Птичий глаз

— Как только увидишь, что мы идем к машине, сразу заводи ее, — Сокол натянул балаклаву на лицо. — Если бежим к машине, открывай дверь и трогайся.

Щегол молча кивнул, надеясь, что трогаться без Птиц не придется, ведь это означало бы погоню, а машина попросту не переживет еще одного акта вождения от Щегла, еще и на повышенных скоростях. Птицы попрятали оружие и, спрятав свои лица, ушли в сторону первого дома с высоким забором. Коттедж был выстроен из красного кирпича и возвышался на три этажа. Забор, что был выше роста Сокола, невозможно было перелезть при всем желании. Но благо он был высок только со стороны улицы, а вот со стороны соседа справа попасть на участок можно было без проблем. Сокол подсадил Ласточку, дождался, пока перелезет Сизый, а после, оглянувшись, полез сам. За забором, как и полагается людям, что хотят что-то спрятать, в вольере сидела огромная собака. Большое лохматое черное животное, что при виде чужаков начало чуть ли не надрываться.

Но толку от зверя, если он заперт в клетке? Сокол остановился возле вольера и, улыбнувшись, поднес указательный палец к губам, призывая собаку замолчать. Как по волшебству, но животное село и, наклонив голову набок, как часто любил делать и сам Сокол, прекратило лаять. Двор напоминал небольшой парк культуры и отдыха. Даже зимой сложно было не заметить, что здесь посажено много различных кустов и деревьев, что непременно наполнят двор зеленью ближе к лету. Пройдя по каменной дорожке, покрытой тонким слоем льда, Птицы оказались перед дверью.

— В доме Климов и жена, так что постараемся по-хорошему, — Сокол прокашлялся и постучал костяшками в дверь. — Если начнет изворачиваться, действуем так, как изначально планировали.

После второй попытки стука за дверью послышались тяжелые шаги и тихое ругательство на нежданных гостей в семь часов утра. Мужчина остановился за дверью и, по всей видимости, посмотрел в глазок, который Сокол заблаговременно закрыл ладонью.

— Кто? — грубо и хрипло спросил Климов.

— Открывай, иначе придется по-плохому, — Сокол говорил спокойно, и, казалось, он играет в какую-то замысловатую игру. — Мы же не хотим, чтобы Диана Олеговна переживала.

— Кто вы?! — после секундной паузы воскликнул Климов. — Вы вообще знаете, кто я?

— Знаем, Клим.

Как только дверь открылась, Ласточка рывком вырвала мужчину из объятий уютного дома в одном халате на крыльцо. Он хотел было возмутиться, но после того, как получил локтем в нос, согнулся пополам и исподлобья окинул взглядом гостей. С последней их встречи прошло уже около десяти лет, и мужчина знатно постарел. Морщины расползлись по его лбу и щекам неровными линиями, а острый подбородок скрывала короткая седая борода.

— Что вам надо?

— Зачем по старым следам пошел? — Сокол присел перед ним на корточки и стянул с головы балаклаву. — Или жить скучно стало?

— Так это ты, щенок, — мужчина засмеялся.

— Щенок уже вырос в собаку, а ты уже староват, чтобы бегать и что-то доказывать.

— Я похож на человека, который не наигрался в войнушку? — Климов снова сально улыбнулся. — Если тебя к стенке прижали, то мы к этому не имеем отношения. Сам должен понимать, выгоды особо с тебя не поимеешь. Сам то ты с голой жопой по лесам скачешь, а я то в тепле.

— А за других тоже отвечаешь?

— Еще бы, — мужчина прочистил горло. — У наших сейчас другие заботы — Гуров скоро выходит, а значит, надо бы и его хорошо устроить. Сам понимаешь, это дело нескорое.

— В августе, — Сокол пристально посмотрел на мужчину. — Кто такой Герман Жуков?

— Первый раз слышу, — он нахмурился, стараясь что-то вспомнить. — Среди наших не было, да ты и сам знаешь. Тем более с таким именем дебильным.

— Что-то ты скрываешь.

— Щенок, ты бы не лез к старикам, — он выпрямился и оглядел остальных. — Нам дела сейчас нет, кто там и что. Всё наше при нас, а старое забыли. Сколько лет уже прошло. Мы совершили ошибку, ты тоже неправ был. Живи дальше.

— У каждой ошибки есть свои фамилия, — Сокол встал напротив и посмотрел сверху вниз на мужчину. — Моя ошибка лишь в том, что не довел дело до конца. Но скоро мы это исправим, так и передай. А если ты решил пустить нас по ложному следу, соврав, что непричастен к тем, кто на нас охотиться, то мои птички тебя заклюют.

Сокол развернулся и направился к выходу, на этот раз через калитку, а не через соседей. Ласточка и Сизый молча последовали за ним. Разговор с людьми из прошлой жизни разжигал одновременно злость и разочарование. У Сокола не укладывалось в голове, как они просто могут жить обычную жизнь, после того, как лишили этой самой обычной жизни его. Они раскатали его кровавой лужицей по асфальту и прошлись по ней дальше, словно это ничего не значит. И что бы он ни делал, этого недостаточно, чтобы починить себя. Недостаточно для удовлетворения жажды справедливости.

— Это было ожидаемо, — Ласточка подошла к Соколу.

— Знаю, но если бы они были причастны, было бы проще.

— Проще не будет, — Ласточка обернулась, чтобы еще раз посмотреть на дом Климова. — Мы сами выбрали этот путь.

— В этом есть свои плюсы, — Сизый шмыгнул носом, поравнявшись с Соколом. — Щеглу больше не нужно насиловать «Буханку». Скажи, пожалуйста, что обратно поведешь ты.

Сокол улыбнулся и кивнул, доставая из пачки сигарету.

* * *

Птицы так и не ложились спать после того, как Сокол распустил их. Чиж сидел на диване и читал одну из потрепанных книг. Сорока лежала у него на коленях и, возможно, даже дремала. Глухарь вычесывал Плюшу, что с приближением весны начала линять особенно сильно. Под собакой уже скопилась кучка шести грязно-белого цвета. Плюше, похоже, нравилось это занятие, и она, вывалив язык изо рта, так и норовила лечь на спину, задрав лапы кверху. Глухарь ей этого не позволял, поскольку на спине выпадающей шерсти было куда больше. Когда в комнату вошли остальные Птицы, то все подорвались со своих мест, ожидая увлекательного рассказа о том, как прошла поездка.

— Мимо, — Сокол рухнул на кресло и достал сигарету из пачки. — Я ошибся, он не причем. Так что ищем снова, кто хочет нашей гибели.

— Но это ведь тоже шаг вперед? — Сорока наклонилась ему навстречу. — Это не они, но кто-то, кто может знать о том противостоянии, раз использует ту же символику.

— А может, нас специально хотели пустить по ложному следу? — Щегол нахмурил брови.

— А какая с этого выгода? — Сокол посмотрел на Щегла.

— Как вариант, что после такого неприятного дежавю мы будет действовать не рационально, — он пожал плечами.

— Про ложный след хорошо, но обоснование слабое, — Сокол выдохнул дым, приподнимая подбородок вверх. — Конец с символикой и Жуковым вели в никуда, но у нас есть еще один — Матросов.

— Который сейчас сидит? — Чиж поджал колени к груди.

— Он сидит, но те, кому он продавал, явно не будут ждать его выхода. Наверняка ищут уже, чем поскорее закинуться.

— Его забрали три месяца назад, думаешь они еще не нашли надежного дилера? — Ласточка сощурилась и села на подлокотник кресла.