Пропавший линкор

— Замечательно, — прошептал он.

— Что замечательно? — резко спросил Мерчисон. — Что с вами сделали?

— Ничего со мной не делали. — Он пристально взглянул на неподвижное тело Сони. — Я просто пошел туда. Черт возьми, там Рай! Я никогда такого не видел. Еда? Никогда раньше я не пробовал такой вкусной еды. А когда я наелся до отвала, мне сунули в зубы сигару. И пиво. Любое пиво по вашему выбору. А также хорошая одежда. Красивая и теплая. Говорю вам, это Рай.

Все молчали. Уэйд слышал хриплое дыхание каждого из присутствующих.

— Он что-то нашел! — выкрикнул Галли. — Пойдемте. Пойдем туда. Отойди от двери, ты, крыса!

Он протянул мускулистую руку и рванул человека из дверного проема. Это оказалось легко. И как только Ферд очутился внутри, он внезапно стал прежним. Плечи его сжались, спина вновь согнулась.

Галли держал Ферда за руку, но увидев, что с ним произошло, поспешно отпрыгнул назад. Ферд упал. Как будто в ту секунду, когда его коснулись, начался какой-то ужасный распад, мгновенно прокатившийся по его телу. Маленький вор упал, и как только он коснулся земли, все его тело превратилось в пыль.

В желтоватую пыль. Пыль осела горкой на полу, текучая, словно песок из мешка.

Осталась лишь пыль.

Ни живой плоти, ни даже костей.

Не осталось даже малейших признаков, что в его теле вообще были кости.

Пыль. Одна лишь пыль.

Мужчины громко сопели в наступившей тишине, а затем разом смолкли, когда попытались осознать увиденное. И тогда девушка закричала.

II

— Я так и думал, что там что-то случится, — бескровными губами пробормотал Мерчисон, не отрывая глаз от кучи пыли на полу. — Ну вот и случилось.

Уэйд пытался успокоить девушку, которая уцепилась за него, впившись пальцами ему в плечи. Краем уха он слышал, как знаменитый хирург продолжал бормотать:

— Этот человек был мертв еще до того, как его втащили через дверь. Процесс распада, превративший его в пыль, зашел уже далеко. Когда ловушка открылась, у него оставались лишь минуты, секунды жизни… — Мерчисон помолчал, казалось, он беседовал сам с собой. — Но как же его сумели превратить в пыль? Да! На Земле так не умеют. Что же могли ввести в его тело, какой препарат или химикалий, который начал бы такой распад? — Врач покачал головой. — Мне неизвестен препарат, который может привести к таким результатам. Это был не препарат. Должно быть, это была… н-ну… энергия, подобная энергии атомного распада, которая превратила в пыль даже жидкости в его теле.

Мерчисон был ученым. Даже в такой страшный момент его острый ум пытался понять, что могло вызвать такой эффект. Размышления ограждали его от эмоций, вызванных смертью вора. Человек мертв. Это факт, и его никак не изменить. Но интересна причина его смерти, над нею стоит поломать голову.

Только не слишком долго!

— Неважно, как это было сделано, — сказал Мерчисон. — Важно то, что дверь остается открытой. Могу предположить, что я — следующий, кто войдет в нее… если только никто больше не считает, что он достоин такой чести.

Он вопросительно посмотрел на остальных.

Голос его был уверенный, твердый, спокойный. Можно было подумать, что он собирается пойти на прогулку, если никто не возражает. Вежливо, очень вежливо, он попросил привилегии пойти туда, где скрывалась такая ужасная смерть.

Тишина. Жалкий, ослепительный солнечный свет. И тишина. Даже испуганные всхлипы девушки стихли. Трое мужчин смотрели на Мерчисона. Знаменитый хирург поднялся на ноги.

— Я иду, если нет никаких возражений, — сказал он.

— Пойду я, — бесстрастно возразил Уэйд.

— Но…

— Идти должен я, — продолжал Уэйд. — Я моложе вас. Кроме того, у меня, вероятно, больше опыта, чем у вас. Я знаю, как вести себя в опасных ситуациях. Поэтому пойду я. Если мне удастся пройти, то, возможно, больше никто не подвергнется опасности, лежащей за дверью, и…

Лицо его было мрачно. Если только он сможет пройти. Если…

— Я прошу привилегию пойти первым, — сказал Мерчисон. — В этой бутылке не слишком приятно, и я боюсь, что переоценил свою выносливость. Я… я больше не могу выносить эту жару и…

Только тут Уэйд заметил, что силы хирурга на исходе. На его висках пульсировали вены, кожа стала влажной и красной. Недалеко и до теплового удара.

Другие тоже были не в лучшем положении. Галли перестал потеть, что было опасным признаком. Лао Цинь, со всей своей бесстрастностью, с каждой минутой все больше походил на желтую мумию. Джин Росс явно скисла, она уже с трудом что-либо соображала. Долго ли она продержится в этой жаре?

Уэйд тоже чувствовал воздействие высокой температуры. Кожа его была обожжена и отчаянно чесалась, жажда давно уже мучила его, просто он умел ее терпеть. Уэйд не смог бы долго продержаться в бутылке и знал об этом.

Открытый выход манил его.

— Мы пойдем все вместе, — сказал Уэйд.

Это было единственным верным решением. Лишь с одним возражением — дверца в стенке их клетки была ровно такой величины, чтобы через нее мог пройти лишь один человек.

— Как? — спросил Мерчисон.

— Эта дверь походит на воздушный шлюз. Когда она закрывается, на противоположной стороне должен открыться выход. Существует механизм, управляющий этими дверями. Если я попаду на другую сторону, то попытаюсь найти этот механизм и открыть обе двери. Не уверен, что я сумею это сделать, но, если никто не возражает, то я попробую. Это единственная наша надежда быстро покинуть проклятую бутылку.

Мерчисон принялся было что-то возражать, но Уэйд не стал его слушать.

Все смотрели, как он идет к выходу, но Уэйд видел только глаза девушки. Она уже пришла в себя, и в глазах у нее не было ни паники, ни страха. Она глядела на него с тоской, которую даже не пыталась скрыть.

Он шагнул в открытый проем. Очевидно, под его весом включился какой-то механизм. С мягким щелчком металлическая панель опустилась позади, отрезая его от остальных четырех пленников в бутылке.

Что бы ни ждало его в подземных хранилищах запретного города Марса, Уэйд был готов встретить это.

Щелк. Дверца захлопнулась позади него. Щелк. Перед ним открылась другая дверца. Это произошло очень быстро. Дверца закрылась. Дверца открылась.

Жизнь или смерть ждали его за ней. Уэйд не шелохнулся, осторожно нюхая воздух. В нем мог быть какой-нибудь газ. Если так, то обоняние предупредило бы его.

Воздух был прохладным и ароматным. Свежесть его действовала, подобно вину. В бутылке он был затхлый и горячий. Здесь же весьма холодный. Если в воздухе и был газ, то Уэйд не чуял его.