Провинциалка на королевском балу. Роза для чудовища

– Совсем никаких вариантов? – уныло поинтересовалась Кэрри. Я знала по какой причине она так рвётся в Кам на боевой факультет, но вряд ли эта “причина” понравится графу.

Моя госпожа давно была влюблена в мелкого дворянина и через два года он выпускался из Королевской академии. Она хотела успеть повстречаться с ним, потому что после окончания учёбы его могут закинуть наместным магом в одну из провинций. Или отправить служить на границу. В королевскую гвардию его вряд ли возьмут.

– Ну-у… – протянул граф, стуча пальцами по столу. – Если вдруг найдётся та, что захочет тебя заменить… я бы смог что-нибудь придумать.

Не сговариваясь, мы с Кэрри переглянулись.

– Опасная авантюра, – неуверенно произнесла она, с сомнением покосившись на отца. – Как мы всё подадим? Если использовать иллюзорный артефакт, то Кэсси могут раскрыть, тогда у тебя будет ещё больше проблем.

– Это верно, – согласился граф. – Но твоей подруге не нужно привлекать внимание принца. Присутствие на балу только для “галочки”, наоборот, ей нужно вести себя неприметно, продержаться десять дней не так сложно. Вряд ли Его Высочество всерьёз намерен искать себе невесту. Он из тех, кто хочет жениться по большой любви. Это всё влияние Марлока, но тем не менее.

– Ваше сиятельство, – осмелившись, обратилась я. – Но если я буду во дворце под личиной вашей дочери, то как она сдаст экзамены в Кам? В приёмной комиссии будет господин Марлок, он точно доложит принцу.

В глазах графа блеснул лукавый огонёк.

– А кто сказал, что ты будешь под личиной Кэррил?

Мы растерянно переглянулись, я всё больше переставала понимать, что происходит. Такое чувство, что у графа изначально имелся какой-то план. Иначе почему он так спокоен и невозмутим?

… он же прекрасно знает не только меня, но и свою дочь, значит, был уверен, что она придёт и будет умолять отпустить её на экзамены.

– Я подготовил сопроводительное письмо, но перед этим я встречусь с Его Высочеством, запрошу ауединцию. Ты выступишь в роли моей дочери, рождённой вне брака, но никто не должен знать, что ты провинциалка. Аристократы не поймут. Поэтому мы немного изменим с помощью иллюзии твою внешность, сделаем более похожей на Кэррил. А сама Кэрри сможет спокойно поступить. Я скажу принцу, что она хочет попасть в королевскую гвардию магов, вряд ли он откажется от такой поддержки. Чем больше союзников на его стороне, тем лучше.

– То есть… я буду вашей приёмной дочерью? – спросила обескураженно.

– Рождённой от любовницы, – просто подтвердил граф, будто бы это вообще ничего не значило. – Обычное дело среди аристократов. В составленном мною документе значится, что твоя мать умерла, но я поддерживал тебя все эти годы и поэтому решил взять под свою опеку. Конечно же, никакой любовницы у меня не было. Я был предан матери Кэррил.

Я сглотнула, стараясь не выдать волнения. Мысли начали путаться.

– Но по документам…

– Да, Кэсси, – ровно перебил граф. – Я официально удочерил тебя. Без твоей воли, без твоего ведома, чтобы ты и дальше во всём помогала Кэррил.

– Папа, – сокрушённо выдохнула моя госпожа. – Это жестоко, – произнесла твёрдо. – Кэсси живой человек, нельзя её использовать, словно вещь!

– Нет. Меня всё устраивает, – собранно и непреклонно вымолвила я. – Но если я “ваша дочь”… вдруг будет какая-то магическая проверка?

– А ты не справишься? – насмешливо поинтересовался граф, и я стремительно покраснела…

– Прости, – виновато прошептала Кэррил, взглянув на меня. – Отец видел нас в лесу во время тренировки. Пришлось всё рассказать.

– Но всё равно, постарайся не привлекать к себе внимания, – невозмутимо произнёс граф, словно ничего не случилось. – Как ни крути, любой разглядит в тебе провинциалку, а таким во дворце не место. Если кто-нибудь тебя раскроет, случится грандиозный скандал, а я буду опозорен.

– Я поняла, Ваше сиятельство, – поклонилась низко. – Благодарю за доверие. Я не подведу.

– Тебе не нужно этого делать, – скривилась Кэррил. – Правда, Кэс. Ты не обязана.

– Ещё как обязана, – усмехнулась невесело. – Для меня честь отплатить тебе и Его сиятельству за доброту. Но что ждёт меня после бала?

Граф непринуждённо пожал плечами.

– Посмотрим. Ты не сможешь вечно скрываться под иллюзией.

Здесь он был абсолютно прав. Мои рыжие с розовым отливом волосы, зелёные глаза и бледные веснушки не дадут мне спокойно жить среди аристократов. Только если регистрироваться в министерстве и искать работу. Как провинциалка. Но дар опять же… я хотела его использовать, а не прятать…

***

Граф отпустил Кэррил готовиться к экзаменам, а меня попросил задержаться. Я подошла к столу, сложив ладони друг на друга перед собой, как пологается примерной компаньонке, стараясь ничем не выдавать волнения.

Граф всегда относился ко мне нейтрально. Не лез с расспросами, не интересовался моими делами, поэтому даже сегодняшнее его обращение ко мне немало удивило. Он будто бы не замечал моего присутствия рядом с его дочерью, но никогда не обижал ни словом, ни делом.

… наедине мы ни разу не говорили.

– Ты должна подписать кое-какие документы, – бесстрастно произнёс он, вынимая из ящика несколько листов желтоватой тиснённой бумаги с гербом графства Монро. – Можешь ознакомиться. Не торопись. Раз я тебя официально удочерил, то должен озаботиться о будущем дочери, верно? – вкрадчиво спросил он, приподняв густую бровь.

Я взяла документы в руки и сразу нашла важные пункты, которые значились после моего имени.

… не имею притязаний на наследство, отказываюсь от прав претендовать на него, обязуюсь вести достойный образ жизни и не порочить имя дочери графа.

– Мне казалось это очевидным, но раз нужно дать гарантии, подпишу без раздумий, – произнесла я, потянувшись к ручке, лежащей передо мной.

– Посмотри на второй странице, – беззлобно усмехнулся граф. – Тебе я тоже кое-что оставил. Не думай, что после стольких лет верной службы выставлю за порог с голой… в общем, ни с чем.

– Не нужно было… – пробормотала потупившись. Ручка предательски дрогнула в руке. – Его сиятельство слишком добр.

– Не слишком, – поморщившись, не согласился он. – Ты же знаешь, что всё, что я делаю, – делаю на благо Кэррил. По сути, ты никак не можешь распоряжаться своей жизнью. Разве тебя не огорчает такая несправедливость? Неужели у тебя совсем нет никаких стремлений?