Проклятие виселицы

— Чтобы дать Финчу время сбежать, — проворчал Тальбот. — Я повсюду искал, а парня и след простыл. А перед тем, как вот эта кинулась к Хью, я обнаружил её в подвале. Должно быть, подняла для мальчишки решётку, а потом постаралась его прикрыть.

— Вовсе нет, — выкрикнула Элена. — Я не знаю, где Финч. Может, просто прячется в какой-то комнате. Вы же знаете — если он не захочет чего-то делать, то и не станет.

Матушка быстро замахнулась и ударила Элену по лицу так сильно, что та чуть было опять не потеряла сознание. Там, где по коже шаркнули пальцы, щека горела огнём.

— От тебя нам одни проблемы. С того самого дня, как Бычок тебя притащил. Ты, видимо, считаешь, что сделала для мальчика доброе дело? Разве тебе не понятно, что Финч сумеет позаботиться о себе не лучше слепого котёнка? Он вырос на острове Или. Мать умерла в родах, а его воспитала одна из тех кормилиц, что берут полдюжины детей за раз, и ни одному молока не хватает. Большинство умирает до года. Один Бог знает, как этот паршивец выжил. И как думаешь, где такое никчёмное создание найдёт работу? Ни навыков подмастерья, ни мускулов — кто его наймёт? А если его и возьмут — не на честное дело, поверь. Если мальчишка не умрёт от голода в канаве, то попадёт на виселицу за воровство, это единственная работа, на какую его кто-то может взять.

По щекам Элены текли слёзы. Не только из-за Финча, болели синяки и раны на теле. Она больше не могла всё это терпеть. Она торопливо вытерла слёзы, но Матушка успела их увидеть.

— Теперь уже поздно хныкать, дорогая. С таким же успехом ты могла бы собственными руками задушить мальчишку, избавила бы от мучений.

— Я не помогала ему сбежать, — жалобно возразила Элена, но она понимала — никто ей не верит.

— Давай, иди в постель. До рассвета ещё несколько часов. А мы с Тальботом тем временем прикинем, как выбраться из этой передряги.

Элена завернулась в овечью шкуру, и, прихрамывая, побрела из комнаты. Теперь сад опустел, а все фонари погасли. Когда она осторожно открыла дверь спальни и скользнула к своей лежанке, никто не пошевелился. Она лежала без сна в темноте. Каждый дюйм тела ныл и горел. Ей так хотелось уснуть, но сон не шёл. Она ненавидела Хью, испытывала к нему отвращение, какого не знала раньше. Злость бушевала в ней как яростный белый огонь. Если бы не он, Финч не захотел бы бежать. А теперь Хью узнал и о ней. Он пока не всё понял, в этом она уверена, но станет думать о её рыжих волосах и о том, почему она пыталась их скрыть. И в конце концов догадается, кто она. И если Хью на самом деле не поверил, что убил её этой ночью — он вернётся, как только узнает правду.

А где сейчас бедный маленький Финч? Матушка сказала, они с Тальботом во всём разберутся. Значит ли это, что они пойдут его искать? Смог ли он избежать опасности? Она должна знать, что с ним. Что если Матушка права, и Элена послала Финча на смерть? Она этого не вынесет. Он должен спастись, должен.

Она не раздумывая сунула руку под матрас и нащупала маленький твёрдый свёрток. Элена развернула его, провела пальцами по иссохшим рукам и ногам, голове, телу. Она плюнула на палец.

Этот грязный скот заставил Элену раскрыть рот и удерживал челюсти рукоятью ножа, проталкиваясь между губами. Её опять чуть не стошнило от жгучей волны нахлынувших воспоминаний. Когда он закончил, её рвало, пока желудок не опустел. Поэтому Хью и ударил её, разбил голову о деревянную кровать. Но она до сих пор чувствовала и его вкус, и собственную кровь там, где рукоять кинжала впивалась в рот.

Она смазала мандрагору окровавленной слюной, снова завернула крошечное тельце и спрятала обратно под тюфяк, потом свернулась калачиком и стала думать о Финче.

***

Хью склонился над парапетом моста, глядя на реку. Бледный отсвет рассвета только крался по краю неба, на грязной воде внизу отсвечивали блики золота. В слабом свете умирающего фонаря виднелись очертания двух стражников, сгорбившихся у ограды на дальнем конце моста. Днём Епископский мост служил одним из входов в Норвич, но по ночам был закрыт, и считалось, что охранялся. Однако не этой ночью — оба охранника храпели, как свиньи в грязи. Хью разрывался между желанием разбудить их пинками или втиснуться между ними и уснуть. Он чувствовал себя выжатым, словно из него высосали всё до последней капельки крови, но разум оставался ясным.

Хью ощутил под рубашкой меховой пояс и улыбнулся. Та знахарка одарила правильного человека. Он собирался заполучить всё, чего хотел и заслуживал. И в отличие от брата, знал, как воспользоваться властью.

Как легко оказалось найти ту беглянку Осборна. Она практически сама влезла на колени Хью, как будто её влекло к нему. И не её первую. Некоторые женщины просто не могут не играть с огнём, они желают сгореть. Жаль, если девчонка померла. Было бы приятно наблюдать что с ней сделает Осборн. Но Хью ещё вернётся в публичный дом позже, выведает, жива ли она. Если да, он сумеет найти в городе какое-нибудь местечко и подержит её взаперти, пока не соберется обратно в Гастмир.

В любом случае, он пока не собирался покидать Норвич. Он намеревался заняться собственными неотложными делами.

Хью был поражен, узнав, что Рауль ездил в Норвич по поручению Осборна, искать девчонку. Он считал, Рауль приехал сюда потому, что разузнал о предателе, и Хью собирался этим воспользоваться. Он всё ещё был уверен, что в измену каким-то образом вовлечён Рафаэль, и намеревался найти доказательства — ради одного только удовольствия полюбоваться, как этот мерин станет упрашивать палачей смилостивиться. Ну, а если Хью сумеет поймать Рафаэля вместе с другими, кто помогал французам, тогда ему будет что предложить Иоанну. Уж он-то не повторит ошибки Осборна, не станет ждать обещания новых владений. Он потребует свою награду сейчас — головы предателей в обмен на богатое поместье. Это честная сделка.

Когда от пойманного на краже болотного жителя Хью узнал о "Святой Катарине", награда оказалась почти у него в руках. Но даже после основательного избиения несчастный сказал только, что корабль привезёт контрабандой французов, а имени того, кто им помогает, он назвать не смог или не хотел. И как Хью ни старался, больше ничего узнать не удалось. Поэтому в конце концов пришлось послать анонимное предупреждение в гарнизон. Так, думал Хью, он сумеет приписать заслугу себе, если французов схватят, и не выглядеть дураком, если вся эта история окажется ложной.

Он ожидал, что солдаты Иоанна появятся и схватят французов при высадке на берег. Он даже отправился в бухту, посмотреть, как будут разворачиваться события, уверенный, что тот, кто помогал французам, кем бы он ни был, придёт встречать корабль и он, Хью, сможет натравить на него солдат. Но неуклюжей попыткой захватить сам корабль люди Иоанна сломали все его планы. Корабль охватило пламя, не осталось даже доказательств, что французы вообще были на борту. И Хью решил — тот дрожащий мелкий воришка просто выдумал басню, чтобы спасти свою шкуру.

Вся та история оказалась для Хью бесполезной, однако теперь, если он выяснит, кто убил этого идиота Рауля, это может вывести его на гнездо изменников — лучший подарок для короля. А то, что нашлась беглая крестьянка — хороший знак. Неужто, как и напророчила знахарка, для Хью взошла звезда?

Он найдёт изменников там, где не смог этот дурень Рауль. Заслужит признательность короля и получит от него земли, а может, и все земли братца тоже — почему бы и нет — это станет венцом победы. Да, загорелся Хью, он непременно настоит в своей сделке на этой небольшой детали.