Пропавший город

Папаня потрогал свою козлиную бородку.

– Ты прости, я не хотел...

– Проехали.

– Оденешься?

– Тогда отвернись.

– Но я ведь всё видел.

– В темноте? Не думаю. Всё равно, отвернись.

Он кивнул.

– И как ты Папаней заделался?
– решила задать мучивший меня вопрос. От души отлегло.

– Папаней?
– не понял он, отворачиваясь.

– Батька, как тебя называл Детина, - я принялась одеваться в несвежую одежду, от которой разило потом.

– Ах, это... так получилось.

– Да ладно, так я и поверила. А другой одежды не найдётся?

– Подождёшь?
– он повернулся, а я-то голая. Пришлось заорать:

– Вон!

И Панк выскочил из комнаты. Да-да, это был именно он. Ну вот, уже имею наглость выставить "хозяина" этого помещения.

Я закуталась в простыню шелковую и окинула помещение взглядом. Эти покои были вдвое больше той комнатушки, что мне выделили, а вот стены... со знакомыми полотнами с эротическими сценками. Боже, куда я попала!

А ведь живёт тут Костя, это его, скорее всего, покои. И что он тут делал-то с девушками? Служанками? Так, не пойман, не вор, значит, не могу я голословно этого утверждать. И даже если действительно тёмные делишки он тут проворачивал с девушками, заслужил ли он смерти? Я сглотнула, отгоняя такие думы. Нет, не верю. Даже если он с девушками тут крутил шуры-муры, всё равно, скорее всего добровольно. Меня же не изнасиловал. Да и с нежностью о своей погибшей невесте отзывался. Ну не такой он человек, чтобы брать против воли. Правда, всякие люди бывают. Сперва могут и ласково, а подумай отказать, так и похитить могут. Сколько маньяков было. Так то в наше время, а что тут творилось... не ведомо.

Пока я разглядывала свеженькие полотна, видела-то я их спустя много веков, а то и тысячелетие или больше, сзади раздалось деликатное покашливание.

На пороге мялся Панк. Волосы, правда, уже не были ирокезом, а скорее копной на один бок свисали. Да уж, выглядел сейчас он не очень.

– Вот, одежду принёс, - молодой человек выглядел каким-то виноватым.

– Спасибо.

– А что это ты разглядываешь?
– и он подошёл ко мне.
– О...

Он был удивлён. Неужели не видел раньше, что в его опочивальне было?

– Надо будет попробовать...
– пробормотал себе под нос, но я расслышала.

А у меня возникло желание его треснуть. Вовремя вспомнила, что он тут главарём заделался. Нападение на начальника... не стоит портить отношений. Поэтому решила сменить тему, пока не ляпнула лишнего:

– Так что ты тут забыл?
– по-дружески просила его.

– В смысле?
– прикинулся или действительно не понимает, о чём спрашиваю.

– Ну, нападение на виллу - твоих рук дело?
– уточнила вопрос.

– Да.

– Зачем?
– пока представилась возможность поговорить наедине, нужно выяснить.

– Не я бунт поднял.

– Но ты его возглавил, как я погляжу.

– А что мне было делать? Меня казнить хотели, - он не оправдывался, говорил спокойно, просто пояснял.

– И предложили возглавить или умереть...
– с сарказмом продолжила я.

– Нет. Я сам предложил, увидев, что у них творится. Никакой дисциплины, лишь разборки.

Я закатила глаза. Он это серьёзно? Но молодой человек был собран, без тени улыбки на лице, хотя его вид был таким смешным с этим пучком волос, что я невольно рассмеялась.

– Что?

– Ты смешной.

– Я?
– он сделал серьёзное выражение лица, но у меня, видно, так выходило напряжение, вызывая ещё больший приступ смеха.

В итоге меня поймали в охапку.

– Ну всё, милая, ты за это поплатишься.

А потом меня щекотали, завалив на постель. И вот стало не до смеха, правда.

– Не надо, отпусти, - взмолилась я сквозь слёзы.

– Так батьку опустить, что обо мне моя армия подумает?
– возмутился он, нависая надо мною. Его взгляд был серьёзным. Так близко. Жар прилил к щекам. А ведь я голая, лишь тонкая ткань отделяет меня от него...

"Тук-тук!
– сказало моё сердце.
– Тук-тук!" - отдаваясь во всём теле.

– Значит, говоришь, у нас уже всё было?
– спрашивает он.

А я вот гляжу в его серые глаза, гляжу прямо в душу. И как я могу соврать? Хотя во рту пересохло, из горла лишь горячее дыхание вырывается.

– Батька... ой, простите!
– прервал такой интимный момент кто-то. Я не удосужилась посмотреть, потому как не могла прервать зрительного контакта.

И не знала, рада я была или нет. Но притягательное в партнёре и друге по несчастью однозначно было. Я только пока не понимала, что.

Панк слез с постели, скользя по мне медленным заинтересованным взглядом. А я только сейчас поняла, что покрывало уже прикрывает меня лишь на нижнюю половину. Схватилась за него, да Папаня уже отвернулся и вышел из комнаты. Интересно, находит ли он меня привлекательной? Тут же смутилась, накрываясь целиком простынёй, после чего соизволила встать и наконец-то одеться. Спряталась за кроватью, чтобы не было меня видно.

И до чего я дошла? До интимных игр на глазах у публики? Так и до публичного дома скатиться - раз плюнуть. Стоп, публичный дом? Это тут что ли? Ведь нам про этот дом на экскурсии рассказывали.

Какое-то время я сидела и соображала, может ли это быть правдой. Что я знаю про этот дом? Что в нём жил Костя. Константином его язык не поворачивался назвать. Он глядел на меня с нежностью. А вспомнить хотя бы его намерение побороть мой страх. Да и Костя был воином. Вряд ли его дом служил ещё и для таких низких целей. Хотя, это не отменяет, того что он мог пользоваться своими служанками как ему захочется. Но уж явно этот дом не публичный дом. Точка.

Но вот я в глазах бунтарей однозначно уже доступная женщина. Даже если и принадлежу главарю, уважения не будет, если нравы хоть немного такие, какими я представляла своих предков. Зачем только тогда меня притащили к Батьке и оставили на потеху? Вот это и не укладывалось в моём понимании. И как мне себя вести? Я пленница?

Ко мне пришли девочка с мальчиком. Девочка принесла стопку чистого белья и гребень, а мальчик - чашу, и ведро. Налил в чашу воды. Я поблагодарила их. Но ребята ничего не сказали и молча ушли.

Совершив утренний туалет и переодевшись, высунула голову из комнаты, убедилась, что какой-то громила присматривает за мной. Они что - все тут арнольды?

По особняку суетились люди. В том числе, женщины, дети. Если честно, не заметила особой разницы до и после нападения.

– Я пленница или как?
– поинтересовалась у громилы.