Пропавший
Шрифт:
Хозяин изменился в лице.
Со двора донесся шум, вскрик, потом все стихло.
Андрей приоткрыл дверь.
– Василий, что там у тебя?
– Человек зашел, а руки вязать не захотел. Ну, я его маленько и приложил.
Человек Андрею был знакомый. Он приходил к Савельевне, потом на подводе вывозил кого-то.
– Молодец, пусть полежит.
Андрей прикрыл дверь.
– Сообщника твоего повязали. Он тебя покрывать не будет, все под пытками расскажет.
– Облыжно обвиняешь!
– А вот мы сейчас подвал проверим.
Андрей наклонился, взялся за кольцо
– А! – не своим голосом заорал бобыль и замахнулся снова.
Времени вскочить и выхватить из-под рубахи пистолет у Андрея не было. Зато под рукой был половичок, на котором сейчас и стоял бобыль. Андрей ухватился за край половичка и резко дернул. Хозяин потерял равновесие и грохнулся на пол. Удар получился гулким.
Входная дверь сорвалась с петель, и в избу влетел Василий. Вмиг оценив обстановку, он бросился к бобылю и носком сапога ударил его в лицо. Хрустнули кости, брызнула кровь, и бобыль затих.
– Ты что же, исправник, с одним совладать не можешь?
– Сзади напал, неожиданно! – встал с пола Андрей.
– Никогда не поворачивайся к врагу спиной, жизнью заплатишь!
– Опростоволосился.
– С кем не бывает, – философски изрек Василий.
– Крышку подними.
Василий наклонился, ухватился за кольцо и откинул крышку люка.
– Темно тут! – И, вдруг отпрянув, сказал испуганно: – Там кто-то есть…
– Так посмотри!
– Я нечисти боюсь до ужаса.
– Вася, какая нечисть среди бела дня? Она только по ночам бывает.
– Там темно. Смотри сам, а я у дверей покараулю.
Верхние ступеньки лестницы, ведущей в подвал, были видны, и Андрей стал спускаться. Снизу доносилось какое-то мычание. Ему стало не по себе, жутковато даже. Все-таки он переборол себя и спустился по лестнице до самого конца. Свет из избы сюда едва проникал.
Мычание стало сильнее, появился стук. Прямо преисподняя! Андрей перекрестился и достал пистолет. Нечистую силу из него не убьешь, но с пистолетом как-то спокойнее.
Глаза понемногу адаптировались к темноте, и он увидел, что перед ним шевелится что-то темное. Подошел поближе и увидел: шевелится, дергает ногами и мычит человек. Глухонемой?
Андрей протянул руку, нащупал узлы из веревок. Рука скользнула выше, и Андрея мгновенно обдало жаром, даже взмок. Черт, женская грудь!
Сообразив, что перед ним лежит женщина и что у нее во рту кляп, он сунул пистолет за пояс и рукой постарался этот кляп нащупать. Нащупав, выдернул.
Женщина открыла рот и вдохнула полной грудью.
– Выпусти, Христа ради!
– Ты кто такая?
– Анфиса я, четвертый день тут.
– Я сейчас, погоди.
Андрей вытащил из-за пояса нож и разрезал путы. Потом поднял пленницу и повел ее к лестнице.
– Сама подняться сможешь?
– Смогу!
– Эй, Вася, принимай нечистую силу!
За пленницей поднялся и Андрей. При солнечном свете оба с удивлением разглядывали освобожденную. Была она в грязной сорочке и с зареванным, опухшим от слез лицом.
– Дяденьки,
не бейте меня!– Успокойся, никто тебя бить не собирается. Ты как сюда попала?
Девица сделала шаг от люка и наткнулась ногой на лежащего хозяина. Обернувшись, увидела, что под его головой расползается кровавое пятно. Дико взвизгнув, она кинулась к входной двери, мотая косами. Хорошо – Василий проворнее оказался, успел ее перехватить.
– Успокойся! Тот, кто тебя в подвал посадил, – вон он лежит. Василий – гридень княжеский, а я исправник городской. Тебя выручать пришли.
– Правда? Так я не одна, там в подвале еще сидят.
– Вася, выпусти всех.
Василий спустился в подвал, и вскоре одна за другой оттуда поднялись наверх двенадцать девушек и четверо парней. Озираясь по сторонам, они сбились в кучку.
– Вы как сюда попали?
Как оказалось, все они были украдены. Оглушив ударом по голове, их сажали в мешок, и в себя они приходили уже в подвале. Ни пути запомнить не могли, ни избы, в которой их прятали. Сказали, что почти каждую ночь уводили двоих-троих, иногда доставляли новичков. Несколько девушек оказались городскими, все остальные – из окрестных сел и деревень.
– Нам можно идти по домам?
– Э, нет. Сейчас ко князю, все расскажете его людям и только потом по домам. Родители небось извелись уже, ожидаючи. Василий, отведи людей к ключнику и объясни, кто такие. Он знает, что дальше делать. Потом возвращайся.
– Того, кто во дворе связан, куда?
– В поруб, завтра разберемся. А я избу пока осмотрю.
– Все исполню, – после увиденного Василий зауважал Андрея. – Ну пошли, молодцы-девицы.
Василий вывел молодежь во двор, пнул связанного.
– Вставай, ежели не хочешь, чтобы я тебя пинками до поруба катил.
Пленник, злобно сверкая глазками, встал.
– Василий, погоди, – спохватился Андрей. – Мешок ему на голову надень, не нужно, чтобы его лицо раньше времени видели.
В амбаре они нашли пустой мешок из-под зерна и натянули на пленного.
– Иди, гнилая отрыжка!
Тот, спотыкаясь, пошел. За ним направился Василий, а следом – уже бывшие невольники.
Андрей проводил их взглядом, вернулся в избу и стал досматривать ее более тщательно. Осмотрел, ощупал, простукал – разве только не обнюхал. Одновременно чувствовал, какой соблазнительный запах идет из печи, похлебка да каша поспели давно. Брюхо не казенное, есть просит.
Андрей не удержался, подобрал с пола ухват, вытащил из печи горшки и щедро наложил себе в миску каши. С мясцом каша, жирная, маслом заправлять не надо. Наелся от пуза. И ничего, что рядом бобыль валяется, хрипло дышит – видно, здорово его Василий сапогом приложил. Не жалко его, все равно завтра или послезавтра на пеньковой веревке вздернут.
Андрей перевернул покалеченного хозяина. В вороте расстегнутой рубахи мелькнул на тесьме крестик и тонкая цепочка. А ну-ка, что за цепочка? Андрей потянул за цепочку и увидел, что на ней болтается маленький и затейливый ключик. Дернув за цепочку, Андрей сорвал ее с шеи бобыля. Узнать бы, какой замочек этот ключик отпирает, да хозяин без сознания. Сам виноват, допрыгался!