Пустой мир 3. Короны королей

— Будь уверен, у него есть свой интерес во всем этом, — кивнул Аллирд, — пока меня устраивает то, что он не расходится с моими личными планами, я буду держать его при себе. А теперь отправляйся в Камское герцогство.

— Как тебе будет угодно, — поклонился Редрик.

***

Графу Розмийскому теперь приходилось контролировать себя чуть ли не постоянно, чтобы не выдать истинные намерения случайной фразой или эмоцией, но сейчас его напряжение выглядело вполне оправданным. Ведь действительно, любой перебежчик, оказавшийся принятым ко двору, будет чувствовать себя не в своей тарелке первые дни. Саальтские дворяне, естественно, глядели на него как хищники на отбившегося от стада толстоноса, и только высокое доверие короля пока ограждало его от нападок с их стороны.

Саальтский королевский двор, по большому счету, мало чем отличался от рейнсвальдского, разве что местные дворяне зависели от короля гораздо сильнее, чем Эрсор привык видеть, но прежний опыт ему мог пригодиться, чтобы стать здесь своим человеком. Для Рейнсвальда это весьма важно, как убеждал он сам себя и как еще недавно ему говорил тоскарийский граф.

— Весьма любопытная ситуация сложилась у вас с сыном, — сообщил он своему союзнику, когда в последний раз связался с ним по поводу последних событий. — В отличие от вас, он действительно собирается дать бой Саальту, да еще и меня в это дело пытается втянуть. Неужели это ваши идеи?

— Я не настолько наивен, чтобы пытаться выступать против подобного противника в открытую, — голограммное изображение тоскарийского графа хмыкнуло. — К слову, Ваше Высочество, вы уверены, что этот канал защищенный и мы можем с вами говорить сейчас открыто?

— Естественно, степень защиты того же уровня, что и в королевском дворце, — Эрсор усмехнулся и, откинувшись на спинку кресла, улыбнулся, после чего снова приложился к бокалу. — Канал полностью безопасен, кроме нас двоих им никто воспользоваться не сможет, равно как и услышать наш разговор. Говорите, мой друг, без всяких опасений…

— Я все-таки постараюсь быть осторожнее, — кивнул Дайрих головой, — Ваше Высочество, смело шлите моего сына с его безумными предложениями в Бездну. Если мы сейчас согласимся на союз с Фларским графством, то о ваших претензиях на престол можно забыть. Дэлай слишком много о себе возомнил, чтобы допустить союз на равных. Мы либо подчинимся ему, либо снова разругаемся и лишь впустую потеряем время. Гораздо больше меня волнует, как складывается ситуация в вашем собственном феоде?

— Просто великолепно, — из Эрсора вырвалась такая порция сарказма, что он чуть вином не поперхнулся. — Ваш сынок сейчас активно настраивает против меня моих же вассалов, которым действительно надоело, что мы продолжаем постоянно отступать. Они, видите ли, хотят героической смерти на полях сражений. Я могу дать им такой шанс, если они пожелают, но Саальт тогда действительно прорвется сразу к столице, мы даже предпринять ничего не успеем.

— Ваше Высочество, вам не кажется, что удерживать и дальше этот феод достаточно глупо? — поинтересовался Дайрих, от чего розмийский граф закашлялся еще сильнее, не сразу поняв, что собеседник действительно имеет в виду.

— Друг мой, вы хоть понимаете, что говорите?! — рявкнул он, справившись с собой. — Оставить Розмию? И на кого я буду похож, если брошу собственные земли, да еще так и не приняв ни одного сражения?! Как на меня посмотрят остальные вассалы и союзники, которых мы привлекли с таким трудом?!

— А как они уже на вас смотрят, Ваше Высочество?! — таким же твердым голосом ответил Дайрих. — Вы закрылись в собственном замке, дрожа от страха перед обещаниями тристанского барона, полностью посвятив все свое время пирам и пьянству? Я уже пытался отговаривать вас раньше, но теперь не вы, а я сам являюсь центром нашего союза. Вы остались лишь ширмой, которая и так уже не нравится слишком многим. Вас не устраивают мои слова? — усмехнулся граф, заметив, как исказилось лицо Эрсора от этих слов. — Что ж, я не мой сын, чтобы вести себя вежливо с трусом, бросившим все на произвол судьбы.

— А если я прикажу арестовать и казнить вас за подобные слова? — прошипел Эрсор, отставляя бокал в сторону, чтобы случайно не раздавить его в руках, — тогда вы будете столь же смелым, как сейчас?

— И кто выполнит такой приказ, Ваше Высочество? — Дайрих уже в открытую издевался, пользуясь своим положением. — От вас осталось только пустая оболочка, в которую даже не вы воздух заканчиваете. Не вы ли мне только что жаловались, что даже собственные вассалы не хотят больше вас слушать? Потому что даже самый пустоголовый из всех живущих людей не захочет, чтобы им правил алкоголик, который и себя контролировать не в состоянии. Вот если я прикажу вас арестовать, то уже через несколько часов вас, Ваше Высочество, доставят в мой кабинет в кандалах и поставят на колени. Чувствуете разницу?

— Да как вы смеете… — начала было претендент на престол, но Дайрих его тут же оборвал резким взмахом руки.

— Как я смею, уважаемый друг мой?! — возмутился тоскарийский граф. — Как вы смеете вести себя подобным образом после того, сколько усилий, жертв и средств было вложено, чтобы ваши монаршие амбиции могли реализоваться. Вы просто смысли все это в сливную яму, поддавшись собственному страху! И я не собираюсь дальше терпеть ваши попытки превратить все мои старания в кучу ненужного хлама.

— И каким именно образом вы собираетесь меня заставить? — поинтересовался Эрсор, успокоившись и небрежно откинувшись на спинку кресла. — Накричите?

— Нет, я просто отзову ваши войска с Розмии, — усмехнулся Дайрих. — В отличие от вас, ваши вассалы куда более благоразумны и понимают сложившуюся ситуацию. Удерживать дальше феод невозможно и даже опасно, саальтцы контролируют ситуацию. И они не станут слушать ваши напыщенные глупости о необходимости защиты родных земель. Сохранить армию в данном случае гораздо важнее. А вас самого, Ваше Высочество, я оставлю здесь, будете сами разбираться с Аллирдом… Если, конечно, сможете… — тоскарийский граф одарил собеседника улыбкой палача, глядя, как претендент на престол пытается справиться с собой и сохранить самообладание, но свою самоуверенность тот потерял уже с первых слов, осталось только напуганный и обозленный человек, загнанный в угол.

— Ты не посмеешь, — прошипел Эрсор, но каких-либо аргументов у него уже не оставалось. Он сам отлично знал, что большинство его вассалов не понимают и не хотят признавать его собственное отношение к происходящему, все чаще называя своего сюзерена недостойным не только быть главой феода, но и вообще носить титул благородного человека.

— Неужели? — от прежнего уважения в словах Дайриха не осталось и следа. — Это вы не посмеете больше препятствовать моим планам, и будете выполнять исключительно то, что я скажу. Надеюсь, против вы не будете, Ваше Высочество? — он театрально-учтиво поклонился, чем разозлил Эрсора еще больше.

— И чего ты все-таки хочешь? — настроения шутить, как и вовсе продолжать этот разговор, у розмийского графа больше не было, однако за словами своего столь неожиданно изменившего позицию союзника расслышал то, что и уже не ожидал услышать. У Дайриха был подготовлен план действий, в который был включен и он сам, а значит, появилась уже казалось утраченная надежда выжить в этой войне. Ради этой надежды граф был согласен на многое, а потому заставил себя не спорить с тем, что услышит дальше.