Пронзенное сердце

— Наверняка это тот самый лорд Фроум, который постоянно участвует в дебатах в палате лордов, — заметила девушка. — Я счастлива, что встречусь с ним.

— Тогда, если тебя это устраивает, будь готова к шести часам.

Лорд Колуолл встал и вслед за Наталией вышел из столовой. Девушка поняла, что он собирается подняться к себе в спальню, и негромко, чтобы не расслышали слуги, попросила:

— Милорд, я могу надеяться, что вы не забудете о семье того батрака? Завтра я отвезу им немного продуктов, однако мне кажется, что это не единственная семья, нуждающаяся в помощи.

— Я же сказал тебе, Наталия, что не желаю, чтобы ты вмешивалась в мои дела, — отрезал лорд Колуолл.

Он повернулся и ушел, оставив ее стоять в коридоре.

На приеме у лорда Фроума было чрезвычайно интересно. Хозяин дома пригласил еще четверых гостей, так как решил, что молодожены, пока длится их медовый месяц, будут чувствовать себя неуютно при большом стечении народу. В общей сложности за столом сидело двенадцать человек, в том числе сыновья и дочери хозяина дома.

Особняк лорда Фроума поражал своей красотой, блюда отличались изысканностью, а леди Фроум оказалась чрезвычайно гостеприимной и доброжелательной женщиной, умевшей создавать теплую и уютную атмосферу. Ее дочери с подкупающей искренностью восторгались платьем и драгоценностями Наталии.

Леди Фроум была знакома с леди Маргарет, поэтому довольно много рассказывала о днях их молодости и о красоте матери Наталии.

Девушка узнала, что за леди Маргарет ухаживали самые красивые молодые люди, но все они получили отказ. И только преподобному Адольфусу удалось завоевать ее сердце. Она вышла за него замуж несмотря на упорное сопротивление родителей.

Наталии хотелось о многом поведать леди Фроум, а еще больше ей хотелось послушать ее рассказы, поэтому она была сильно удивлена, когда лорд Колуолл заявил, что время позднее и пора возвращаться домой.

Покинув теплый и уютный дом, они вышли в холод ночи. Но роскошная и удобная карета была оснащена обогревателем для ног, панели которого украшали фамильные гербы Колуоллов. Опустившись на сиденье и откинувшись на мягкие диванные подушки, они укрыли ноги широкой меховой полостью.

"Этот крохотный мирок принадлежит только нам", — подумала Наталия.

Она спросила себя, что будет делать, если лорд Колуолл обнимет ее и поцелует.

Сдастся ли она? Ответит ли ему?

Она понимала, что больше всего на свете желает почувствовать его губы, однако ее останавливало воспоминание о разговоре с сэром Джеймсом, о заявлении лорда Колуолла, высказанном таким холодным тоном. Ведь ничего не изменилось, в который раз убеждала себя девушка.

Они миновали центральную часть Херефорда и ехали по дороге, ведущей к окраине города, когда внезапно карета остановилась, причем так резко, что Наталия едва не упала на пол.

— Что случилось? — крикнул лорд Колуолл, выглянув в окно.

Лакей открыл дверцу.

Боюсь, произошло несчастье, милорд, — принялся объяснять он. — Мы заметили ребенка, только когда он был почти под колесами кареты.

— Какого ребенка? — спросил лорд Колуолл.

Но Наталия не стала дожидаться ответа и выпрыгнула на дорогу.

В свете дорожного фонаря она увидела щуплое тело мальчика, лежавшее прямо под колесами кареты. Она опустилась рядом с ним на колени и услышала, как лорд Колуолл обратился к лакею:

— Как же это случилось?

— Должно быть, мальчишка шел по дороге, милорд. Мы увидели его, только когда лошади буквально занесли над ним копыта. И переехали бы его, не успей мистер Хемптон вовремя осадить их.

— Он мертв? — спросил лорд Колуолл.

Но Наталия опередила лакея.

— Нет, — ответила она, — кажется, он без сознания. Но у него очень глубокая рана на ноге, и он весь в крови.

— Знать бы, где он живет, — проговорил лорд Колуолл. — Возможно, будет лучше, если мы отвезем его в город.

— Думаю, милорд, — вмешался сидевший на козлах кучер, — этот паренек — из приюта.

— Из какого приюта? — удивился лорд Колуолл.

— Из приюта для сирот, построенного дедом вашей светлости.

— Ах да, конечно же, — воскликнул лорд Колуолл.

Наталия попросила лакея перенести мальчика в карету. Его уложили на диванчике напротив сиденья.

Теперь, при свете яркого фонаря, освещавшего карету, Наталия смогла рассмотреть ребенка. Оказалось, что ему не больше четырех-пяти лет. У него были светлые волосы, бледное лицо с тонкими чертами — вполне возможно, что бледность была вызвана травмой. На лбу мальчика темнел огромный синяк — очевидно, он ударился о камень.

Наталия ощупала его ноги и убедилась, что благодаря мастерству Хемптона колеса кареты только сбили малыша, не причинив ему особого вреда.

Она укрыла мальчика меховой полостью, и в это мгновение в карете появился лорд Колуолл.

— Езжай к приюту, — приказал он, — и не спеши.

— Слушаюсь, милорд.

Наталия так и осталась стоять на коленях на полу кареты. Она придерживала мальчика, чтобы он не упал. Бриллиантовое ожерелье сверкало в свете фонаря, отбрасывавшего яркие блики на волосы девушки.

Они медленно проехали около мили, и за все это время лорд Колуолл, не отрывавший от жены глаз, не проронил ни слова.

— Ребенок все еще без сознания, — сказала Наталия, когда карета остановилась. — Надо предупредить, что он нуждается в тщательном уходе, и попросить, чтобы послали за доктором.

— Сомневаюсь, что он согласится ехать в приют в такой поздний час, — заметил лорд Колуолл.

Наконец усилия лакея, довольно долго стучавшего в дверь, увенчались успехом.

Наталия, не вполне уверенная, что лорду Колуоллу удастся настоять на том, чтобы ребенку оказали срочную помощь, последовала за мужем, который вылез из кареты и поднялся по каменной лесенке небольшого здания из красного кирпича с узкими окнами.

— Должно быть, это Тимоти, милорд, — донесся до Наталии женский голос. — Он часто убегает и отправляется на поиски матери. Он не так давно появился в приюте и еще не привык.

У женщины был изможденный вид. Передник, надетый поверх платья, не блистал чистотой, лоб закрывали выбившиеся из-под чепца волосы.

— Я леди Колуолл, — выступила вперед Наталия, протягивая ей для приветствия руку. — Сожалею, что мы ранили одного из ваших малышей.

— Слишком уж их много, миледи, в том-то все и дело, — грустно проговорила женщина. — В настоящий момент у меня двадцать малышей — и ни одного помощника.