Пункт выдачи № 13

— Давай за ноги его и затаскивай. Не стоим, а то закроется.

Я помог затащить сопротивляющееся тело, и мы оказались во втором помещении перед чуть меньшей по размеру дверью. Всё так же жёлтой, ржавой и с дурацким аппаратом на стене. Солдатик закрыл зашипевшую дверь и поднял трубку.

— Скоро будет весело, — сказал он и закрутил красное колесо. Проводов на стене было ещё больше, как змей в змеином логове под землёй. Толстые и тонкие, чёрные щупальца сливались друг с другом в толстые пачки и расходились в стороны. Не было их только под ногами. Но ведь нам предстояло зайти дальше.

— Тащи, — приказал солдат и нырнул в проход первым.

Третья комната тоже была с дверью и телефоном. Также здесь скрутился между змей пожарный гидрант и висел огромный пульт с множеством чёрных и красных кнопок.

— Последний проход. Две шлюзовые камеры с защитой от проникновения боевых отравляющих веществ. Будет немного некомфортно, но главное — не пугайтесь. Погудит в ушах, пощёлкает и перестанет. Главное — упыря не провороньте, иначе всех нас вместе с ним подстрелят.

После барокамер мы наконец-то оказались в нормальном, в меру узком коридоре, где нас встретил ещё один военный. Он посмотрел документы, надел мигающий ошейник на пленного и пригласил следовать за ним.

Длинные коридоры соединялись переборками и опять старались запутать всякого, кто сюда входил. Правда, на стенах уже были зашифрованные указатели и стрелочки, показывающие направление.

— Экскурсии не будет, — мрачно отрезал новый провожатый, хотя его никто и не просил об этом. — Пленного поставьте на ноги и за мной, не отстаём. У генерала Безфамилько не так много времени, чтобы отвлекаться на ерунду, но он хочет видеть вас лично.

Я с тоской подумал о том, сколько километров бетона, земли и песка отделяет меня от родного штаба, и отбросил мысль прочь, как собака трясёт головой. Лучше не зацикливаться на этом моменте, иначе можно кукушкой уехать. Начнёшь прыгать и брызгать слюной — так здесь и похоронят. Наверняка здесь имеется своё кладбище и медицинский отсек. Похоронить дешевле и быстрее чем лечить.

— Заходим сюда, — охранник уже открывал одну из многочисленных дверей, — садимся и ждём начальство. Наружу лучше нос не высовывайте. Упыря держать подальше от входной двери — я проверю.

«Пункт Выдачи №13» Военно-полевая… Часть четвертая

В комнате было пусто. На потолке одиноко раскачивалась яркая лампа. Голые стены без окон. Я рассчитывал посмотреть на оперативные топографические карты, фотографии со спутника, на медали или хотя бы иконы, но стены здесь были холодные и одинокие, как кровь мертвеца. Посреди комнаты стоял стол и несколько стульев вокруг него.

Я взял один и сел спиной к стене, так чтобы всех видеть и отдохнуть немножко. Ещё раз проверил планшетку с документами и выдохнул с облегчением. Нельзя заранее праздновать, нехорошо это, но я доволен результатом.

— Миссия выполнена, да, щегол? Хорошее ощущение, знаю, — кивнул разведчик, привязывая пленного в углу, где, похоже, был встроен в стену предназначенный для этого крюк.

Я поёрзал, устраиваясь поудобнее, и со вздохом вытянул ноги. Даже если здесь есть камеры и встроенное в стене зеркало как в кино, — плевать, пусть смотрят. У меня не женские ножки — это ноги опытного курьера, прошедшие не один километр, но сегодня была особенно насыщенная препятствиями дорога. И это я только бумажки нёс, а не языка волочил на цепи. Разведчик — вот он будто железный. Верно говорят про них, что элита это войск наших. Повезло познакомиться, хотя я так до сих пор и не знаю позывного. Вообще ничего о нём не знаю. Такие уж реалии войны — случайные знакомства, которые быстро заканчиваются или превращаются в дружбу навсегда.

— Ты чего это на меня смотришь таким влюбленным взглядом, щегол? Задумал чего? Смотри у меня. Я тебе не Шурик.

Он уселся за стол лицом к двери и побарабанил пальцами по столешнице.

— Быстро успокою. Ничего, мой подарок Безфамилько тоже понадобится. Не зря нас двоих оставили. Лично генерал будет языка допрашивать. Надеюсь, ему понравится подарок. Не зря же человек столько сделал для обороны города — пусть порадуется. Может, на медальку заработаю и на отгул. Что скажешь Игорь?

Я хотел было ответить, но колесо в двери начало проворачиваться, и я выпрямился и ноги втянул, как улитка в раковину. Это входил генерал.

* * *

Первый раз я видел его вживую, а не на фотографии. Конечно, не такой эпичный по жизни, но всё равно впечатляет. Высокого роста, с квадратной челюстью, коротко стриженный череп и злые холодные глаза. Плащ он снял раньше, но на плечах ещё были мокрые пятна от дождя, и на сапогах подсыхало болото. Значит, не только в штабе отсиживается, но и на поверхность выходит, не боясь летунов.

Генерала Безфамилько сопровождали двое, наверное, адъютанты или охрана. Один подошёл к столу и быстро выдвинул стул для шефа, а второй направился к упырю, который стоял молча и только вращал глазами. Осмотрев его со всех сторон, проверил цепь. Кивнул, и генерал сам закрыл дверь.

— Здравствуйте, бойцы. Да вы не вставайте, не на параде.

Тут я вспомнил о том, кто передо мной, и судорожно вскочил, как, впрочем, и разведчик.

— Сидите-сидите. Я же разрешил. Вы с дороги, уставшие, забудем про субординацию. Садитесь, это приказ!

Мысленно проклиная сам себя, я вернулся в положение на стуле с выпрямленной спиной и мысленно попрощался с отпуском, тут бы ещё и от своего начальника не получить втык. Генералы они такие — сейчас «садитесь» говорят, а завтра вспомнят произошедший конфуз и обидятся. Особенно если чего под салатик выпил горячительного.

Сам он не садился и, заложив руки за спину, разглядывал нас с любопытством.

— Кто тут из вас гонец? Наш Фиддипид без смерти и победы.

Я опять вскочил и представился.

— Тихо-тихо, — улыбнулся Безфамилько, — ишь какой гиперактивный. На моего внука похож. Тоже, понимаешь, был задротом до начала войны. Как это называется? Программистом. Игрушки делал для детей. Что-то типа лисички, которая лукошком сыр принимает от четырёх ворон одновременно. Вроде бы и чушь, но детям нравилось. А как только началось, так он возраст подделал в документах и добровольцем на фронт пошёл. Я бы, если знал, то остановил бы. Семнадцать лет парню. Ну куда!

Мамка не заметила, папка его со мной на Восточный фронт умотал — там джины вломили нашим так, что песок сыпался, нужно было остановить. Не до дел семейных было, а потом уже поздно. Андрюшка мой в кавалерии. Вроде бы бесполезный, старый, выживший с ума род войск, но смог себя проявить в новых условиях, и внук вместе с ними. Заметьте, смог, как говорится, оседлать свою лошадь, выжить в Чудном котле, организовать прорыв и дать бой нечистым уже с новыми силами под Новокрысятинском. Вот так. И это всё без дедушкиной крыши. Никакого вмешательства, за что меня родственники и не любят, честно говоря.

Ну да ладно. Что-то я по-старчески в сторону ухожу, хотя ещё и полвека не прожил. Вы, кстати, парни, можете идти, мы с ребятами поговорим в домашней обстановке, как говорится. Идите-идите, или тоже о приказе напомнить? А ты садись, молодой, садись. Вон коллега сидит, не нервничает, своей очереди ждёт. Учись у него.

Убаюкивающая манера общения у Безфамилько работала, наверное, на каждого. Такой себе добряк, дедушка, уставший от войны генерал, но его глаза выдавали старика. Это прожжённый карьерист, это тот, кто читает людей, как снайпер местность. Считать его дурачком, потребителем лапши на уши и вообще расслабляться было бы глупо. Уж лучше рассказать всё, что скрываешь, чем попасться на лжи в самый невыгодный для тебя момент.