Прорыв
Шрифт:
— Такие актёры здесь, в Чебаркуле, да ещё и на день рождения комсомола!
Ну, да. Для меня комсомольская юность прошла как-то без особых восторгов, хотя и есть что вспомнить об этом времени. А она — всё-таки работала в райкоме. И до сих пор не только носит комсомольский значок, но и состоит в организации гражданских лиц гарнизона. Первое время даже в комитете комсомола состояла, но недавно сложила полномочия: тяжело на восьмом месяце беременности ещё и активничать по общественной линии.
Она в комсомоле, мне, как красному командиру и орденоносцу, пришлось подать заявление о приёме в партию. После возвращения с фронта. Пока, конечно, у меня идёт кандидатский стаж, но к началу Большой войны он закончится, и стану полноправны членом ВКП(б). В бой пойду коммунистом.
Что за «такие» артисты? Да те, что играли в
Сложно сказать, кто «подсуетился» с приглашением актёров, сыгравших именно в «Трактористах», в наш гарнизон. Может, генерал-майор Кривошеин, может, кто-то в Наркомате обороны. В кино-то, совершенно недвусмысленно утверждается: трактор — это мирный танк, а у нас идёт подготовка именно танковых ударных подразделений. Так что всё — «в соответствии с профилем».
Фильм, конечно, видели все. А то и не по одному разу. Включая меня. Версию фильма из «советского телевизора» я, признаться, несколько подзабыл, на сразу бросился «в уши» первоначальный текст припева «Марша танкистов», изменённый в годы хрущёвщины:
Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин,
И первый маршал в бой нас поведёт.
А ещё обратил внимание на то, что в этой версии при вспашке Клим Ярко находит не немецкую офицерскую каску, а ржавую польскую саблю. Соответственно, и начальник МТС рассуждает о том, что на советскую землю снова зарятся не немцы, а польские паны. И рассуждения его завершаются музыкой из известной конармейской песни.
В общем-то, концерт «звёзд» этим монологом и хоровым исполнением данной песни всеми зрителями и закончился. Хороший концерт, содержащий и разыгранные сценки из фильма, и музыкальные номера, включая танец Олейникова-Савки «Здравствуй, милая моя…», сменившийся присядкой Крючкова-Ярко, а также исполнение песни Харитоши, крутящего педали установленного на специальные «кОзлы» велосипеда, и рассказ режиссёра Ивана Пырьева о том, как шли съёмки, и ответы на вопросы зрителей.
Мероприятие (точнее, серия из трёх концертов, поскольку даже только-только сданный в эксплуатацию гарнизонный Дом культуры не в состоянии вместить всех красноармейцев и красных командиров) имело просто бешеный успех. Но имело и продолжение. И не только в форме «праздничного ужина», устроенного гостям, на котором я присутствовал как фронтовик и орденоносец.
— А что, товарищи «трактористы», не желаете опробовать не только «мирные танки», но и самые настоящие, боевые? — хитро ухмыляясь, подначил актёров Кривошеин. — Да такие, каких вы ещё не видывали!
В общем, на следующее утро мне пришлось катить в автобусе вместе с большим начальством и актёрами (Крючков, Андреев, Алейников и… Ладынина) на полигон. Муж Марины — режиссёр картины — и «забодай тебя комар», сославшись на недомогание, ехать отказались.
— Ну, что, Назар Дума, такую машину «одной левой» одолеешь? — засмеялся Семён Моисеевич, когда Андреев охнул, увидев Т-55. — А ты, Клим Ярко, на слух определишь, всё ли у неё в порядке с мотором? Да я понимаю, понимаю, что никакие вы не трактористы, а актёры, повторявшие слова из сценария.
Тем не менее, «Дума» изобразил, как он тужится, пытаясь приподнять танк. Здоровый, конечно, мужик, но и Т-55 весит тридцать шесть тонн. Восхищённо ходил вокруг машины и Алейников, третий из компании, сдружившейся на многие десятилетия именно во время съёмок «Трактористов».
— Да, «Савка», это тебе не «того-нетого»!
Андреев всё-таки посидел за рычагами, проехав пару сотен метров. Для чего ему пришлось опускать на самый пол сиденьице механика-водителя и открывать люк, чтобы не упираться в него головой:
крупный мужик, что и говорить. Ну, а Крючкова и Ладынину катали уже мы со штатным мехводом. Сначала покатали, а потом даже разрешили нажать на кнопку электроспуска при стрельбе по мишеням.Восторга — что называется, полные штаны! Особенно у Марины, даже забывшей взвизгнуть, когда её «принимали» с брони на землю.
— Жаль, что Иван с нами не поехал. Я бы его тогда точно уговорила снимать продолжение «Трактористов»! Ребята, может вы тоже поможете в уговорах? Фильм о том, как Клим добился того, чтобы его бригаду обучали управлять боевой техникой. Вот такой, лучшей в мире!
А вот этого, Марина Алексеевна, точно не получится. И не только потому, что техника эта секретная (вон, как капитан госбезопасности Воскобойников хмурится!). Даже если ваш муж добьётся того, чтобы написали такой сценарий, а потом и выделили деньги на съёмки. К тому времени уже не игровые фильмы сниматься будут, а документальные. Только не про учёбу, а про реальные боевые действия, в которых примут участие вчерашние работники машинно-тракторных станций. И именно украинские хлебные поля, на которых развиваются события ленты, станут полями сражений.
Сомнений в том никаких нет. Хоть нам и выдают очень дозированную (непонятно только, какого хрена её дозируют) информацию о подготовке поляков к войне с нами, но и её достаточно, чтобы понять это. Войско Польское уже практически отмобилизовано, провокации на границе не прекращаются, идёт рост армий у союзников Речи Посполитой: венгров, румынов, финнов недобитых. Не говоря уже о турках, стянувших в свои северо-восточные районы почти восемьсот тысяч солдат. В Югославии ведутся горячие споры о том, стоит ли их стране напрямую включаться в войну против Советской России. И если сербы ещё сомневаются, то хорваты и боснийцы настроены агрессивно: в Югославии очень сильно британское влияние, а «джентльмены» как раз и подзуживают Восточную Европу воевать с СССР. Болгары, как всегда, пытаются усидеть на двух стульях: свои войска мы не пошлём, но возражать против транзита чужих армий и военных грузов не станем. Даже греки, те ещё «вояки», куда-то рыпаются. Впрочем, их понять можно: там тоже «англичанка гадит», оказывая давление на правительство и прессу.
Иногда, правда, смешно становится от того, кто именно, какие «сверхдержавы», вооружённые старьём, собираются с нами воевать. До тех пор, пока не вспомнишь, что за ними стоят две мощнейших страны мира — Англия и Франция. И уж чем-чем, а оружием они всех этих «братушек» постараются накачать до предела.
Советский Союз, конечно, тоже не лыком шит. Особенно — после наших «подарков» родом из будущего. Если судить по тому, как убывает техника на полигоне после каждого из выпусков «учебки», следует ожидать, что к моменту начала войны (конец весны — начало лета следующего, 1941 года) почти все прибывшие из будущего танки уйдут в войска. И, как говорил на одном из недавних совещаний генерал-майор Кривошеин, нашим «дембельским аккордом» в Чебаркуле будет формирование ударной тяжёлой танковой дивизии. Полигон же передадут для обучения танкистов, которые пойдут в бой не на Т-55, а на КВ-3, производимых на ЧТЗ, и Т-34, что скоро начнёт выпускать Нижний Тагил.
А мы, инструктора? А мы на фронт. В должностях штатных командиров уже не учебных, а боевых экипажей, взводов, рот, батальонов.
10
Юзеф Бек, 21 ноября 1940 года
Это победа! Победа польской дипломатии.
Мы всё-таки добились того, чтобы спесивые французы с англичанами объявили войну подлым итальяшкам! Как ни упирались, а объявили. А значит, Муссолини, дважды наносивший нам удар в спину, будет наказан.
Первый раз этот бывший социалистишко-журналистишко нагадил Польше, поставляя оружие и «добровольцев» немецким недочеловекам, пытавшимся противостоять победоносным польским воинам, когда они стирали с лица земли государственное недоразумение с названием «Единая Германия». А второй — ударив нам в спину в Южной Африке, где мы пытались реализовать законное право Великой Польши на владение колониями. Да, реализовать за счёт какой-то презренной Португалии. Но мы действовали по праву сильнейшего: Португалия безнадёжно отстала в техническом и экономическом плане, поэтому грех было не воспользоваться её слабостью, чтобы добиться того, о чём мечтает великий польский народ. Vae victis, горе побеждённым!