Прометей: повелитель стали

— Зачем? — мой вопрос поставил ее в тупик, она даже застыла с открытым ртом.

— Чтобы был всего один вождь, ты, — прожевав, ответила Миа, вычищая лепешкой крошки мяса и жир со сковороды.

— Мы не будем убивать людей просто так, Миа, но если они придут сюда, тогда покажем им Кузькину мать.

— Что такое Кузькина мать, — спросила Нел, оторвавшись от дел.

— Это его женщина, к которой он хочет уплыть на большой лодке, оставив нас здесь, — заявила рыжеволосая бестия, глядя мне прямо в глаза. — Если это не так, скажи нам, Великий Дух Макс Са, зачем ты построил большую лодку? — зеленые глаза Мии сверлили, требуя ответа. Но главное было не это: невыносимая боль плескалась в глазах Нел, которая, застыв истуканом, смотрела на меня.

Глава 21. Повелитель стали

Несколько минут я сидел, застыв на месте, понимая, что ни с кем, кроме американцев мы вариант с Бермудами не обсуждали. Просто еще было рано, так как такое длинное путешествие могло состояться только с проверенным и готовым экипажем. Шутка ли: пересечь на большой шлюпке, которой являлась «Акула», Атлантический океан. Это не прибрежное плавание. Это, возможно, целый месяц в открытом океане, где из средств навигации будут только сильно изменившаяся звездная карта, да компас. Еще неизвестно, где здесь магнитный полюс Севера и как сильно он отстоит от географического.

Конечно, я думал про своих детей и жен в связи с предстоящим путешествием. С одной стороны, не был уверен, что достигну Бермуд, и тем более, что смогу вернуться в свое время. С другой стороны, не собирался их оставлять здесь, ибо мы в ответе за тех, кого приручили. Но, даже сумев достигнув Бермудского треугольника, не было никаких гарантий, что удастся пройти сквозь «кротовую нору». И даже пройдя ее, не было уверенности, что попаду на свою Землю или в свое время. А если закинет к динозаврам? Или еще в какую-то Вселенную, где люди — низшие существа и их разводят для определенных работ.

С того момента, как впервые была озвучена вероятность доплыть до Бермуд, меня донимали эти мысли. Я и американцы попали почти в одно время в этот мир, хотя между нами была разница в семьдесят лет. В каком времени мы окажемся, если удастся вернуться? В настоящем? В моем или их настоящем? Или в прошлом? А может в будущем спустя сотни или тысячи лет?

А если вообще не наша Вселенная? И таких вопросов были тысячи. Само собой, даже не решив для себя окончательно, что я точно хочу вернуться таким сомнительным путем, я не говорил этого женам. И теперь в их глазах я выглядел трусом, что собирался сбежать. Но кто нас сдал? Герман или Лайтфут? Или они просто проболтались своим женам, а те слили информацию Мии. Может мне не Ара, а ее надо было сделать начальником тайной канцелярии. Смотри, как сверлит глазами, доиграется сейчас до пощечины, слишком распустил эту блондинку.

— Миа, кто тебе сказал это? — холод в моём голосе немного остудил рыжеволосую, которая опустила глаза. Нел вздрогнула и стала торопливо заниматься сковородой.

— Гу, — промямлила она и добавила, — это жена Уила, словно я сам не помнил, чья это жена. Значит, проболтался Лайтфут, хорошо, он свое получит, видно в Армии США его плохо научили держать язык за зубами. Но ситуация требовала прояснения, потому что невысказанный вопрос так и стоял в глазах обеих жен.

— Если я буду отсюда уезжать, вы и дети поедете со мной. Но пока я сам этого не скажу, не надо никого слушать, потому что только я решу, когда и куда поехать. Вам понятно?

— Да, — тихо ответила Нел, облегченно выдыхая.

— Миа, тебе понятно? — повысил я голос.

— Да, Макс Са, — в ее голосе тоже слышится облегчение и радость. Несмотря на всю свою воинственность и независимость, она также рада, что ее не собираются оставлять.

— Может быть, я и захочу вернуться в мир Неба, но вы точно будете со мной, поэтому больше никаких разговоров на эту тему. Может я и не захочу и вы все равно будете со мной. Это было в последний раз, когда я услышал от вас сомнения в моих действиях. Вы помните, кто я, и не забывайте об этом.

— Хорошо, Макс Са, — хором откликнулись обе жены.

— Сегодня и еще пять дней я сплю один. Вы обе наказаны за сомнения в моих действиях. Придете в мою комнату только через шесть дней, — я покинул стол и отправился спать. Наказания они не заслуживали, просто я заслуживал отдых.

Их еженощные скачки на животном святого Бенедикта без седла, меня утомили. Это выражение я как-то прочитал в «Декамероне» и оно мне очень понравилось. Давно я не засыпал и не просыпался один: во время завтрака вспомнил свое обещание укоротить язык американцу, что слишком много информации доверяет своей жене.

Лайтфут и Рам занимались ковкой меча. Еще на походе к кузнице слышал их довольные голоса и веселую перебранку. Американец при виде меня радостно устремился навстречу:

— Сэр, у нас получилось!

— Что получилось, Уильям?

— Найти температурные пропорции закалки и отпуска клинков, чтобы сталь получалась и твердая, и пластичная в меру. Посмотрите сами, я сейчас принесу, — с этими словами он сбегал к своей хижине и вернулся с клинком. Клинок был наточен, но не был отшлифован. По сути, это пока была заготовка с длиной лезвия примерно пятьдесят сантиметров.

Оглядевшись по сторонам, Уильям нашел палку толщиной с запястье.

— Попробуйте, сэр! — он передал мне клинок, уперев палку в землю. Я нанес рубящий удар по палке, оставив глубокую засечку. После пятого удара палка была перерублена.

— Посмотрите на лезвие, сэр, — я внимательно осмотрел клинок: ни замятин, ни сколов режущей кромки не было. Действительно, лезвие получилось неплохим. Но Лайтфуту этого было мало, не дожидаясь моего ответа, он сбегал к берегу и притащил кусок ребра кита. Положив его на пенек, попросил:

— Бейте сильнее, сэр, не бойтесь испортить лезвие. Ребро шириной в четыре сантиметра я перерубил двумя ударами. Снова осмотрел лезвие, но дефектов не обнаружил. Это было потрясающее, я даже забыл, что пришел укоротить американцу язык.

— Как? — это было все, что мне удалось вымолвить.

— Сэр, в той свинцовой руде, что в последнее время приносил Зик, я обнаружил вкрапления какого-то металла. И мы решили поэкспериментировать. В своем горне мы приготовили сталь, с разной степенью интенсивности кричного передела, — Лайтфут увидел по моему лицу, что я ничего не понял, вздохнул и начал объяснять сначала. — В нашем чугуне после плавки руды процент содержания углерода более двух процентов. Нагревая чугун и потом отбивая его, мы уменьшаем процент углерода. Углерод дает железу твердость, но при высоком проценте углерода, сталь хрупкая, почти как чугун. Если углерода мало, то сталь становится мягкой, пластичной.

— Уильям, ты говорил, что нашел новый металл в свинцовой руде. Или я неправильно понял? — прервал я американца.

— Правильно сэр, я как раз про это хочу сказать. Я закинул кусок свинцовой руды с вкраплениями нового металла в железную руду. Когда вся руда выплавилась в чугун и мы открыли домну, я увидел, что свинец из куска руды расплавился давно, а этот металл только деформировался и немного стал мягче. Мы с Рамом долго ковали его, постоянно нагревая, и получили очень тонкий слой. Полоски этого металла хрупкие, но когда в горне мы нагрели железо и просто вковали его в железную пластину, я заметил, что металл охотно смешивался с железом. Закалку и отпуск я провел как обычно, но клинок получился у меня совершенно другой по качеству. Он не хрупкий, но твердость у него при этом очень хорошая.