Пропавшая без вести

– Я знаю, что это, - важно кивнул Дима, радуясь, что хоть что-то понимает.
– А когда вы его сделали? Ну... Радомир успел вас изменить?

– Изменить?
– брови мужчины поползли вверх.

В лицо Колпакову бросилась кровь. Может, он сморозил какую-то глупость?

– Радомир мне сказал, что он хочет так изменить будущее, чтобы с вами что-то плохое произошло... ну, я так понял его идею.

Кьяно помрачнел - видимо, парень задел его больную мозоль.

– Не буду врать - я не знаю, что удалось, а что не удалось этому господину. Но память моя не стерлась, а это главное...

– Вам повезло!
– искренне воскликнул Дима, который после событий вечера был всецело на стороне Кьяно и его сестры.

– При чем тут везение?
– поморщился визитер.
– Я ведь объяснял - я не совсем местный... мудрый человек подобрал бы к такому, как я, иной подход... Но, к счастью, Радомир хотя и умен (этого не отнимешь), но не мудр. Увы, я не могу уверять, будто его действия вообще не имели негативных для меня последствий. Имели, и серьезные... и все-таки я здесь, живой и невредимый...

"Да, теперь вы здесь... Но вот зачем?" - хотелось спросить Диме, но он не рискнул задать этот вопрос и заговорил о другом:

– А ваша сестра? Миа, кажется ее зовут? Она тоже с вами?

Кьяно поджал губы и ответил после продолжительной паузы:

– Нет... к сожалению. Я не знаю, где она, что с ней сталось. Собственно, неизвестность ее судьбы и является тем серьезным негативным последствием действий Радомира, о котором я упоминал.

Дима едва удержался, чтобы не поморщиться. Речь Кьяно была слишком высокопарной, сложноподчиненной, и потому общий смысл слов терялся, парню приходилось прилагать определенные умственные усилия, чтобы понять основную суть сказанного. Впрочем, критиковать поразительного собеседника Колпаков не спешил - даже мысленно. В конце концов, кто знает, где и как этот Кьяно выучился говорить на языке (языках?) чуждого ему мира? Тут бы хоть с английским справиться!

– И что, получается, вы с Радомиром, двое Бессмертных, будете разгуливать по прошлому и будущему и все вокруг менять?
– не без трепета осведомился Дима. Реальность вдруг представилась чем-то неустойчивым и зыбким, как рисунок на песке...
– Вы-то оба надежно защищены!

На лице Кьяно появилось торжествующее выражение, причем появилось столь неожиданно, что Колпаков удивленно заморгал, недоумевая, что за повод для радости отыскал визитер.

– О, нет, - сладким тоном произнес Кьяно, по-кошачьи улыбаясь.
– Радомир меня недооценил... я закрыл для него и прошлое, и будущее. Я запер все входы и выходы, если ты понимаешь, о чем я.

– Не совсем...
– честно признался Дима.

– Радомир не знает, что в некоторых областях магии я сильнее него. В частности, я лучше разбираюсь в теории времени.

– И что?
– наморщил лоб Дима, силясь угадать, к какому выводу подводит его Кьяно.
– Что из этого?

– Я запер Время. Отныне никто не сможет странствовать между прошлым и будущим. Никто и никогда... вернее, до тех пор, пока я сочту возможным "открыть проход".

– Никто не сможет?

– уточнил парень.
– И вы тоже?

– И я тоже, - кивнул Кьяно с тенью сожаления.
– Такова плата... закрыть время персонально для Радомира - задачка слишком энергоемкая. Ну, и потом, я хорошо понимаю, как опасно менять будущее и прошлое по собственному желанию. Я готов остаться здесь и сделать вид, будто принадлежу этой эпохе. А там видно будет...

– Нужно было остаться у себя в будущем, - пожал плечами Колпаков, вообразив не без содрогания, что ему пришлось бы застрять где-нибудь в прошлом, с менее развитой техникой, с устаревшей моралью...

– И позволить Радомиру поселиться в прошлом и творить бог знает что?
– с угрозой спросил Кьяно, сузив глаза.
– Вот уж нет!

– Резонно, - вынужден был признать Дима, вздыхая.
– А вам не приходило в голову, что Радомир может разобраться в теории времени или как ее там... и самостоятельно открыть проход в прошлое и будущее?

– Приходило. В отличие от своего соперника, я не привык недооценивать врагов. Так что я допускаю, что подобный исход возможен... сидеть сложа руки Радомир вряд ли станет. Что ж... это еще одна причина остаться тут и следить за всем, что происходит. Я должен его остановить... любой ценой и с твоей помощью.

Дима подумал, что ослышался.

– С моей помощью?
– повторил он скептически.
– С чего бы?

Кьяно казался удивленным:

– А ты думал, я спас тебя просто так, из альтруизма?

– А почему бы и нет?
– покраснев, задиристо отозвался парень.
– Я не до конца потерял веру в людей...

Кьяно вздохнул и как будто слегка смягчился:

– Что ж, мне и правда было жаль тебя... ты - как моя сестра, Миа... еще одна невинная жертва человека, который потерял контроль над своими действиями. Но это не единственная причина. Мне нужен союзник, и ты - отличный кандидат на эту роль.

Дима с искренним изумлением воззрился на него:

– Да какой из меня герой-союзник?!

– Очень неплохой, ты просто излишне критичен к своим недостаткам и не вполне осознаешь собственные достоинства - а они есть, поверь, - наставительно заметил гость.
– Я немного знаю тебя будущего... то есть мы никогда не были знакомы, но, проводя расследование, я заглядывал в разные слои времени и видел, каким ты можешь стать лет через 10... Поверь мне, такого человека лучше иметь среди друзей, чем среди врагов.

Дима против воли почувствовал себя польщенным. А Кьяно, добивая его, продолжил:

– И потом... ты что, не хочешь остановить его? Радомир опасен, опасен для тебя же - в первую очередь.

– Черт, об этом я не подумал...
– обеспокоенно пробормотал Колпаков, только сейчас сообразив, что рано или поздно Радомир узнает, что его жертва не пополнила царство мертвых. Роль союзника в таком свете представилась куда более привлекательной.
– Наверное, я и правда хочу его остановить... только как?