Пшеничное зерно. Распятый дьявол

Вариинга. Око за око, зуб за зуб? К чему мир придет? И без того на земле хватает насилия!

Голос. Почему-то объявляют насилием лишь требования бедняков, их стремление посчитаться за несправедливость. А Кимендери и иже с ним не возбраняется выковыривать беднякам глаза, полосовать их плетьми. Им можно выбивать рабочим зубы ружейными прикладами. Разве это не насилие? Кимендери, Ги-туту и Нгунджи так и будут сидеть на шее у миллионов рабочих, пока не помрут, а вы по-прежнему будете ходить в церковь или мечеть и зазубривать катехизис рабства:

Я говорю вам: Не противься злу. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, Обрати к нему и другую. И кто захочет судиться с тобою И взять у тебя рубашку, Отдай ему и верхнюю одежду…

Вспомни свою судьбу. Когда Богатый Старец из Нгорики осквернил твое тело, ты решила, что бороться бесполезно. Сказала себе — раз уж он отнял мое тело, пусть и жизнь мою забирает.

Вариинга. А что мне оставалось?

Голос. Потребовать око за око, зуб за зуб.

Вариинга. Я женщина, слабое существо. Что я могла поделать? Некуда было пойти, не у кого попросить помощи.

Голос. На что ты рассчитывала? Те, кто обрек тебя на рабство, не станут тебя спасать. Беда в том, Вариинга, что ты не веришь в собственные силы. Ты еще не знаешь себя! Ты всегда хотела быть хрупким цветком, украшающим жизнь того сословия, к которому принадлежит босс Кихара. Вариинга, Жасинта Вариинга, только взгляни на себя! Хорошенько присмотрись! У тебя юное тело. Все радости жизни впереди. Если бы ты не выпрямляла кудри и не отбеливала кожу, твоя естественная красота притягивала бы тысячи сердец. Твоя черная кожа, нежная и гладкая, не нуждается ни в каких умащениях; карие глаза ярче звезд на ночном небе. Щеки как две спелых ежевички; волосы черные и мягкие, мужчине будет покойно и прохладно в их тени.

Прибавь к власти красоты и юности могущество собственности, и ты избавишься от сердечных бед, на которые обрекает нищета. Мужчины будут падать перед тобой на колени, для них будет великой честью коснуться твоего следа, твоей тени!

Вариинга. Что же я должна сделать?

Голос. Следуй за мной, и я отведу тебя на вершину в окрестностях Илморога, ты увидишь оттуда все чудеса света. Покажу тебе дворцы, утопающие в цветниках; зеленые лужайки для игры в гольф; ночные клубы, где музыка подобна пению птиц; мы помчимся в автомобиле, изящном, как юноша, склоняющийся над возлюбленной. Все эти чудеса будут твои…

Вариинга. Мои?

Голос. Я тебе их дарю!

Вариинга. Ты? Но за что?

Голос. Если станешь на колени и меня восславишь.

Вариинга. А как тебя зовут?

Голос. Угнетатель. Лжец. Стяжатель. Мне поклоняются те, кто любит присваивать плоды чужого труда. Отдай же мне свою душу…

Вариинга. Значит, там, в пещере, это они тебя славят?

Голос. Те-то?.. Они мои рабы. Их хитрость — мои им дар, взамен они вручили мне свои души. Так что я знаю про них все: про их прошлое; что они делают теперь; что будут делать завтра, и послезавтра, и в последующие годы. Однако ты колеблешься, что-то тебя останавливает…

Вариинга. Уходи прочь! Оставь меня, сатана! Предлагай свои гадости себе подобным. Если я отдам тебе душу, с чем же я сама останусь?

Голос. Ты мне не веришь, даже после всего, что сама видела и слышала в пещере. Или ты не была там?

Вариинга. Была.

Голос. И слышала выступление Мвирери?

Вариинга. Да.

Голос. А накануне ехала с ним в одной машине?

Вариинга. Признаюсь, его рассказ меня удивил, потому что не кто иной, как он, вспомнил тогда притчу о человеке, который, отправляясь в далекую страну, роздал свое добро слугам. Одному дал пять талантов, другому два, иному…

Голос.…один талант. Я эту притчу знаю, как и всю Библию. Под солнцем ничего нет, что было бы от меня сокрыто. Я присутствовал при начале ссоры на небесах. Мы с богом — близнецы. Он хозяин неба, я — ада. Этот мир — наше поле битвы, мы с ним сражаемся за человеческие души.

Вариинга. Где доказательства? Представь мне их.

Голос. Сегодня я поджидаю Мвирери ва Мукираи, его вот-вот зашвырнут в преисподнюю те, кто хочет получить мое благословение. Такова плата.

Вариинга. Что-что?

Голос. Ты больше не увидишь Мвирери на этом свете.

Вариинга. Что же, его убьют? За что? И кто?

Голос. Мвирери поплатится жизнью за свой язык. Ведь это он призывал к опоре на собственные силы в грабительских делах; призывал местных разбойников не делиться награбленным с иностранцами; ратовал за то, чтобы самим обкрадывать собственных матерей. Американские, европейские и японские воры очень осерчали. "Ведь это мы ввезли современное воровство в страну, — возмущаются они, — обучили этих людей всем своим навыкам и уловкам, дали им для почина столько талантов, сколько было нужно. А теперь Мвирери ополчился против нас да еще натравляет других, требует, чтобы грабить его мать мы предоставляли ему самому. Не мы ли держали его мамашу в содержанках — хотя, по правде сказать, вначале мы ее изнасиловали. И по сей день мы ее содержим. А Мвирери велит нам убираться восвояси". Решено пожертвовать этим смутьяном, чтобы успокоить иностранцев, убедить их не забирать своих талантов. Мвирери сегодня убьют…

Вариинга. Кто?

Голос. Робин Мваура.

Вариинга. Мваура? Хозяин матату?

Голос. Мваура — член шайки "Ангелы ада".

Вариинга. "Ангелы ада"? Мваура? Возможно ли это? Вот чудо из чудес. Значит, он из тех головорезов, что выкинули меня вчера из дома!

Голос. Чему ты изумляешься? По-твоему, Мваура на это не способен? Не удивляйся, он часто берется за такую работу. А начал он еще в годы чрезвычайного положения. Тогда он был одним из самых свирепых ополченцев. Работал в отряде карателей, которым командовал европеец по кличке Ньяангвичу. Они наводили ужас на жителей Рифт-Вэлли. Но еще до того, как записаться в отряд Ньяангвичу, он был в другой шайке убийц, руководимой Кимендери, тем самым, кто в данный момент расписывает свои подвиги со сцены. Мваура получал пять шиллингов за каждого убитого им сторонника мау-мау. Он прочесывал по ночам деревни. Старухи, дети, девушки, юноши, старики — Мвауре было все равно. Ведь партизаны особых отличительных знаков не носили. Утром он приносил головы убитых Ньяангвичу, и тот платил ему за них. Именно Ньяангвичу помог Мвауре купить матату. Теперь подумай: если он убивал за пять шиллингов тогда, зачем же отказываться от этого теперь, тем более что Кимендери посулил ему новый автомобиль!

Вариинга. Не верю ни единому слову. От твоих рассказов я ночью не сомкну глаз, а мне необходимо отдохнуть. Вот уже четверо суток толком не спала…

Голос. Я для того все это рассказываю, что собираюсь предложить тебе работу.

Вариинга. Работу? Где?

Голос. В Накуру, точнее, в Нжеруке…

Вариинга. Нет! Нет! Прочь, сатана!."

3

Вариинга проснулась. Ее тело оцепенело от страха.

— Ты тут мирно спишь, а я с ног сбился, тебя разыскивая, — услышала она голос Гатуирии.

Она открыла глаза и, увидев его подле себя, испытала редкостное блаженство.

— Я прислонилась к этому дереву и сама не заметила, как задремала, — позевывая, сказала она, потом встала, потянулась, снова зевнула. — Вчера ночью совсем не спала. До утра с матерью проговорили.

— Дорога была долгой и утомительной, — заметил Гатуирия, — матату Мваури ползло, как навозный жук.

Вариинга подумала, не пересказать ли Гатуирии свой странный сон, но решила этого не делать: у каждого бывают кошмары.