Проверка

После каких-то необходимых приготовлений они благополучно поднялись: сначала Ольга, за ней Григорий. Напряжение предшествующих минут ещё долго сопровождалось молчанием. Теперь их путь к лагерю был не сильно короче, чем тот в обход долины, по которому могла бы идти Ольга, покинув Виктора, и намного длиннее того, который повёл бы их, если бы они спустились со скалы по карнизу. Но делать нечего, зато теперь у них много времени. Ольга размышляла о гипотетических решениях Умнова, когда бы довелось ему узнать о случившемся. Она высказала свои опасения Григорию.

– Мы же не будем ему докладывать, - успокоил женщину Гриша.
– Когда-то, конечно, он узнает, но уже не от нас и не у себя в кабинете, а где-нибудь у костра в чьём-нибудь рассказе.

– О-о, зря ты так думаешь!
– воскликнула Ольга.
– Умнов очень проницательный, он нутром чувствует ложь. Он поговорит с одним, с другим, с третьим. И если у него в голове слова не складываются во вразумительную фразу и не возникает правдивой картинки, то он понимает, что кто-то врёт. Он хороший аналитик.

– Удивительно, как хорошо ты его знаешь!
– заметил Григорий.

– Хорошо не хорошо, но что-то знаю, - сказала Ольга и пояснила: - Они с моим папой были друзьями.

– А-а, теперь понятна его трогательная забота о тебе, - сказал Гриша.
– Тем более тогда не надо ему знать об этом нелепом случае.

– Ну да, - воодушевилась Ольга.
– Надо предупредить Виктора.

Гриша искренне расхохотался, показав превосходные белые зубы.

– Что ж он, дурак или враг сам себе?!

И Ольга тоже засмеялась, глядя на Гришу. Глаза его поймали солнечный луч и засветились чистым и тёплым, глубоким янтарным цветом, отразившим вдруг какую-то чарующую ласковость. В этот момент весь такой утончённо-привлекательный облик Гриши - русые курчавые волосы, приятный овал лица с мягко очерченными скулами, тонкий нос, изящный подбородок, слегка обветренная загорелая кожа, крепкие жилистые руки с завидными узкими запястьями - приобрёл в восприятии Ольги мужскую силу и красоту и всколыхнул чувственную волну.

Они шли, пребывая в отличном настроении, успокоенные ласковым солнцем, негой тихих мест, шумом воды, поблёскивающим, будто дрожащим воздухом, неисчерпаемой мудростью всей природы.

Немного ранее, когда ещё Ольга и Гриша только планировали свой исход со скалы, Виктор Прохоров в смятении подходил к лагерю, подходил уже очень быстрым шагом, почти бегом. Вся какая-то застывшая напряжённая обстановка, схваченная Прохоровым одним взглядом, убила чуть теплившуюся надежду. Что-то случилось! Возле вертолёта стояли рабочие, лётчик показывал куда-то рукой, что-то им объясняя. Виктор подбежал к ним.

– Где Ольга Игоревна?
– спросил он.

– На скале!
– коротко ответил пилот.

– На какой ещё скале? У неё же есть рация? Почему вы не летите за ней?
– забросал вопросами пилота Виктор.

– Я с воздуха её не вижу, - ответил лётчик и добавил: - Не волнуйся, сейчас с ней уже Миронов.

– Откуда же он там взялся?
– раздражённо усмехнулся Виктор.

– С верхнего лагеря. Я его туда поднял и вещи забрал, - пояснил пилот.

Прохоров крайне разозлился. Да так, что не смог бы в этот момент внятно сказать на кого или на что. Виктор был взбешён ускользающей из его рук инициативой, он её сам отпустил, а теперь никак не мог догнать. Дожидаться чего-то в лагере он не собирался, к тому же, однако, чувствовал свою вину. Он двинулся навстречу напарникам.

Виктор шёл вдоль бурлящей и грохочущей реки, от гула которой отдавалось напряжением в висках и в груди, вызывая мятежные мысли. Прохоров понимал, что это происшествие могло бы стать последним в наметившейся и так заманчиво по-дружески подмигнувшей карьере. В таких опасных профессиях гибели коллеги виновнику не прощают. "Взбалмошная женщина!" - мысленно переложил он всю вину на Ольгу. Надо сказать, Виктор относился к женщинам с пренебрежением, что являлось несомненным ущербом его чувств и его личного мироощущения, впрочем, сам он, наверное, так не думал. Виктор не имел привычки уважать мнение женщины, зачастую считая его за недалекие измышления или пустую прихоть. И даже если случалось объективно признать за женщиной талант, умение или какую-то удачную мысль, Прохоров самолюбиво отстранялся от этого. Он мог быть обаятельным с женщиной, когда ситуация представлялась ему интересной, но и только. Ольга была сейчас олицетворением саднящих неприятностей, свалившихся на него. Кстати любопытно, что Прохоров помышлял сделать Ольге предложение о замужестве после завершения сезона. С неприязнью и досадой Виктор думал и о Грише: "Тоже мне герой! Если бы он не встрял, всё могло бы выглядеть по-иному, с точностью до наоборот!".

Мало-помалу подколодные мысли слились в одну думу, полностью захватившую Прохорова: если изменить создавшееся положение он не в силах, как хотя бы выйти из него, не потеряв лица? Ответ напрашивался сам собой: главное, Умнов не должен узнать об опасном происшествии, а уж среди ребят его можно будет представить как интригующее приключение, о котором в череде других походов вскоре забудут.

Дойдя до еле заметной развилки, Виктор решил взять пониже, прикинув, что так будет короче, и вероятнее всего, Ольга с Григорием пойдут именно здесь, но он ошибся и едва не разминулся с ними. Удачно совпало, что все они подошли к этому месту почти в одно время. Ольга сверху увидела Виктора и радостно окликнула его.

– Вии-тя! Мы здесь!
– помахала она ему рукой.

Виктор немного прошёл обратно и стал поджидать напарников. Весь их какой-то блаженный и заговорщический вид словно ужалил Виктора, да так, что он не смог удержать кривой гримасы на лице, но сумел хотя бы скрыть её, повернувшись немного в сторону, как бы поправляя на плече карабин.

– Я думал, вы по реке пойдёте, - буркнул Виктор.

– Да нет, там спуск опасный, - ответил Григорий.

– Надо больше тренироваться, - злобно усмехнулся Виктор.

– Мне хватает, - улыбнулся Григорий.

– Слабак - так и скажи!
– продолжал задевать Виктор Гришу.
– Дать бы тебе в зубы!

– Ну давай, попробуй, - сказал Григорий.

– Прекратите! Этого мне ещё не хватало!
– встряла Ольга в перепалку, схватив Виктора за руку.

Он резко вырвал руку и пошёл вперёд быстрее. Ольга побежала за ним. Гриша немного отстал от них и пошёл сзади, держа небольшую дистанцию. Он видел, что сначала напарники шли не разговаривая, потом Ольга что-то сказала Виктору, вероятно, что-то приятное для него, так как Виктор согласно и как-то дружелюбно кивнул. Ольга высказала пожелание не посвящать Умнова в их утреннюю "прогулку" по скалам. Естественно, Виктор согласился. Их примирение для Григория стало очевидным даже на расстоянии. Он заметил, что напарники замедлили шаг, бросилась в глаза миролюбивая расслабленность их движений, неслышный разговор то и дело обозначался приветливым поворотом головы в сторону собеседника, и наконец до Гриши донёсся весёлый перекатистый смех Ольги.

Ошибётся тот, кто подумает, что Григорию стало обидно - к нему вообще это слово трудно применимо, оно с ним не вяжется, - совсем наоборот, он был удовлетворён, ему всегда было жаль сломанных отношений. Но также ошибётся и тот, кто заподозрит Григория всего лишь в платонических чувствах к Ольге, ох как ошибётся; его сердечное влечение обнажилось и заныло вдруг каким-то пронзительным сожалением зыбкости отношений.

Ольга что-то сказала Виктору и остановилась. Он пошёл вперёд, не останавливаясь и не оглядываясь. "Нет, Гриша! Олечку ты не получишь!" - мстительно подумал Прохоров.