Прозрение. Том 2

Так или иначе, но условных «белых кораблей» было сорок.

А в тридцати тысячах единиц от Джанги тускло блестели транспортники Содружества. Восемь судов среднего класса. Судя по всему, они выходили из зоны Метью, вращающейся вокруг Кроу-1, с положенным для гражданских интервалом, и скапливались, не смея приблизиться к планете.

— Что это? — выдохнул Амар.

Я поднял глаза: Мерис тоже не отключился. Его щетинистая морда продолжала висеть сбоку от развернувшейся трансляции.

Я знал, «что это», но отвечать было некогда. Мне нужны были комментарии Симона Коутера, и как только его лицо прорезалось рядом с воспалённым ликом Мериса, я спросил в лоб:

— Какие-то требования предъявляли?

Командора я знал шапочно. Мужик он был талантливый, но возбудимый и нервный. И слишком неопытный для намечающегося конфликта.

— Да не было никаких требований! — взревел он с места в карьер. — Делегации к Джанге не пропускают уже четыре часа! Там тридцать две тысячи детей… — Голос его задрожал.

— Не истери! — перебил я. — С чего ты взял, что не пропускают?

— Они спалили полицейский крейсер, сопровождавший юмскую делегацию. А когда из зоны Метью вышли два патрульных военных спейса, отозванных с системной развязки у Кроу-2… — Симон судорожно вздохнул. — Они открыли коридорную стрельбу. Патрульные корабли не успели сбросить скорость, когда… когда…

Хэд! Сидит тут в тылу, огня не видел.

— Записи покажи!

Рядом сквозь зубы выругался Амар.

Конечно, тут только матом… Сорок кораблей против двух, не вышедших из фазового разгона.

— Чего же они хотят? — пробормотал я.

— Господин импл-капитан, — в разговор ввинтился торс сержанта с нашивками связиста. — С вами будет говорить генерал Дегир!

Третье гололицо возникло уже не справа, а слева от голорамы. Я повернулся, но официального выражения не изобразил.

Дегир и Дегир. Захочет прокачать соблюдение протокола, пусть попробует сунуться сюда от развязки у Кроу-2.

— Доброго времени суток, капитан Пайел… — церемонно начал Дегир, уставился на парящую над моей кроватью капельницу и завис с открытым ртом.

— Абэ, — перебил я. — Обстановку доложить не могу, сам пока ничего не понимаю.

— Тяжёлых крейсеров Содружества в районе Кроу-1 нет. И выйти от основной развязки у Кроу-2 они, скорее всего, не смогут без фатальных потерь, — сказал Дегир, проглотив мою фразу, как маслом намазанную. — Количество среднетоннажных полицейских крейсеров на момент проведения детских мероприятий было увеличено до шестнадцати.

— Почему после ультиматума террористов гражданский транспорт продолжал выходить от Кроу-1? — спросил я Коутера.

Вопрос повис в воздухе.

Допытываться времени не было, вряд ли я мог бы услышать какую-то оригинальную версию, кроме обычного разгильдяйства и несогласованности работы наземных и космических служб.

Изменения голорамы поступали непрерывно, но я отслеживал их чисто механически. Ситуация просто не могла улучшиться. Сорок тяжёлых кораблей противника — это то положение, когда даже сдавать планету без боя — поздно.

Нужно было выяснить, чего эти пришельцы хотят и кто они? Земляне? Уходящие? Хатты?

— Господин генерал, — я повернулся к мрачному Мерису. — Возможно ли передать голоснимки этих условно «белых кораблей» для опознания на Э-лае? У алайцев было гораздо больше контактов с «белыми людьми».

Мерис кивнул и растворился, отключаясь. Остальное он прочёл по моему лицу.

Разобраться, что за твари нам угрожают, мог только я. Вряд ли кто-то ещё так же близко, как я, видел белые корабли.

— Полиция и силы воздушной обороны готовы сотрудничать по военным схемам. Приказ о временном критическом переподчинении действующему импл-капитану Пайелу направлен в штаб экстренной обороны, — выдавил Дегир и тоже сгинул.

Коутер остался мерцать слева от голорамы. Он понимал, что перешёл под мою руку и готов был подчиняться приказам.

Амар нахмурился, достал коммуникатор и отошёл к двери.

— Командор Коутер, подклассы полицейских судов определите для меня? Лучше в виде голосхемы.

Я не давил на него. Мужик своё получил, переварил, и больше я его строить пока не буду, мне ещё с ним работать.

Он понял, что трёпка откладывается, выдохнул и испарился.

Я обернулся к Амару. Тот оторвался от коммуникатора, махнул мне — не дёргайся, мол. И, не дожидаясь сестру, сам подключил меня к аппарату контроля крови.

Доктор смотрел на дисплей, морщился, тихо ругался, но уже не в мой адрес.

— Знаешь, что, капитан. — Первый раз он назвал меня так. — Я сам с тобой полечу.

— Нельзя, Амар, — я покачал головой. — Вколи что-нибудь, чтобы хватило на пару суток. Потом, если живы будем, сочтёмся.

* * *

* Александр Шепиловский «На острие луча». Понятно, что Агжей и доктор Есвец приводили цитаты совсем из другой книги, но тогда будет непонятно и не смешно.

** Там же

История сорок вторая. «Ярость»

Джанга. Наземный штаб обороны

Через час сорок две, когда командор Коутер уже явился пред мои недобрые очи, и мы вместе рулили в наскоро оборудованном наземном штабе, мне доложили о перестроении «белых кораблей».

Мы с Коутером держали активированными каналы трансляции со спутников и с полицейских катеров, вокруг нас нарезали круги разведчики всех мастей — и наши, имперские, и здешние.

На этот раз первым успел джангарский аналог спецона.

Лица разведчиков, потемневшие и осунувшиеся всего за неполные шесть часов, снова напомнили мне, что во временном штабе обороны Джанги только я один и не верю в мистическую мощь крейсеров-пришельцев.

Белые корабли на территориях экзотианского подчинения были овеяны легендами. Их боялись и боготворили.

Рассказывали о разное — что белые приходят с отдалённого форпоста Уходящих, что это некие тайные силы нашего мира, его теневое правительство… Ходили слухи и о всесильном инопланетном разуме, наблюдающем за нами издалека.

Разум был, разумеется, совершенно неуловим и непознаваем. Сражаться против него было бессмысленно, и ещё килограммы длинной зелёной алайской лапши на мои бедные уши.

Все эти слухи дурно действовали на мою сборную команду. Особенно много суетились и плохо соображали люди командора Коутера.