Пророчество огня

— А тебя не так уж сложно получить, да, графиня? Можно и не быть королем? Ты так прекрасна, но так ядовита…

С этими словами Лекс приблизился вплотную и впился в мои губы поцелуем. Меня накрыло секундное замешательство, а затем ярость от его слов ударила в мозг, и я провела резкий удар коленом ему в пах. Я могла бы и сильнее, но в тот момент была явно не в форме. Однако Лексу хватило: блондин откатился, согнувшись с беззвучным, но таким выразительным стоном. Я невольно восхитилась его выдержкой — надо же, не заорал и не дал сдачи.

— Можно и не быть королем, да. Но вспомни, в чем меня обвиняют. В попытке его убийства, так что держись от меня подальше, — прошипела я, глотая подступивший к горлу ком.

Отвернувшись от него, я приготовилась в который раз за эту ночь заснуть, но вместо этого непрошенные слезы полились по моим щекам. Было безумно обидно и больно от слов блондина. Я позволила себе десяток минут слабости, а потом решила — это война! Этот Велексиан Лонгфорд явно зарвался. Достало терпеть его насмешки.

* * *

На рассвете Лекс разбудил нас. Голова как котел и ненависть к окружающему миру были моими верными утренними спутниками. Мы собирались быстро, без горячего завтрака и водных процедур. Лекс явно торопился убрать меня с глаз Фоссета и его людей. Те спешку не устраивали, планируя задержаться в лагере еще на пару часов. Капитан наблюдал за нашими сборами и подошел ко мне, когда я проверяла подпругу на своей Аленке:

— Гард! Сила с нами! — произнес он вкрадчиво. Краем глаза я отследила, как вся моя пятерка напряглась, посматривая в нашу сторону.

— Сила с нами! — буркнула я в ответ. Я была в капюшоне и стояла правым боком к мужчине Тот тянул голову, чтобы посмотреть на мою печать, но не мог, а просить открыть ее — было невежливо и расценивалось бы как неуважение. Тогда капитан решил пойти напролом и спросил:

— Мне сказали, что ты отмечен Агосаром. В чем особенность твоего дара?

— Я внушаю любовь.

— Как это? — удивился Фоссет.

— Ну вот так. Огонь, страсть, влечение. Вот что чувствуют ко мне те, кто попал под воздействие моей магии.

— О, так ты дамский угодник? — рассмеявшись, спросил капитан.

— Ну, и это тоже, — с тяжелым вздохом произнесла я.

— А что же еще? — удивился мужчина.

— Так страсть не только женщины испытывать могут. Я и для мужчин могу быть ядовитым, — с прищуром сказала я, придвинувшись к Фоссету и бросив секундный взгляд на Лекса. Шпилька была и для него тоже. В первую очередь — для него.

Тому потребовалось некоторое время, чтобы понять мой намек.

— О… Вот оно как… Ну что ж… Рад был познакомиться, Марш! — мужчина попятился и нервно ретировался. Он еще долго косился на меня, но с безопасного расстояния.

Оглянувшись на своих спутников, поймала восхищенный взгляд Клыка, который явно оценил искусство лицедейства и вымысла. А вот Лексу, кажется, не по душе пришлись мои намеки. Ну так это его проблемы.

Под влиянием этой маленькой победы, я взбодрилась и взлетела в седло не хуже, чем мужчины. А затем, лихо пришпорив Аленку, направилась за ними.

Ближайшие три дня я продолжала привыкать к походной жизни. Собственно, иной я в этой реальности и не знала. Мне все еще была непонятна цель моего следования за мужчинами, но альтернативных вариантов все равно не наблюдалось. Адаптируясь к имеющимся условиям и обстоятельствам, старалась стать их активным участником: училась правильной езде на своей гнедой красавице, варила кашу в котелке вместе с Барсом, выкладывала себе лежак на ночь. От верховой езды и сна на земле болело все тело, но я не жаловалась. Рэн подарил мне нож и учил его использовать, кидая по мишеням. Я пыталась потихоньку выведать у него, кем приходился Дэшон Лонгфорд Лексу. Родственники? Но тогда Лекс — аристократ и ему не пристало носиться по лесу вместе с наёмниками, отлавливая преступников. Или это у них тут в порядке вещей?

Мужчины часто подшучивали надо мной из-за моей выходки с капитаном Фоссетом, умоляя снять с них заклятие любви. Особенно неистовствовал Клык, который при каждой удобной возможности обвинял в наведенной на него страсти. Тот еще клоун. Холодная война с Лексом продолжалась. Я не обращала на него внимания, все попытки меня уколоть я игнорировала, нарочито активно общаясь с остальными членами команды.

К началу четвертых суток нашего пути мы прибыли на место. Гора Ровна, в районе которой нам нужно было отыскать храм, являющийся убежищем мятежников, была окружена и покрыта лесом. Ганс объяснил, что храм стоит искать где-то в пещере: они считались местами силы, связывающими человечество с демонической энергией. Демоны, подземелье, пещеры — логичное сочетание исходя из представлений и религиозных ценностей моего мира, но все же попахивающее для меня злом. Однако, местные демонов явно обожествляли, формируя ими свой пантеон. Оказалось, что в храме, который мы искали, раньше поклонялись Заргасу, высшему демону из шестерки имеющихся.

Мы остановились в некотором удалении от подножья горы и ждали Ганса, которого Лекс отправил на разведку. Спустя примерно час мужчина вернулся и доложил, что обнаружил вход в убежище мятежников. Особого оживления там, по его словам, не наблюдалось, но парочку часовых он заметил.

Лекс приказал нам следовать туда вслед за Гансом, оставив Барса с лошадьми. Возле входа в пещеру мы действительно увидели двух мужчин. Те особо не прятались, что меня очень удивило. В какой-то момент показался третий. К нему подошли часовые, что-то спросили, и троица, как ни в чем ни бывало, начала болтать. Мы в это время впятером сидели на корточках в кустах неподалеку и наблюдали.

— Узнаешь своих? — вдруг спросил, повернув голову ко мне, сидевший впереди Лекс.

— А должна? — недоуменно ответила вопросом на вопрос. — Я давно хотела уточнить, почему меня одновременно обвиняют и в любви к королю, и в попытке его убийства, и в причастности к подготовке мятежа.

— Ну одно другому не мешает, — произнес блондин, отвернувшись и продолжая наблюдение. — Вся страна знает, что Александр отверг тебя и заключил помолвку с принцессой государства Данмарх Лилианой, из-за чего у тебя помутился разум.

— Да? И по каким признакам вы судите о моей поехавшей крыше?

— При чем тут крыша?

— Ну с чего вы решили, что графиня Раш не в себе? — уточнила я.

Лекс с сомнением посмотрел на меня: мол, ну вот, все признаки налицо. Но все же потрудился ответить.

— С того, что ты на балу при всех оскорбляла принцессу и бросалась в ноги королю, — со злостью рявкнул блондин.

— То есть влюбленная истеричная графиня присоединяется к оппозиции и пытается отравить предавшего ее любимого. Логично, — задумчиво протянула я, а потом опомнилась. Я постоянно о графине говорю в третьем лице, точно решат, что я ку-ку. — Только все это ерунда. Ну да, расстроилась, с кем не бывает? Но я не заговорщик. И не убийца. Стала бы я из-за мужика себя под высшую меру, ну то есть, казнь, подставлять? — я говорила уверенно, хотя, конечно, за Мариссу поручиться не могла.

Моя отповедь озадачила мужчин. А Рэн вдруг сказал:

— Остается еще версия, при которой ты намеренно вступила в связь с королем, чтобы убить его, разыграв влюбленность.

— Ну в таком случае я действовала слишком примитивно и эмоционально. Да и король жив, — парировал я.

— Что есть, то есть, — не стал спорить мужчина.

— То есть этих троих ты не знаешь? — вернулся к допросу Лекс.

— Нет, — твердо ответила я.

— И показать нам главаря ты тоже не можешь? — продолжил он, наблюдая за моим лицом.