Противостояние. Том II

После секундного колебания она села на пол, скрестила ноги и легонько оперлась руками о колени. Она чувствовала успокаивающую тяжесть ножа в карманчике с пружиной.

— Тебя послали сюда шпионить, дорогая, — сказал он. — Это точное описание ситуации?

— Да. — Какой был смысл отрицать это.

— И тебе известно, как обычно поступают со шпионами во время войны?

— Да.

Его улыбка расширилась и словно залила ее лучами солнца.

— Тогда разве нам не повезло, что мы не воюем — твои люди и мои?

Она взглянула на него, совершенно сбитая с толку.

— Ведь ты же знаешь, что не воюем, — произнес он абсолютно искренно.

— Но… ты… — Тысячи сумбурных мыслей пронеслись у нее в мозгу. Индиан-Спрингс. «Сорокопуты». Мусорщик со своим дефолиантом и «шустриками». То, как разговоры всегда стихали, когда упоминалось имя или местопребывание этого человека. И тот адвокат, Эрик Стреллертон. Бродивший по пустыне Мохаве с вывихнутыми мозгами.

«Он только посмотрел на него».

— Мы нападали на вашу так называемую Свободную Зону? Совершали хоть что-то враждебное против вас?

— Нет… но…

— А вы нападали на нас?

— Конечно, нет!

— Правильно. Нет. Ничего подобного у нас и в мыслях нет. Смотри! — Неожиданно он поднял правую руку и свернул ладонь трубочкой. Посмотрев в нее, она увидала пустыню за окном.

— Великая Западная Пустыня! — выкрикнул он. — Огромная Мочись-Где-Угодно! Невада! Аризона! Нью-Мексико! Калифорния! Кучки моих людей в Вашингтоне, в районе Сиэтла и в Портленде, штат Орегон. По горстке — в Айдахо и Нью-Мексико. Мы слишком разбросаны, чтобы в ближайший год или больше даже помышлять о переписи. Мы намного более уязвимы, чем ваша Зона. Свободная Зона похожа на высокоорганизованный людской муравейник или сообщество. Мы же представляем собой лишь конфедерацию, а я выступаю в роли номинального главы. Места хватит и для нас, и для вас. Его будет хватать еще и в 2190-м. Это если дети выживут, а мы здесь узнаем это только месяцев через пять. Если выживут и человечество продолжится, оставим драки нашим дедам, пускай тряхнут костями, коль смогут. Или их дедам. Но скажи, ради Бога, зачем драться нам?

— Незачем, — пробормотала она. В горле у нее пересохло.

Она ощущала слабость. И что-то еще… Быть может, надежду?

Она смотрела ему прямо в глаза. Казалось, она не может оторвать взгляд от них, да ей и не хотелось. Она не сходила с ума. И он вовсе не сводил ее с ума. Он… он был очень разумным человеком.

— У нас нет ни экономических причин сражаться друг с другом, ни технологических. В политическом устройстве мы слегка расходимся, но расхождение это — такая малость, учитывая, что нас разделяют Скалистые горы…

«Он гипнотизирует меня».

С огромным усилием она оторвала свой взгляд от его глаз и посмотрела через его плечо на луну. Улыбка Флагга чуть-чуть потускнела, и что-то похожее на тень раздражения пробежало по его лицу. Или это игра ее воображения? Когда она вновь взглянула на него (на сей раз более осторожно), он вновь мягко улыбался ей.

— Ты убил Судью, — хрипло сказала она. — Тебе что-то надо от меня, а когда ты получишь это, то убьешь и меня.

Он посмотрел на нее терпеливым взглядом.

— По всей границе Айдахо с Орегоном были расставлены посты, и они ждали Судью Фарриса, это правда. Но не для того, чтобы убить его! У них был приказ привести его ко мне. До вчерашнего дня я находился в Портленде. Я хотел поговорить с ним точно так же, как говорю сейчас с тобой, дорогая, — разумно, спокойно и рассудительно. Двое из моего поста засекли его в Копперфилде, штат Орегон. Он стал стрелять, убил одного на месте и смертельно ранил второго. Раненый убил Судью перед тем, как умер сам. Мне жаль, что все так вышло. Жаль гораздо больше, чем ты можешь знать или вообразить себе. — Его взгляд потемнел, и в этом она поверила ему, но… быть может, не совсем так, как он хотел. И она снова ощутила знакомый холод.

— Здесь об этом рассказывают иначе.

— Можешь верить им, можешь — мне, дорогая. Но помни, это я отдаю им приказы.

Звучало убедительно… чертовски убедительно. Он казался почти безобидным, но… это ведь не совсем так, верно? Такое чувство возникало лишь от того, что он был человеком или… кем-то, кто выглядел как человек. Этого оказалось достаточно, чтобы превратить ее в подобие Крошки-Глупышки. Он обладал способностью убеждать и искусством политикана сводить на нет все твои лучшие аргументы, но… то, как он это делал, вызывало у нее крайнее беспокойство.

— Если ты не собираешься воевать, зачем тебе реактивные самолеты и все остальные железки в Индиан-Спрингс?

— Меры защиты, — охотно пояснил он. Мы делаем то же самое у Серлз-Лейк в Калифорнии и на базе ВВС в Эдуардсе. Еще одна группа возится с атомным реактором на Якима-Ридж в Вашингтоне. Ваши ребята займутся тем же… если уже не занялись.

Дайна очень медленно покачала головой.

— Когда я покидала Зону, они все еще пытались запустить электростанцию.

— Я бы с радостью отправил им двух-трех техников, если бы случайно не узнал, что ваш Брэд Китчнер уже отлично справился с этим. Вчера у них произошла маленькая авария, но он очень быстро решил эту проблему. Была перегрузка энергии на Арапахо.

— Откуда тебе все это известно?

— О, у меня есть свои способы, — добродушно ответил Флагг. — Кстати, старуха вернулась. Старая добрая женщина.

— Матушка Абагейл?

— Да. — Его взгляд затуманился и стал каким-то далеким, быть может, печальным. — Она умерла. Жаль. Я здорово надеялся повстречаться с ней лично.

— Умерла? Матушка Абагейл мертва?

Туман в его глазах растаял, и он улыбнулся ей.

— Тебя это и вправду так удивляет?

— Нет. Но меня удивляет то, что она вернулась. И еще больше меня удивляет, что ты это знаешь.

— Она вернулась умереть.

— Она говорила что-нибудь?

На одно лишь мгновение маска добродушного спокойствия слетела с лица Флагга, приоткрыв черную и злобную растерянность.

— Нет, — сказал он. — Я думал, она могла бы… что-то сказать. Но она умерла в коме.

— Ты уверен?

Его улыбка вновь засияла на лице, такая же лучистая, как летнее солнце, растапливающее утренний туман.

— Хватит о ней, Дайна. Поговорим о более приятных вещах — таких, как твое возвращение в Зону. Я уверен, ты предпочитаешь быть там, а не здесь. Я могу предложить тебе кое-что взять с собой. — Он сунул руку под рубаху, вытащил замшевую сумочку и достал оттуда три автодорожные карты, какие продавались раньше на станциях техобслуживания. На них были нанесены семь западных штатов. Некоторые участки были закрашены красным цветом. В сносках от руки внизу каждой карты пояснялось, что это те зоны, где снова стали воз: рождаться людские поселения.

— Ты хочешь, чтобы я взяла с собой это?

— Да. Я знаю, где находятся ваши люди, и хочу, чтобы вы знали, где — мои. В качестве жеста доверия и дружбы. А когда ты вернешься, я хочу, чтобы ты сказала им следующее: Флагг не собирается причинять им вреда, и люди Флагга не намерены делать это. Скажи, чтобы они больше не посылали шпионов. Если они хотят посылать сюда людей, пускай это будет дипломатическая миссия… или обмен опытом… или еще что-нибудь в том же духе. Но пускай приходят открыто. Ты передашь им это?