Пропащие девицы

– И все-таки среди всех героев романа ты выбрала самого большого мечтателя. Безумного святого. Наверно, есть в тебе что-то хорошее, Патриция Бэйтман. Что-то не присущее беспринципным журналюгам, – Джей хитро прищурился, наблюдая, как Патти медленно восстанавливает самообладание, выпуская из рук скомканную салфетку.

– Была бы я беспринципной, то занималась бы терками вокруг лосося со всей бессмысленностью и суетностью политического обозревателя, который пытается убедить себя и аудиторию в собственной важности. Вместо этого я занимаюсь светской жизнью и не питаю иллюзий о вечном, потому что знаю, что все вещи проходящи, точно сезоны моды.

– Я так и знал, что ты оценишь глубину моей личности и решишься-таки на настоящее свидание. Вся эта идея с дружеским ужином ведь с самого начала была для отвода глаз, правда? – Джаред переигрывал, намеренно добавляя своим движениям и мимическим выражениям гротескности.

Они подошли к грани, где Патриция должна была сменить свою самурайски-холодную манеру разговора всплеском раздражения, который бы подтвердил желаемые выводы, но вместо этого девушка лишь рассмеялась, громко и искренне. Сомнений не было, Лето слишком внимательно за ней следил, чтобы не заметить фальши.

– Я не удивлюсь, если ужинать нам придется действительно вдвоем. Можешь потом поблагодарить Робин, – отдышавшись, ответила Патти, – она сейчас, небось, сидит посреди огромной кучи шмотья и думает, с чем ее новая пара ботинок будет смотреться не так ужасно.

Вспомнив страхолюдные Maison Margiela, Патриция Бэйтман вновь залилась смехом.

Подозрения Патриции Бэйтман были не напрасны. Робби знала, что пиздец как сильно может опоздать, но это не мешало ей в ужасе переворачивать свой гардероб. Она устала примерять платья, топы, юбки, которые бы хоть как-то прилично смотрелись с меховыми башмачками. Но все выглядело ужасно.

Девушка взглянула на часы и обессилено упала поперек своей кровати, заваленной одеждой. На экране ноутбука M.I.A. размахивала руками, допевая свою отвязную «Bad Girls». Робин перевернулась на спину и начала тихонько подпевать, обводя взглядом свою комнату. На спинке кресла валялась кепка цвета золотистого металлика из прошлогодней коллекции Stella McCartney.

– У меня где-то была клевая курточка, – молнией рванув к шкафу, Уильямс снова с головой исчезла в мире вешалок и шуршащих тканей.

Наконец найдя нужную шмотку, Робби наспех натянула короткие джинсовые шорты и черный тонкий свитер, который полностью открывал ее живот. Еще полчаса понадобилось ей для того, чтобы уложить волосы и намазать живот маслом с эффектом сияния от Victoria’s Secret, аромат которого мог перебить даже самые «ядерные» духи. Теперь она благоухала, как гребаное фруктовое желе, но ей самой это не приносило абсолютно никакого неудобства.

Когда в дверь громко постучали, Роббс, выругавшись, вставила в левое ухо огромную серьгу-кольцо и вприпрыжку выбежала из своей комнаты.

Джек стоял на пороге с огромным букетом роз. Именно таких роз, которые она в прошлый раз отправила в мусорное ведро. Про себя Робин вдруг стало как-то стыдно за то, что ей в голову вообще могло прийти так поступить с цветами, которые прислал для нее Джек, очевидно, от всего сердца.

– Ты еще не готова, – Уайт улыбнулся, с усмешкой глядя на ее оголенный живот, натертый чем-то отвратительно блестящим.

– Пожалуйста, дай мне пять минут! – Уильямс приняла из его рук букет и смущенно опустила ресницы. – Очень красивые цветы… И, знаешь, спасибо, что согласился прилететь и пойти со мной на этот ужин. Я ведь знаю, как тяжело тебе вырваться во время тура и…

Мужчина подошел ближе и приложил палец к ее губам, заставив замолчать.

– Милая, я просто хочу, чтобы ты была счастлива, – произнес он. – И если для этого мне нужно быть сегодня здесь, значит, я буду здесь.

Бинго! Джек увидел этот огонек в ее огромных доверчивых глазах и понял, что теперь ему уже пора перестать трястись из-за того, что произошло в Нью-Йорке. Робин была просто очередной из тех женщин, которым достаточно пары ласковых фраз, чтобы забыть обо всем на свете.

– Джек!.. – девушка бросила букет на стол и обвила руками его шею, прижимаясь к груди Уайта всем телом. – Я так боялась, что больше никогда не смогу обнять тебя вот так…

Объятия Джека были полны целомудрия. Он положил ладони на спину Робби и нежно погладил девушку по волосам. Конечно, он боролся с собой. Боролся с отвращением, которое начал испытывать, как только почувствовал приторно-сладкий аромат ее парфюма. На секунду у него даже возникло ощущение, будто он обнимает огромную фруктовую конфету. Нет, выносить этот запах, ее тепло и гребаные нежности совершенно невозможно! Черт бы побрал все это дерьмо!

– Робин, если мы задержимся еще немного, то непременно опоздаем, – Джек мягко отодвинул ее и сдержанно улыбнулся. – Не люблю опаздывать.

Уильямс как по команде метнулась в свою комнату, и не успел Джек вздохнуть свободным от ее тошнотворных духов воздухом, наслаждаясь мыслями о том, что еще немного, и он сможет лицезреть Патрицию Бэйтман на протяжении всего ужина, девушка уже вновь стояла перед ним. Робби широко улыбалась, переминаясь с ноги на ногу. С ноги на ногу… С ноги на ногу, на которых красовались меховые тапочки, похожие на… На полный пиздец похожие!

– Ты собираешься пойти в ресторан ТАК? – Уайт с ужасом оглядел Робин с головы до ног.

– Ну, да, – она улыбнулась и, надев на голову кепку, покрутилась перед огромным зеркалом в гостиной. – Между прочим, Бейонсе и Рианна всегда так ходят. Обожаю их!

– А, ну конечно!.. – Джек медленно опустился на край дивана. – Робби, ты действительно не хочешь переодеться?

Девушка с обидой посмотрела на гитариста и ответила:

– Я же ничего не говорю тебе о том, что ты собираешься идти в ресторан в этой шляпе! – она махнула рукой на белоснежный головной убор Джека, который прекрасно сочетался с классическим черным костюмом, в коем пришел мужчина. – А, между прочим, так даже по улицам никто не ходит!

– Раньше все носили шляпы, – сухо произнес Джек. – А женщины носили платья. И очень жаль, что теперь эти традиции поддерживают лишь единицы.

– Если тебе не нравится, как я выгляжу!.. То я… Я… – Робин опустила глаза и приготовилась разрыдаться от обиды.

Но Уайт предвидел это. Поэтому подошел к девушке и, обняв ее, чмокнул в макушку, предварительно сняв с Робин ужасную кепку.

– Ты просто ослепила меня своей красотой, – притянув к себе Роббс, Джек провел пальцами по ее щеке. – Ты прекрасна.