. Люди сходятся и расходятся. Пора уже понять. Ты так не убивался, даже когда расстался с Полиной! — Заметил обеспокоенно друг.

— Да, знаю. — Я потёр виски. — Но это расставание какое-то тупое и недосказанное. Я чувствую, что у меня связаны руки. Я пытался дозвониться до Алисы, но она не берёт телефон.

— Конечно, не берёт. Ясно же, что это ты звонишь.

— Квартиру никто не открывает. У меня нет идей, как её найти, пока она ещё не уехала. — Проговорил я.

— А что ты ей скажешь? — Алексей удивлённо вздёрнул брови.

— Не знаю. — Я пожал плечами. — Попрошу остаться. Один хуй, её блядская наркоманская сестра скоро откинется. Зачем из-за этого переезжать?

— Макс, ты сейчас думаешь о себе! И не понимаешь, насколько плохо Алисе! — Объяснил друг.

— Да у меня сейчас тоже не зефир в анусе. — Возразил я.

— Просто отпусти её. У тебя в жизни ещё будут женщины.

— Таких не будет. Не хочешь бухнуть? Ах, да, ты же болеешь. Мамочка не отпустит. Ладно, пошёл я. — Я развернулся к выходу.

— Макс, давай приходи в форму. Зайди в империю — там ты хоть отвлечёшься. — Крикнул мне вслед друг.

Но я не пошёл домой. Я прошёл мимо своего подъезда и направился, куда глаза глядят. Прошло два дня. Алиса либо уже улетела, либо уже летит. Но я даже понятия не имею, в какой город. И я уже ничего не могу изменить. Хотелось напиться в сраку, но я гулял без денег. Да и где бухать? В барах и кафешках дорого, а сосать пиво за гаражами вообще не вариант. Завтра надо идти на учёбу, но я уже заранее решил, что проебу. Уважительной причины нет, но я что-нибудь придумаю. Либо у меня застрял в заднице гаечный ключ, либо мой писюн застрял в гаечном ключе. В любом случае, староста всё поймёт.

Я засунул руки в карманы. Холода немного спали, но всё равно на улице было не особо-то и тепло, а всё из-за ебаного ветра, который сносил всё на своём пути. Я взглянул в пасмурное небо, покрытое серыми тучами, и мне стало до жути одиноко и печально. Нет, определённо надо бухнуть, а иначе я просто ебанусь.

— Так, сколько у нас там денюжек? — Я стал шариться в карманах и нашкрябал сто пятьдесят рубасов. — Блять, ну, тут на бутылку пива только. Нахуй оно мне надо.

Может, купить пачку сигарет? Обычно, когда людям хуёво, они курят. Типа, это реально помогает или просто реклама сигарет? Мне стало до жути интересно, и я зашёл в первый попавшийся на пути магаз.

— Можно сигарет? — Спросил я.

Хотя было понятно, что без паспорта мне нахуя не продадут. Но сегодня мир был настроен за меня.

— Каких? — Спросила пухлая продавщица недоброжелательным тоном. Походу, она была заёбана не меньше моего.

— На сто пятьдесят. — Я бросил деньги на кассу.

Блять, а мог ведь зайти домой и взять деньжат побольше!

— Вэст подойдёт?

— Да что угодно подойдёт. — Ответил я.

На улице я понял, что у меня нет зажигалки. Ну конечно, блять! Просто ахуенное приключение — найти огоньку!

Я топал по недавно выпавшему снегу, хрустящему у меня под ногами, и ловил взглядом прохожих. Интересовали меня куряки. У них-то зажигалка точно есть. Вообще, я так верил в тот факт, что от сигареты мне полегчает, что желание поскорее закурить превратилось в манию. Если человеку дать таблетку-плацебо и сказать, что от неё ему станет лучше, то, скорее всего, так и будет. Но затем, когда ему станет снова хреново, он попросит снова эту таблетку. Для меня сигареты были плацебо. А я ведь никогда в жизни не курил! Кроме того раза, когда я в 16 лет попробовал затянуться за школой. Но опыт был неудачный: я втянул дымок в лёгкие и начал кашлять так, словно нанюхался пердежа жирной феминистки, и это мои предсмертные хрипы.

— Простите, закурить не найдётся? — Спросил я у мужика с тлеющей сигаретой в руках.

Мужик ничего не ответил, просто молча протянул зажигалку. Самое смешное, что я не знал о том нелепом факте, что пачку надо распаковывать. Я минуты четыре стоял, и как мудак открывал пачку и ещё минуты две пытался вытащить сигарету. Блять, какой же я мудак!

В общем, проблема была решена. Я зажёг сигарету и потопал дальше. Я затянулся спасительным дымом. Ебать, мне поплохело! Лёгкие кольнуло, и через секунду я уже стоял в полусогнутом состоянии и откашливался.

— Блять! Какая ссанина! Как люди это курят? И схуяли мне от этого должно стать легче? — Ругался я. — Ладно, ещё разок попробуем. — Я ещё раз затянулся, но лучше уж точно не стало. — Лучше бы я курил поношенные носки Алексея. От них точно круче вставляет, чем от этой хуйни! — Возмутился я.

После трёх затяжек лучше не стало. После пяти тоже. После десяти у меня стала кружиться голова. Лёгкие стали смиренно принимать горький дым внутрь себя, хоть я всё ещё покашливал. Но тяжёлая голова меня радовала. Что ж, курильщики, сегодня я понимаю, почему вы кайфуете от сигарет!

Мне так понравилось это расслабленное ощущение, что следом я закурил ещё одну, предварительно стопорнув ещё одного курящего мужика. Потом ещё одну. Следом ещё. А после седьмой или восьмой я конкретно обблевался прямо в сугроб.

— Ох, ебать! — Кряхтел я. — Сигареты — зло. Будем знать. Фу, блять, вкус табака, кажется, пропитал все мои органы. У меня сейчас из жопы чёрное говно, походу, полезет. — Я снова смачно блеванул в сугроб, а затем пизданулся на жопу. — Лучше бы меня изнасиловал цирковой бегемот, который случайно сбежал с представления, чем эта ссанина! — Я вытер рот. — Ладно, Максон, топаем домой. На сегодня достаточно приключений. Сегодня переживу день. А завтра точно набухаюсь. Пошло оно всё!

* * *

Четвёртый день без Алисы.

Я не соврал себе. Как только начался новый денёк, то я написал нашей старосте Алёне, что на вечер поздний нажрался несвежей самсы, и у меня сейчас пердачелло разрывает на куски. Предложил в качестве доказательства скинуть ей мой унитаз, но та любезно отказалась и пожелала мне скорейшего выздоровления. Так как я не мог остаться дома из-за мамы, то я отправился на прогулку. Денег было не особо много, но они были. Во рту стоял ужасающе мерзкий вкус сигарет, которые я вчера по одури скурил, ожидая, что мне полегчает. Если мне и полегчает, то уж точно не от этого. Я отправился в алкомаркет, но не ближайший, а тот, что располагался подальше от моего дома, дабы не натолкнуться на соседей или знакомых. «От алкашки-то мне точно станет лучше» — наивно думал я. Честно говоря, за всю жизнь я ни разу не бухал с утреца-пораньше, и даже слышал, что это удел алкашей, но мне всегда было похуй на такие клейма. Какая разница, когда человек пьёт? Чем вечер отличается от утра? Если человек захотел прибухнуть с утра, разве можно его за это винить? На то должна быть причина. Например, такая, что он с самого пробуждения понял, что день полная параша, а мир — говно, и он желает уйти во вселенную счастья и розовых пони. Поэтому никогда не осуждайте тех, кто бухает с утра, порядком не разобравшись в причине сего действа. Ну, это я так, на будущее.