Противостояние. Том II

— Ты сама просила меня остаться с вами! — вспыхнула Надин. — Откуда мне было знать, что такое… такое может случиться? Ради Бога, я ведь сделала это просто из вежливости!

Рейчел хватило такта и воспитанности, чтобы смутиться; она даже вяло извинилась. Но после этого Надин редко виделась с ней, а ведь Рейчел Тиммз была одной из немногих, с кем Надин довольно близко сошлась в течение первых трех семестров в колледже.

С тех пор она ни разу не дотрагивалась до этих треугольных пауков, сделанных из прессованной фанеры.

Но время… время наконец пришло, не так ли?

Да, пришло.

С гулко бьющимся сердцем Надин уселась на скамеечку возле стола и легонько прижала пальцы к двум из трех сторон дощечки. Она почувствовала, как та почти сразу же начала двигаться под подушечками ее пальцев, и подумала о машине с запущенным двигателем. Но кто был водителем? Кто на самом деле? Кто влезет в тачку, захлопнет дверцу и положит почерневшие от загара руки на руль? Чья нога, тяжелая и грубая, в старом пыльном ковбойском сапоге, надавит на газ и повезет ее… куда?

«Шофер, куда ты нас везешь?»

Надин без малейшей надежды на чью-либо помощь, с широко распахнутыми глазами, очень прямо сидела на скамейке на уступе горы Флагстафф в эти черные предрассветные часы, и ощущение, что она находится на границе, охватывало ее с небывалой доселе силой. Она смотрела на восток, но сзади ощущала его присутствие, тяжело давящее на нее, тянувшее ее вниз, как груз, привязанный к ногам утопленницы, — темное присутствие Флагга, накатывавшее на нее мощными, неумолимыми волнами.

Где-то в ночи скрывался темный человек, и она произнесла два слова как заклинание, обращенное ко всем когда-либо существовавшим силам зла, заклинание и приглашение:

— Скажи мне.

И под ее пальцами дощечка начала писать.

Глава 54

Выдержки из протоколов собрания постоянного комитета Свободной Зоны от 19 августа, 1990

Это собранно состоялось на квартире Стю Редмана и Фрэн Голдсмит. Присутствовали все члены комитета Свободной Зоны.

Стю Редман поздравил нас всех, включая и себя, с избранием в постоянный комитет. Он высказал предложение составить письмо с благодарностью Гарольду Лодеру, подписанное всеми членами комитета. Его приняли единогласно.

Стю: «Как только мы покончим со старыми делами, Глен Бейтман поставит несколько новых вопросов. Что это за вопросы, я знаю не больше вашего, по полагаю, одни из них связан со следующим общим собранием. Верно, Глен?»

Глен: «Я дождусь своей очереди».

Стю: «Очень любезно с твоей стороны. Вся разница между старым пьянчужкой и старым лысым профессором из колледжа состоит в том, что профессор ждет своей очереди, прежде чем начинает вешать тебе лапшу на уши».

Глен: «Благодарю за перлы мудрости, Восточный Техас».

Фрэн сказала, что видит, как чудесно развлекаются Стю и Глен, но хотела бы знать, когда они займутся делом, поскольку все ее любимые телепередачи начинаются в девять. Это замечание было встречено таким громким смехом, какого оно, быть может, не заслуживало.

Первым по-настоящему деловым пунктом стал вопрос о засылке разведчиков на запад. В итоге комитет решил просить пойти Судью Фарриса, Тома Каллена и Дайну Джургенз. Стю предложил, чтобы те, кто выдвинул эти кандидатуры, сами довели это до сведения своих кандидатов, а именно: Ларри Андервуд просит Судью, Ник поговорит с Томом — с помощью Ральфа Брентнера, а Сюзан — с Дайной.

Ник сообщил, что на подготовку Тома может уйти несколько дней, а Стю заметил, что это подводит их к вопросу о том, когда посылать лазутчиков. Ларри сказал, что их нельзя посылать одновременно, а то их могут поймать всех вместе. Судья и Дайна, продолжал он, вероятно, заподозрят, что мы послали не одного шпиона, но, пока они не будут знать конкретных имен, они не смогут проболтаться. Фрэн заявила, что вряд ли можно употреблять такие слова, как «проболтаться», учитывая то, что может сделать с ними человек с запада — если он вообще человек.

Глен: «На твоем месте я бы не смотрел на вещи так мрачно, Фрэн. Если предположить, что у нашего Противника есть хотя бы зачатки интеллекта, то он поймет, что мы не станем давать нашим… оперативникам, так их, вероятно, можно назвать, ту информацию, которую сочли бы важной для его интересов. И он сообразит, что пытками тут мало чего добьешься».

Фрэн: «Вы хотите сказать, что он скорее всего погладит их по головке и попросит больше так не делать? Мне кажется, он может пытать их просто потому, что пытка — одна из тех вещей, которые ему нравятся. Что вы на это скажете?»

Глен: «Пожалуй, тут мне почти нечего сказать».

Стю: «Фрэнни, это решение уже принято. Мы все понимаем, что посылаем людей в очень опасное место, и мы все знаем, что принимали это решение не для забавы».

Глен предложил примерно следующий график: Судья отправляется 26 августа, Дайна — 27-го, а Том — 28-го; никто из них не знает про остальных, и все идут разными дорогами. Это даст необходимое время для подготовки Тома, добавил он.

Ник сказал, что, за исключением Тома Каллена, которому под гипнозом внушат время возвращения, двум остальным нужно посоветовать самим решать по обстоятельствам, когда возвращаться, но следует учесть фактор погоды — к началу октября в горах может выпасть много снега. Ник предложил порекомендовать каждому оставаться на западе не больше трех недель.

Фрэн заметила, что в случае снегопада они смогут обойти горы с юга, но Ларри не согласился, сказав, что у них на пути встанет гряда гор Сангре-де-Кристо, если только они не дойдут аж до Мехико, а тогда мы скорее всего не увидим их до весны.

Ларри заявил, что, быть может, нам следует начать с Судьи, и предложил осуществить это 21 августа, то есть послезавтра.

Этим была исчерпана тема разведчиков… или шпионов, если вам так больше нравится.

Затем выступил Глен, и здесь я привожу выдержки из записи на пленке.

Глен: «На мой взгляд, то, что мы называем следующим общим собранием, нужно провести 25 августа. Я собираюсь предложить несколько вопросов для включения в повестку дня. Я бы хотел начать с того, что может вас удивить. Мы полагали, что у нас в Зоне около шестисот человек, Ральф составил замечательные точные списки людей, прибывших большими группами, и мы определяли численность нашего населения, полагаясь на эти цифры. Но люди также прибывали и порознь, порой, возможно, по десятку в день. Сегодня днем я сходил с Лео Рокуэем в конференц-зал в парке Шатокуа, и мы сосчитали, сколько там сидячих мест. Их оказалось шестьсот семь. Это говорит вам о чем-нибудь?»