Протокол: Новый Архимаг

Его покров дрожал и дергался, словно мыльный пузырь на ветру, постепенно успокаиваясь.

«Хэй-хо! Ты его достал!» — в голосе Алисы звучало ликование.

Стеллингер, похоже, тоже понимал необычность произошедшего. Его уверенность сменилась недоумением и настороженностью.

— Как ты… — начал он, но тут же замолчал, сосредоточившись.

Бирюзовое свечение вокруг его тела стало ярче — он усилил защиту. Теперь его покров напоминал плотный туман, окутывающий всю фигуру.

«Осторожнее,» — предупредила Алиса. — «Он стал серьёзнее. И защита теперь крепче. Думаю такой покров не разрушится, даже если ты пробьешь его.»

Стеллингер изменил тактику. Теперь он двигался более осторожно, избегая прямого столкновения. Кружил вокруг меня, выискивая слабые места. Как зверь, который понял, что его добыча оказалась крупнее и опаснее, чем он думал изначально.

Я тоже не спешил атаковать. Чувствовал странное спокойствие. Словно весь мир вокруг двигался в замедленной съемке, а я один оставался на нормальной скорости.

Мы продолжали кружить, обмениваясь быстрыми ударами и блоками. Я почти полностью ушел в оборону, позволяя Стеллингеру думать, что тот первый удар был случайностью. Пусть считает меня везучим слабаком — это только сыграет мне на руку.

С каждой секундой я всё лучше чувствовал ритм боя, всё яснее видел паттерны движений противника. Это было похоже на танец, где я знал все шаги заранее. И когда Стеллингер в очередной раз атаковал, широко замахнувшись, я был готов.

Я пропустил удар мимо себя и, используя инерцию Стеллингера, нанес короткий, но мощный удар правой рукой точно в солнечное сплетение баронета.

Удар прошёл сквозь защитный покров, словно тот был не крепче мыльного пузыря. Стеллингер судорожно вдохнул, ошеломлённый силой атаки, и отступил назад, пытаясь восстановить дыхание. На его лице читалось чистое недоумение — он явно не понимал, как простолюдин мог дважды пробить его защиту.

Его бирюзовый покров мигнул и на мгновение стал почти прозрачным — признак того, что защита в критическом состоянии.

«Ещё один хороший удар,» — подсказала Алиса, — «и его покров рухнет быстрее, чем алхимик засыпает на лекции по сопромату.»

Лицо Стеллингера исказилось от смеси боли, удивления и нарастающей ярости. Он отступил ещё на несколько шагов, хватая ртом воздух.

«Он в шоке, — комментировала Алиса. — Ни один простолюдин не пробивал его защиту. Это все равно что святотатство в его аристократических глазах.»

Трибуны взорвались — кто-то кричал от восторга, кто-то недоумевал, а большинство просто не верило своим глазам. Простолюдин, пробивающий защитный покров наследника знатного рода? Невозможно! Но это происходило прямо у них на глазах.

— Что… за… дрянь… ты используешь? — прохрипел Стеллингер, всё ещё пытаясь восстановить дыхание. — Никакой… усилитель… на такое не способен!

— Всего лишь свои кулаки, баронет, — я широко улыбнулся. — Что, родовые привилегии дали сбой? Неужели потомственная магия оказалась слабее дворовой школы?

Лицо Стеллингера окаменело, а глаза сузились. Я нанёс удар по самому больному — по его гордости.

— Ты… — он выпрямился и стряхнул с плеч невидимую пыль, — ты просто уродец, плебей. Ошибка природы… и я сейчас ее исправлю!

Его бирюзовый покров вспыхнул с новой силой, но теперь в нём появились красноватые сполохи, которых раньше не было.

«Осторожно! — предупредила Алиса. — Он добавляет боевую магию в свой защитный покров!»

Я едва успел среагировать, когда Стеллингер резко выбросил руку вперёд, и из его ладони вырвалась волна багровых кристаллов. Я увернулся в последний момент — острые кристаллические иглы распороли рукав моей рубашки и слегка оцарапали плечо.

— Эй! — крикнул я профессору Велегжанинову. — Магия запрещена!

— Запрещена, — строго ответил профессор, делая шаг вперёд. — Господин Стеллингер, напоминаю, что использование боевой магии запрещено условиями дуэли! Только физическая сила и энергия!

— Это не боевая магия, — огрызнулся Стеллингер с наглой ухмылкой. — Это естественное проявление моего родового Дара. Защитный покров иногда… выплёскивается.

«Врёт, как дышит, — фыркнула Алиса. — Это как назвать выстрел из пистолета 'естественным выбросом кинетической энергии»."

Профессор нахмурился, но не остановил поединок, лишь произнёс:

— Я настоятельно рекомендую вам придерживаться условий, баронет. Следующее нарушение повлечёт за собой дисквалификацию.

Стеллингер оскалился, словно хищник, загнанный в угол. Его покров теперь мерцал лихорадочно, меняя цвет от бирюзового к красноватому и обратно.

«Он на пределе, — сказала Алиса. — И теперь будет особенно опасен. Как раненый зверь.»

Баронет бросился в атаку с новой яростью. Теперь каждый его удар сопровождался выбросом микрокристаллов. Не столь явным, чтобы профессор мог остановить бой, но достаточным, чтобы сделать каждое прикосновение болезненным.

Я увернулся от серии ударов, но один всё же достиг цели — кулак Стеллингера скользнул по моей скуле. Боль была острой, неожиданной. Кажется, будет синяк…

— Как тебе мой родовой Дар, отребье? — прошипел Стеллингер. — Я изобью тебя до полусмерти!

— Кристаллы? Серьёзно? — усмехнулся я, уворачиваясь. — Твой знаменитый родовой Дар — это быть ходячей новогодней елкой?

Я отступил, оценивая ситуацию. Стеллингер явно перешёл все границы, прикрываясь «естественным проявлением» своего Дара. А его удары становились всё сильнее и точнее.

«Сеня, с такими фокусами он действительно может тебя серьёзно травмировать,» — голос Алисы звучал встревоженно.

«Значит нужно закончить это быстро,»

Стеллингер снова атаковал — на этот раз быстрее, увереннее. Его правый кулак, окружённый рубиновым сиянием, устремился к моему лицу. Я едва успел блокировать удар левой рукой — и тут же пожалел об этом. Боль пронзила руку до самого плеча, а на коже мгновенно образовалась бирюзовая кристаллическая корка.

«Твою мать!» — я отдёрнул руку, стряхивая кристаллы. Они как будто хотели пробраться мне под кожу и всё там… кристаллизировать!

Баронет не дал мне передышки. Он продолжал наступать, нанося удар за ударом. Каждое соприкосновение с его покровом теперь грозило… кристаллизацией. Его глаза горели злым торжеством — он нашёл тактику против меня.

Я снова перешёл к обороне, уклоняясь от ударов, но не контратакуя. Стеллингер понял это по-своему:

— Что, струсил, крысёныш? — издевательски протянул он. — Где твоя наглость?

Ещё одна атака — кристальное лезвие из его сжатого кулака едва не пронзило моё плечо. Я отпрыгнул в последний момент, но теперь трибуны заволновались. Стало очевидно, что баронет использует настоящую боевую магию, а не просто защитный покров.