Прости за любовь
Шрифт:
— Вот же зараза! — ругается бабушка вслед наглой птице.
Та, прямо-таки напала на меня, попытавшись отобрать вафлю, которую в итоге я уронила.
— Держи, — бабушка даёт мне ещё одну взамен упавшей. — Чтоб ты подавилась, курица! — адресует чайке, ухватившей клювом добычу.
Та, взмахнув крыльями, взмывает в воздух и, уже будучи высоко в небе, горланит оттуда что-то на прощание…
В новый режим я втягиваюсь довольно-таки быстро. Наверное, это связано с тем, что я наконец-то по-настоящему возвращаюсь
Представьте, уже через полгода моей игрой интересуется сам Хавьер Бланко, — известный теннисист, призёр двух турниров Большого Шлема.
Я когда увидела однажды, что он наблюдает за мной во время тренировки, чуть ракетку не выронила. Не поверила своим глазам. Подумала, ошиблась.
Но нет.
Теперь дважды в неделю Бланко лично присутствует на занятиях. Корректирует мою технику, даёт советы и указывает на ошибки, которые я совершаю.
Хавьеру двадцать девять. И с ним мы сошлись в плане общения почти сразу. Чего не сказать о моём наставнике, немце Матиасе Фишере, мужчине пятидесяти двух лет. Он — тот ещё брюзга с неимоверно тяжёлым характером.
Ух как долго мы с ним притирались! Первые пару месяцев было прям жёстко. Ругались, спорили. Казалось, что не срастётся у нас, но потом… Мы, похоже, привыкли к друг другу. Стычки никуда не делись конечно, но и я, и он стали как-то терпимее, что ли…
Ещё за это время я прилично подтягиваю свой английский. Что теперь позволяет лучше понимать его придирки. Немецкий бы заодно выучить, а то как начинает порой что-то зло трещать, выпучив свои глазища. Хочется знать, что именно. Подозреваю, это какие-то изысканные ругательства. Не иначе.
— Стоп!
Часто дыша, прекращаю игру.
— Иди сюда.
Направляюсь к Бланко. Беру со скамейки полотенце, чтобы вытереть стекающий по лбу пот.
— Ты видишь, Матиас меняет темп, провоцируя бить по мячу слишком рано на мягких ударах и слишком поздно на жестких?
Киваю.
— Не поддавайся. Чётко держи зону удара. Не забывай, на замахе вес тела переносится на одноименную с бьющей рукой ногу, на выносе ракетки в мяч — вес тела переносится на другую ногу, шагающую в направлении удара. Старайся постоянно поддерживать баланс силы и скорости.
— Это не всегда возможно.
— Старайся, следи за этим. И поменьше агрессии, Джугели. Ты делаешь ошибки именно из-за того, что порой слишком сильно бьёшь по мячу.
— Поняла.
— Помни, нельзя терять качество. Техника суперважна. Кроме фактора силы есть еще не менее важные факторы. Скорости разгона головки ракетки и баланса корпуса. В выполнении удара участвует не только энергия перемещения корпуса в направлении удара, но и энергия раскрутки корпуса после его углового скручивания. Сядь посмотри о чём говорю, — забирает у меня ракетку и идёт на корт к Матиасу.
Внимательно слежу за игрой, отчаянно стараясь не упустить все важные детали.
С досадой отмечаю про себя тот факт, что до уровня их мастерства мне расти и расти.
Ну ничего, Москва не сразу строилась. Так ведь?
В последующие полчаса пытаюсь
повторить то, что мне продемонстрировали. Бланко, вроде как, по итогу доволен. Фишер, как всегда нет. Ругает меня за каждый косяк, коих Мистер «Орлиный глаз» замечает великое множество.— Вопросы?
— Мне плохо удаются «резаные» удары слева, — поправляю козырёк.
— Закрывай корпус правой ногой под углом не менее девяноста градусов. Обязательно сохраняй боковое положение тела до полного окончания удара. Рука с ракеткой заканчивает мах в направлении полета мяча. Плечи держат перпендикулярное положение по отношению к сетке. Возьмите завтра на отработку. Закругляемся на сегодня.
— Хорошо.
— Через двадцать минут буду ждать тебя в лаундж-зоне. Поужинаем и обсудим предстоящий турнир.
Мне становится как-то неловко. Вида не подаю, но уточняю:
— А здесь не можем это обсудить?
— Тата, я голодный как волк. Давай поедим.
Молчу.
— Встретимся на открытой веранде с южной стороны, — встаёт и направляется к Фишеру, чтобы по традиции обсудить с ним какие-то нюансы.
Закладываю ракетку в чехол. Кладу бутылку и полотенце в рюкзак. Закидываю его на плечо и выхожу за пределы корта. По узкой дорожке прохожу вдоль десятка других.
Кто-то свистит мне по пути.
Боковым зрением вижу, что это тот самый француз, который на днях пытался ко мне подкатить.
Пошлости какие-то опять несёт на своём лягушачьем. За что, собственно, и получает средний палец без единого комментария и взгляда.
Шагаю к зданию, в котором располагаются душевые. Оставляю ракетку в своей ячейке. Иду приводить себя в порядок. Принимаю душ. Переодеваюсь. Расчёсываюсь. Собираю волосы в высокий хвост. Выдвигаюсь.
— А ты пунктуальная, — Хавьер, ожидающий меня в лаундж-зоне, удивлённо смотрит на часы.
— Не люблю опаздывать.
Он отодвигает для меня стул. Поправляют ворот рубашки-гавайки.
— Выбирай, что хочешь, — кладёт передо мной меню. — Я не стал заказывать на свой вкус.
— Спасибо.
Впредь не хочу, чтобы за меня что-то решали..
— Счёт закрываю я, — произносит уверенно.
— Нет, — нахмурившись, выражаю протест. — Не нужно. Я сама оплачу свой ужин.
Хавьер, усмехнувшись, растерянно разводит руками.
— Впервые вижу девушку, выражающую столь ярое желание за себя заплатить. Это круто, но мне будет крайне некомфортно перед официантом. Он решит, что я жлоб.
— Вовсе нет. Мы ведь здесь по делу, — напоминаю я.
— А может это свидание, — выдаёт неожиданно.
— Это не свидание, — отрицательно качаю головой.
— Да расслабься ты, — смеётся. — Судя по всему, парней ты отшиваешь с такой же агрессией, как бьёшь по мячу.
Поджимаю губы.
— На самом деле я просто хочу узнать тебя получше, Тата. Ты интересна мне как игрок, как человек. Нам ведь предстоит много работать вместе.
— И дальше? — осторожно спрашиваю.
— Да. Хочу включить тебя в свою личную команду. Ты же не против, надеюсь?