Пропавшие сокровища

Однако аромат аппетитного жиго сгладил дурное впечатление от письма Грегга. Кортец вооружился вилкой и ножом и проворчал:

–  Я вас слушаю…

Русский князь выпрямился в своем кресле, как заглавная буква, и тотчас же перешел со своей азбуки Морзе на обыкновенную, хотя и несколько витиеватую речь:

–  Я слыхал, сэр, что в свое время вы занимались очень полезным делом, способствуя обмену культурными ценностями между западными музеями и музеями Советского Союза, вернее - России, которая когда-то была родиной моих отцов…

Кортец покатал во рту кусочек мяса и промычал неопределенно:

–  Угу!..

–  Это обстоятельство и привело меня сюда, сэр, - продолжал гость.

– Мистер Грегг посоветовал мне обратиться именно к вам с моим предложением, которое, в случае его осуществления, даст цивилизованному миру культурные ценности огромного значения. Лица же, осуществившие мое предложение, смогут получить не только моральное удовлетворение, но и вознаградят себя очень значительными суммами…

Не отрываясь от жиго и отдавая дань терпкому ароматному вину, Кортец поглядывал на своего гостя уже насмешливо.

–  Вы можете не продолжать, мистер Бельский, - произнес он презрительно.
– От эмигрантов, бежавших когда-то из России, я вволю наслушался таких предложений.

Джейк Бельский встал с кресла. Он был встревожен.

–  О нет, сэр… - начал было он.

Но Кортец перебил его бесцеремонно:

–  Не «нет», а «да», сэр… Где-то в России ваш отец или дед оставили замурованными в стене или в обивке одного из двенадцати старинных кресел бриллианты, либо еще какие-то ценности. У вас есть точный адрес, пользуясь которым мы с вами, попав в Россию, легко извлечем ваши бриллианты. Затем мы вернемся домой, и трест Сэмюэля Грегга обеспечит нам роскошную жизнь и зажиточную старость. Правильно?…

–  Да… В основе моего предложения лежит ценный клад и фамильное предание о нем, - сказал гость и послал в эфир своими зелеными веками нечто среднее между сигналом бедствия и просьбой о внимании.

Кортец засмеялся скрипучим смехом и хлебнул еще глоток вина. Настроен он был уже не так агрессивно, и это ободряло гостя. Джейк Бельский попытался было продолжать, но появившаяся в воздухе над круглым столиком вилка заставила его умолкнуть.

–  Прежде всего, - нетерпеливо произнес Кортец, - должен сообщить вам, молодой человек, а через вас и мистеру Греггу, что по советским законам все, оставленное эмигрантами в России, уже много лет назад объявлено государственным достоянием. У меня с русскими уже произошло однажды недоразумение… С меня хватит…

Педро Хорхе Кортец говорил по-русски отлично, лишь с небольшим восточным акцентом. Сказанное им было почти отказом, но молодой человек хорошо помнил ту аттестацию, которую дал «потомку великого конквистадора» мистер Сэмюэль Грегг, и потому, поборов чувство тревоги, выжидал возможности высказаться до конца. Такая возможность представилась сразу же, как только хозяин обратил внимание на ароматнейшую подливку к жиго и бобам.

–  Мистер Сэмюэль Грегг отлично знаком с советскими законами. Я также познакомился с ними, - вкрадчиво сказал молодой человек.
– Но все дело в том, сэр, что ни я, ни вы и ни трест, который мы будем представлять, - никто и не намерен их нарушать!

–  Ах, вот как? Интересно…

–  Ценности, о которых идет речь, - продолжал гость, - четыреста лет назад были ввезены в Россию одной коронованной особой нерусского происхождения и никогда России не принадлежали. Это легко смогут доказать наши юристы.

–  О ла-ла!
– с ироническим пафосом воскликнул Кортец, отрываясь от своей тарелки.

– Я не собираюсь сражаться за попранные права коронованных особ нерусского происхождения.

–  Вы будете сражаться за свой гонорар, сэр!
– твердо произнес молодой гость.

Кортец внимательно взглянул на Джейка Бельского. Тот уже перестал моргать и смотрел на него уверенным и даже весьма решительным взглядом.

–  И вы тоже?

–  И я тоже.

–  Сколько же вам дает этот старый чикагский гангстер?

–  Десять процентов, сэр.

–  Гм… Это не мало.
– И, усмехнувшись, добавил неопределенно: - Но я чувствую, что вы хотите рассказать мне какую-то средневековую легенду с почтенным возрастом?

–  Вы правы, сэр, - не смутясь, ответил гость.
– Но эта средневековая легенда сулит вполне современные и не ма-лень-кие день-ги.

Последние слова он подчеркнул, произнеся их по слогам.

Кортец молчал, сосредоточенно жуя и попивая вино. Он размышлял: этот американский потомок каких-то русских князей твердо уверен, что предлагает серьезный и крупный бизнес. Он явно подражает американским дельцам… Кортец все еще старался избавиться от него, однако начинал сознавать, что ценности, из-за которых мог бы возникнуть международный юридический спор, задели его любопытство. Да и участие в этом деле Сэмюэля Грегга смущало его. Старый кашалот Грегг не послал бы к нему этого юнца, если бы дело было нереальным.

–  Ну что ж, выкладывайте вашу легенду… - проворчал Кортец, не глядя на своего посетителя.
– Я выслушал их не менее тысячи. Прослушаю и тысяча первую.

Он вновь склонился над тарелкой: расправа с жиго и бобами близилась к концу.

Джейк Бельский сел в кресло, сузил свои кошачьи глаза и спросил тоном следователя:

–  Вы слыхали что-нибудь о библиотеке Ивана Грозного и византийской царевны Зои, или, иначе, Софьи Палеолог?

Косматые брови Кортеца медленно поползли вверх.

–  О-о! Это действительно средневековая легенда! Слыхал, конечно…

В кабинет вошла Мадлен и стала убирать посуду.

Джейк Бельский опасливо поглядел на нее и спросил:

–  Ваша горничная понимает по-русски, сэр?

–  Нет, - вытирая салфеткой лоснящиеся губы, ответил Кортец.
– Но вы можете объясняться даже по-французски: она девушка практичная и сказок не любит.

–  Отлично!
– гость просигналил веками уходящей Мадлен что-то непонятное и продолжал: - Так вот. Библиотека Грозного, которую многие считали и считают мифической, действительно существовала и существует… Я - последний из рода князей Бельских, а один из моих предков, боярин Иван Дмитриевич Бельский, был личным другом царя Ивана Грозного…

Американский потомок московского боярина изъяснялся как профессиональный лектор. Следя в то же время за малоподвижной физиономией Кортеца, он старался уловить на ней хоть тень внимания, и изредка это ему удавалось.

Кортец вооружился зубочисткой и, казалось, весь ушел в работу по очистке своих неестественно белых и подозрительно ровных зубов.

Джейк Бельский продолжал:

–  Боярин Бельский был свидетелем того, как Иван Грозный упрятал драгоценное собрание рукописей в один подземный тайник, и упрятал столь основательно, что их не мог найти никто, даже Петр Великий, потративший на поиски книжного клада немало труда…