Псайкер. Путь изгоя

Снаружи уже сгущались сумерки. Почти на всём Сераписе быстро начинало темнеть, что для Руксуса казалось огромной дикостью. Вновь вспомнилась родная Сиона, где солнце не покидало небосвод, билось за своё законное место до самого позднего часа. Где-то вдали, за густыми тучами виднелась крохотная луна и её неизменные спутники – звёзды, сейчас показавшиеся Руксусу даже более бесчисленными и холодными, чем обычными. Над полем бойни (иначе его юный псайкер обозвать не хотел), опустилась густая мгла.

Лейтенант ждал их, ухаживая за саблей.

– Быстро они вас, – в голосе – ни капли удивления. Оно не удивительно, офицер выглядел крайне вымотанным. – Что ж, теперь обратно в лагерь. За мной.

Мимо них прошёл ещё один крохотный отряд с носилками. Как заметили псайкеры, в этом деле лазарету помогали другие имперские гвардейцы, кто по приказу свыше, кто по личным убеждениям и инициативе. Последних, очевидно, было меньшинство, и дело было вовсе не в малодушии солдат, – после подобной бойни многим нужен был отдых…во всех смыслах.

Пока они шли через линии траншей, Руксус повернул голову в сторону позиций Врага. С такого расстояния и в столь поздний час, ясное дело, ничего не увидишь, но юноша даже не кожей, но костями чувствовал концентрирующиеся по ту линию горизонта силы. То был могучий непреодолимый шторм, готовящийся смыть их всего одним усилием. Гнетущие ощущения росли в той недоступной глазу мгле, словно горный хребет. Как никогда яснее Руксус понял, что если не произойдет чуда, то они обречены. Первый прилив они выдержали, ценой огромных усилий и колоссальных потерь, но второй их просто сметёт. Почему-то эта мысль ничуть не пугала его, скорее наоборот. Похоже, умереть рядом с родными для него людьми – это вершина тех желаний, что у него вообще могли быть. Более счастливой, спокойной смерти и желать было нельзя.

– А вы, парни, молодцы, – внезапно нарушил гнетущую тишину лейтенант. – Хорошо бились, имею в виду. Особенно ты, огненный. Скольких еретиков отдал на суд праведного огня, прокляни их Император!

– Мы… – от удивления Руксус не находил слов. – Рады стараться, офицер. Это наш долг, как-никак.

Они дошли до расположения пехотных частей. Кругом металлические бараки-казармы, вперемешку со множеством костров. Даже после подобных ужасов, многим просто не спалось, и они старались найти успокоение в разговорах, азартных играх, еде и выпивки. Насколько мог судить Руксус – безуспешно. От пережитого ада нельзя откупиться столь дёшево.

Псайкеры намеревались войти в отдельно стоящий барак, выделенный конкретно под полковых колдунов, но Карл поманил их рукой:

– Давайте, присаживайтесь. Я приглашаю. Давайте-давайте, отказов я не принимаю. Комиссар Штросс лично приказал мне приглядеть за вами, так что минимум на ближайшие часы я остаюсь вашим командиром.

Пораженные до глубины души, юные псайкеры осторожно приблизились к костру (если, конечно, его так можно было назвать, ибо огонь давал неизвестная им металлическая коробка). Карл показал на длинный ящик, сам сел рядом. Всего возле непонятного механизма теплилось ещё три офицера, включая сержанта Флавия, левую часть лица которого пересекала кровавая повязка.

– Живы и здоровы! – искренне обрадовался он. – Присаживайтесь, ну же. Вот, держите, выпейте по глоточку. Полезно будет.

Руксус никогда до этого особо не пил алкоголь, так что у него сразу зазвенело в голове, но ощущения всё равно были приятные. Альберт сделал чуть более смелый глоток, и судя по всему, с более сильным эффектом. У него даже немного покраснели щёки, участилось дыхание.

– Гадость… - с растерянной улыбкой выдавил он, возвращая бутылку сержанту Флавию, – но пить можно. Похоже, к этому просто надо привыкнуть.

– Верно мыслишь, – после ещё одного глотка бутылка вернулась на своё место. – А что…вы…ну…

Лейтенант, сидевший по правую руку от Альберта, уже черпал горячий суп ложкой:

– Осторожнее, сержант. Ты мне нравишься, но у всего есть свои пределы.

Альберт сидел с растерянным видом, но Руксус понял, что сержант хотел расспросить об их жизни в школе Астра Телепатика. Конечно же, им, простым людям, откуда знать, как Империум дрессирует своих цепных рабов? Даже сейчас… это знание действительно опасно для них. Несмотря на это, Руксус с улыбкой ответил:

– Нет, мы в наших школах не особо пьем алкоголь.

Лейтенант со значением посмотрел на них, после чего повернулся куда-то себе за спину и достал небольшой металлический контейнер.

– Мой сухпаёк, офицерский. Угощайтесь, ребята, а я вот этой жижи поем, она тоже ничего. Вполне съедобная.

Руксус и Альберт не верили тому, что видели, и почти дрожащими руками взяли подарок. Один из неизвестных офицеров, подумав, тоже протянул им свой.

– Чтобы поровну, – объяснил он свой поступок, – одним на двоих не наешься, верно?

–С-спасибо… – выдавил Руксус, не решаясь открыть паёк. Взгляд его блуждал от одного дружелюбного лица к другому. Похоже, гвардейцы даже не подозревали о причинах его растерянности. Значит, остаётся спрашивать напрямую: – Простите, а могу я узнать…узнать, ну…

И почему ему было проще уничтожить десятки вражеских танков, чем задать столь простой вопрос?!

– Почему мы пригласили вас к своему костру, а теперь угощаем? – наконец понял лейтенант Россе. – А ты ещё сам не понял? Знаю, быть может, командование этого не одобрит, но это чисто наше совместное желание. Нас четверых. Знаешь, я сам-то не дурак, парень, и вижу наше бедственное положение. Быть может, уже завтра мы все умрём, но перед этим я хочу искренне поблагодарить того, кто так помог нам сегодня. Вы сражались, проливали кровь и страдали точно так же, как и мы. Мне плевать на мнение остальных, я готов назвать вас своими боевыми братьями. А теперь ешьте быстрее, пока не остыло. Чёртов Серапис, здесь слишком холодно, особенно по ночам.

Псайкеры переглянулись между собой, и максимально нерешительно принялись есть. Пожалуй, их так сильно не трясло во время боя, как сейчас. То, что другие, простые люди принимают их за равных себе, казалось более неправильным, невероятным, чем уже прошедшая бойня.

– А как ты их раскидывал, а? – обратился сержант Флавий к Альберту. – Я-то был рядом тогда, отстреливался, как мог. Казалось, что вот, уже всё!.. Предатели всё наступали, но благодаря тебе мы так долго держались! Знаешь, раньше я боялся…боялся этих ваших способностей, но сейчас думаю – как же так выходит, что если бы не они, нас всех сейчас просто бы не было? Да, многих мы потеряли сегодня, очень… Но ваша сила спасла сотни, если не тысячи жизней, не только нас.

– Не распускай язык, Флавий, – без всякой злобы одернул Карл. – И так нас за это по головке не погладят, чувствую, а если кто лишний и услышит…

– Например, кто?

Лейтенант дернулся, едва не выронив суп, однако из темноты вышел смеющийся комиссар Иоганн Штросс.

– Извини, что напугал, офицер. Я не хотел. – Он занял последнее свободное место возле огня. – Ну, как вам сегодняшняя кухня? Я слышал, повара постарались особенно сильно – для последних защитников Сераписа.

– Заметно. Суп – что надо, господин комиссар, спасибо, – без тени страха ответил лейтенант. Похоже, он ничуть не боялся Штросса, что Руксус понимал без всякого труда. Иоганн отнюдь не выглядел и не вёл себя, как типичный палач Империума.