Пророчество
Шрифт:
— Но с тех пор прошло более десяти лет, — напомнил я, пытаясь ободрить учителя.
— Вот именно, а я все еще тут. Много всего наговаривали про меня за эти годы, кто по зависти, кто от невежества: и демонов-то вызываю, и говорю с мертвыми, провожу в глухую полночь страшные и запретные ритуалы с мумиями и трупами и мертворожденными детьми, да мало ли еще что! До сих пор ее величество и внимания не обращала на подобные глупости. — Он коснулся ладонью моего локтя. — Но я знал, что Генри Говард не расточает пустых угроз, не забывает о задуманной мести. Такие люди, как ты и
Он столь меланхолично глянул на меня, что я накрыл его руку своей и сжал, подбадривая.
— Значит, из мести Говард обрушился на все виды оккультного знания? — переспросил я, ткнув пальцем в кожаную книжицу.
Ди нахмурился:
— Публично — да, он громит его и разоблачает. Но подозреваю, что втайне Генри продолжает осуществлять свою мечту и благочестие служит ему лишь удобной маской. Генри Говард человек цепкий, упрямый. Четырнадцать лет тому назад прошел слух, будто утраченная рукопись Трисмегиста найдена. Эту часть истории, Бруно, ты и сам слышал от того проходимца Дженкса.
Я с чувством кивнул: Роуленд Дженкс, оксфордский торговец эзотерическими и запрещенными книгами, едва не прикончил меня.
— Так вот, — продолжал доктор Ди, — как ты знаешь, Дженкс был уверен, что отыскал эту книгу в недрах оксфордской библиотеки. Зная о моем собрании книг, он написал мне, и я поехал к нему в Оксфорд. Прочитав те несколько страниц, на которые Дженкс позволил мне взглянуть, я вполне убедился в подлинности манускрипта и согласился уплатить за него любую цену.
— Значит, вы его читали? — Я напряженно выпрямился, ловя каждое слово.
— Лишь несколько страниц, — повторил он. — Не могу безусловно утверждать авторство Трисмегиста, но сам я в него поверил. Я собирался отвезти рукопись в Лондон и как можно скорее сделать перевод, но — увы! Как ты опять же знаешь, я ехал вдвоем со слугой, на нас напали, едва мы покинули город, и отобрали книгу.
— Дженкс рассказывал мне об этом, — подтвердил я. — Но поклялся, что ограбление не его рук дело.
— Первоначально подозрение пало на книготорговца: я думал, что он украл книгу и хочет ее перепродать, — признался Ди, рассеянно потирая затылок. Рассказ об утраченной книге пробудил в нем давнюю печаль. — Мне пришлось вернуться в Оксфорд и обратиться к врачу: грабители нанесли мне тяжелую рану, и я попытался изобличить Дженкса, хотя он, понятное дело, все отрицал. Однако со временем мне пришло в голову, что помимо Дженкса были и другие, желавшие заполучить эту книгу, и эти «другие» располагали достаточными средствами, чтобы подкупить кого-то из моих слуг и превратить его в шпиона, а также нанять разбойников, ограбивших меня в пути.
— Генри Говард? — воскликнул я — книжица вельможного злодея жгла мне руки.
— Доказательств нет. Только подозрения. Но за столько лет я расспросил всех, кого знал, коллекционеров и торговцев книгами и древностями Англии и Европы, но никто с тех пор и слыхом не слыхал о книге Гермеса Трисмегиста. Можно пари держать: если бы грабителей
послал Дженкс, то затем, чтобы перепродать книгу с двойной выгодой. Значит, украдена она была кем-то, кто не собирался ее продавать, хотел оставить ее у себя, изучить.— Полагаю, единственный способ убедиться — устроить покушение на жизнь Генри Говарда, — самым серьезным тоном предложил я. — Если выяснится, что он неуязвим, у нас будут все основания подозревать его в краже книги, а заодно мы докажем и аутентичность рукописи.
— Не искушай меня, Бруно, — усмехнулся доктор Ди. — В любом случае мою проблему это не решит.
— Разве не в этом заключалась проблема?
— Нет, боюсь, тут кое-что поконкретнее. Вчера… — Он помедлил, в нерешительности оглянулся на дверь. — Вчера у Неда Келли было видение — ужасающее видение. Ему кажется, будто духи наделили его способностью видеть ближайшее будущее, и я теперь должен решить, следует ли предостеречь королеву.
А у меня чуть было не сорвалось с языка предостережение ему самому — не быть таким глупцом. Подозрение против Неда Келли тугим комком вздувалось в моей груди, но мог ли я так грубо обойтись с учителем при виде его широко раскрытых от волнения глаз и подрагивающих губ! Поэтому подался вперед и мягко попросил его:
— Рассказывайте.
Он с трудом перевел дух:
— В магическом кристалле — как и тогда, когда мы были все вместе, — Неду явился дух, на сей раз рыжеволосая женщина в белом платье с вышитыми символами планет и знаками зодиака. В правой руке она держала книгу, а в левой — золотой ключ.
Вечно его призраки держат в одной руке книгу, проворчал я про себя. Небогатое же у Келли воображение.
— Что ж это за фигура? — переспросил я, хотя стоило мне услышать о рыжеволосой женщине, как мысли мои тут же обратились к Эбигейл Морли.
— Слушай дальше: женщина не промолвила ни слова, но распустила шнуровку лифа и обнажила перед Келли грудь.
— Ну надо же!
— Не смейся, Бруно! — обиделся мой наставник. — Погоди, дослушай до конца. На одной груди он увидел запечатленный кровью символ…
— Уж не Юпитера ли? — уточнил я.
Боюсь, сарказм прорвался-таки в моем голосе, но доктор Ди ничего не заметил, он так и вздрогнул:
— Боже, нет, не Юпитера. Но ты почти угадал, то был знак Сатурна. Откуда ты узнал?
Не в силах сдержаться, я поднялся, отошел к окну, затем резко обернулся к моему наивному другу:
— Эту деталь он позаимствовал из ричмондского убийства. Господи, Джон, этот ваш Келли шарлатан, он играет на вас, точно искусный музыкант на арфе. Неужели вы этого не понимаете?
— Но ведь Нед не бывает при дворе, никого в этих кругах не знает. Как он мог узнать такие подробности?
— Весь Лондон болтает об этом! — вскричал я, теряя терпение. — Стоит выйти за порог и послушать, о чем люди сплетничают на улицах. Келли мог на любом углу купить за пенни подметный лист, прочесть в нем описание животрепещущих подробностей, после чего счел, что из этого выйдет неплохая картинка для очередного «видения». Вот уж не стал бы на вашем месте из-за этого сна лишаться!